– Ничего, девочка, тебе нужно выплакаться. Одному Богу известно, через какой ад тебе пришлось сегодня пройти.
– Я собиралась вылететь домой – на похороны.
– Домой – ты и сейчас можешь. – Пегги не утаила надежды.
– Нет!.. – Ари тяжело вздохнула. – Не думаю, что это удачная мысль.
– В следующий уик-энд мы переезжаем в новый дом, – сообщил Расти, – Как раз к каникулам. У Расса и Карен перед Днем благодарения будет пара недель на обустройство.
– А еще, – провозгласила Пегги, – я купила тот мягкий коричневый диван.
– Поздравляю.
«Макс жив!»
– И за нами сохранится старый номер телефона.
– И еще я собираюсь свозить твою мать после Нового года во Флориду.
– Я рада, папа. – Голос отца звучал для Ари как с другого конца длиннющего тоннеля. «Макс жив!»
– Отдохни немножко, Ари. И подумай о том, чтобы приехать на Рождество домой. Нужно же нашим малышкам увидеть свою крестную маму.
– Ладно, я постараюсь. Пока.
– Ари?
– Да, мам?
– Передать что-нибудь капитану? Сказать, чтобы он тебе позвонил? – с вкрадчивой надеждой предложила Пегги.
– Нет, спасибо. Я… сама свяжусь с ним через недельку другую.
Пегги не стала спорить. Нет, думала Ари, она правильно сделала, вернувшись в Монтану, сбежав от любви моряка. Теперь ей ведомо все до конца о том, какую боль может принести с собой такая любовь; это не ошибка, что она порвала с Максом и теперь дома, у своих Скалистых гор.
«Но ведь ты все равно страдала – и сейчас страдаешь», – подзуживал ее ехидный голосок логики. «Больше не стану, с этим покончено». «Какое там – покончено, это уж навсегда», – не унимался голос.
Ари вышагивала по своей крохотной квартирке, пока, наконец, не упала без сил на неразобранную кровать. Она заснула глубоким сном, и ей снился сон: бушуют волны, воет ветер, и океанские шторма пурпурными вихрями овевают смеющееся лицо Макса… Ну конечно, он смеется, он счастлив – его маленькое судно завалено живым серебром, а у босых его ног свернулась клубочком чувственная наяда со своим малышом.
– С Днем благодарения!
– И тебя тоже, Руфи. Как девочки?
– Прелесть! Растут не по дням, а по часам.
– Спасибо за фотографии. Они у меня стоят в рамках на письменном столе. Как там Кой?
Обычный для клана Саймонов телефонный марафон: два параллельных телефона, голоса меняются каждые полторы минуты, истошный шум на задаем плане. – Стоит рядом. Секундочку…
– Эй, Ари! – раздался в трубке голос Коя. – Смотришь матч?
– Какой-то там идет, не знаю, правда, какой. А как там у вас дела – помимо забот с двойняшками?
– Все отлично. Взял парочку строительных заказов, работы внутри помещений, так что справимся. Как- то встретил на пирсе твоего приятеля. – Голос Коя зазвучал глуше. – Руфи, подожди, ладно?
– Какого приятеля?
– Да Макса Коула, какого же еще. Помахал ему, но не уверен, что он заметил. Слишком занят был – выгуливал с какой-то девушкой собак.
Макс встречается с ассистенткой ветеринара?
– Ах вот как… – Ари мучительно соображала, что бы такое сказать. – Это прекрасно.
– Ну да, он их не меньше пяти на поводке держал. Ну ладно, все-все, Руфи, иду. Пока, Ари! – выкрикнул он и передал трубку кому-то другому.
Ари поговорила с братьями, невестками, племянниками; наконец трубку взяла Пегги.
– Откуда вы звоните?
– Из нашего старого дома. Карен скоро начинает тут красить. У нее уйма планов, я рада, что им здесь нравится.
– Ну а ты? Тебе-то нравится новый дом?
– О! Я счастлива, как моллюск во время прилива. Твой отец и я… фу-ты, погоди минутку. – Сдавленные крики, визг… мать вернулась к телефону. – Да один из малышей добрался до столового ножа, чудо еще, что никто не поранился. Ты когда уходишь? Как у вас там дороги, неважные?
– Скоро уже, – отозвалась Ари. – У Минны всегда славно на День благодарения, все приносят свои фирменные праздничные блюда. На земле уже лежит снег, но дороги чистые.
– Я рада, что ты будешь не одна.
