знакомых, чем у Арианы. Он заплатил за выпивку и уже сделал глоток, когда музыка внезапно умолкла и взвизгнул микрофон. Взволнованный голос провозгласил: «Выпуск – семьдесят пять!» В зале раздались жидкие аплодисменты и несколько выкриков, кто-то даже свистнул. В другом настроении Макс улыбнулся бы. Толпа перед баром заслоняла от него говорившего, но не все ли ему равно?
Он приложил чертову уйму усилий, чтобы попасть сюда сегодня, а Ари даже не оценила этого. Сейчас он допьет бокал и отправится восвояси. Сегодня в его постели не будет женщины – не будет теплой, любящей Арианы, которая раскроет объятия вернувшемуся из рейса моряку. Он, должно быть, сошел с ума, когда решил, что будет именно так.
– Минуточку внимания, если можно! – Оратор не стал дожидаться полной тишины. – Сегодня мне хотелось кое о чем вам рассказать, но сначала давайте поаплодируем человеку, собравшему нас вместе, – выдающемуся президенту нашего класса Барни Чарпентеру! – Барни поднялся и изобразил поклон, а оратор-доброволец продолжал: – Я вам прочитаю несколько писем. Наши бывшие одноклассники, которым не удалось попасть на сегодняшнюю встречу, нам написали. – Он огласил несколько теплых писем от далеких друзей, а потом попросил почтить минутой молчания память тех, кого не стало: одна пара погибла в автокатастрофе; еще один человек умер от рака; а Эдди Бартон смыт с борга своей лодки в море.
Макс выпрямился, аккуратно придерживая бокал, чтобы ни один звук не нарушил молчания. «… Смыт с борта своей лодки в море»? Он подождал еще пару минут; объявления иссякли, вновь загрохотали колонки, и он принялся прочесывать толпу в поисках Ари. Минут двадцать терпеливо подпирал стену неподалеку от дамской комнаты, потом медленно направился к группе знакомых из Галилеи. Ему необходимы ответы на все вопросы, и, если Ари дать их ему не желает, он найдет того, кто ответит.
– Ты смылась украдкой, – уличил он Ари, открывшую кухонную дверь.
– Ничего я не смывалась, – миролюбиво оправдалась она. – Просто села в свою машину и уехала. На виду у всех.
– В грузовике ждет ужин, – сообщил Макс; заходить к Саймонам не хотелось – он мечтал о разговоре с Ари наедине, а дом Саймонов не то место, где такой разговор получится. – Поедем ко мне, поужинаем. – И, увидев, что она колеблется, добавил: – Ты ведь не ужинала.
– Нет.
– Тогда в чем проблема?
– Да никаких проблем. – Ари открыла дверь пошире. – Заходи, подождешь, пока я оставлю записку. Мальчики на свиданиях, родители нянчат внуков, пока Расс и Карен бегают по магазинам, выбирают ковер. Все думают, что я еще не вернулась со встречи.
– Ты пропустила объявления. – Макс, следил, как она шарит в ящиках комода в поисках ручки. – Или нет?
Ее озадаченный взгляд подсказал ему – да, она ушла до выступления своего одноклассника.
– А что там такое было?
Он смотрел на нее не отрываясь.
– Эдди Бартон утонул. Все почтили минутой молчания его память. И еще нескольких умерших друзей.
Она уже наклонилась над столом, чтобы написать записку, – и теперь замерла. Упавшие на щеку волосы закрыли ее лицо.
– Но я уверен, что тебе уже было известно о смерти Эдди.
– Да. Мне уже было известно об Эдди. – Голос ее был едва слышен.
Макс шагнул ближе. Ему хотелось прикоснуться к ней, но он не знал, заметит ли она это вообще. – Ты расскажешь мне об этом? Она подняла к нему лицо с сухими глазами.
– Я любила Эдди Бартона в выпускных классах. Светловолосого, кареглазого Эдди. Летом волосы у него выгорали до белизны, становились светлее, чем брови, будто природа подшутила над ним. Он был моим лучшим другом в начальной школе, моим учителем в средних классах и моим любимым – в выпускных.
– И что же дальше?
– Я не была ни заводилой, ни королевой красоты, ни хотя бы отличницей, но я была девушкой Эдди Бартона и собиралась стать женой Эдди Бартона, как только уговорю родителей позволить нам пожениться. – Она замолчала, смахнула волосы со щеки и подняла глаза на Макса. – У тебя, разумеется, нет никакого желания все это выслушивать. Твой ужин стынет.
– Пойдем ко мне. – Макс взял ее за руку.
Не надо быть гением, чтобы догадаться об окончании этой истории. Его пугала бледность, разлившаяся по лицу Ари. Он крепко сжал ее ледяную ладонь и не отпускал, хотя она взяла сумочку, выключила свет на кухне и повернула в двери ключ. Лишь когда они, спустя несколько минут переступили порог его дома, он вздохнул свободнее. Ари, с пиццей в руках, направилась было в сторону кухни, но Макс удержал ее за плечо:
– Давай поужинаем наверху.
– В постели?
– А почему бы и нет? – И, легонько стиснув ее плечо, отпустил. – Я пока принесу содовой, а ты поднимайся.
Когда он вошел в спальню, Ари, скрестив ноги, сидела на кровати. Он только сейчас заметил, что она переоделась после встречи выпускников – в рубашку с длинными рукавами и желтой надписью «Страна бескрайнего неба» и джинсы, нежно-голубые, почти белые. Сандалии валялись рядом, на ковре.
Макс опустил упаковку из шести банок диетколы на постель рядом с Ари, туда же, поближе к пицце, упала стопка одноразовых тарелок. Ари вытащила у него из-под мышки рулон бумажных полотенец и отмотала пару футов.
– А что, если мы накрошим на это покрывало?
