голос, вовремя вспомнив, что эти территории так же входят в приграничную зону, подлежащую проверке и, вообразив, как патрульные будут с обалдевшими лицами рассматривать мои творения. — Нет, это слишком жестоко. А то будут бедненькие эльфы размышлять с каких пор на деревьях растут такие „цветочки“».
Поляна была небольшой, но очень уютной. Кони успели подустать и, хотя выказывали всяческую готовность продолжить путь, тоже были не против отдыха. Как, впрочем, и мы.
Скинув со Снежка сумки, я насобирала хвороста и, с помощью Илара начала разводить костер. Было около восьми вечера и еще не начинало смеркаться, но никто из нас не жаждал вновь продолжить путь. С молчаливого обоюдного согласия мы решили остановиться пораньше.
Спокойно отдохнуть — нам было не суждено. Через некоторое время после организации привала, я услышала отдаленный стук копыт. Обменявшись настороженными взглядами с оборотнем, поняла, что мне не послышалось. Текучими и бесшумными движениями мы заняли выжидающие позиции, при этом почти слившись с окружающей растительностью.
На поляну выскочил серый в яблоках тонконогий конь и, не успев вовремя затормозить, чуть ли не затоптал занявшийся костер. С животного спрыгнуло-свалилось существо, которое я ожидала увидеть в последнюю очередь. Судя по удивленному взгляду оборотня, он тоже.
Сияя готовой затмить солнце улыбкой, нам на встречу двинулся Алаин. Честное слово, я предполагала увидеть кого угодно, даже правителя Альхема вместе с советником, пришедших по мою душу, но встреча с эльфенком стала полной неожиданностью. Уставившись на него, как на внезапно заговорившую табуретку, я просто стояла и с глупым видом хлопала ресницами.
Убрав оружие, Илар сложил руки на груди и, сурово нахмурив брови, всем своим видом побуждал эльфенка признаться во всех грехах сразу, вплоть до испорченных в раннем детстве пеленок. Алаин под таким напором порядком стушевался и, в надежде на поддержку, заглянул мне в глаза. Стараясь не сорваться на гневные вопли, я спросила как можно более спокойным голосом:
— Алаин, почему ты не дома?
— Я хочу ехать с вами, — без обиняков заявил паршивец и, посмотрев на наши порядком ошарашенные лица, начал беспрестанно теребить узду коня, которую все еще продолжал сжимать в хрупких ручках. Конь на это действие никак не реагировал, а просто жевал травку, до которой смог дотянуться и всем своим видом показывал, что он здесь ни при чем.
— Ты что?! — взбеленилась я. — Аль, мы не отдыхать едем, а разбираться с серьезными проблемами.
— Я взрослый! — возмущенно вскинулся мальчишка. — И куда мне идти решаю сам!
— Угу. Именно поэтому ты совсем по-детски побежал вслед за нами, наплевав на все остальное! — продолжила напирать.
— Но… но, — начал что-то лепетать эльфенок.
— А подумал ли ты о том, что мог просто не повстречаться с нами? Лес-то не маленький! С тобой могло случиться все что угодно! А об отце ты подумал? Каково ему будет, когда он снова обнаружит твою пропажу? Да он с ума сойдет от беспокойства!
— Я записку написал! — пытался оправдаться мальчишка.
— Ах, записку он написал! Да как тебе вообще пришло в голову — убежать?
— Ты уехала, ничего не объяснив толком! Я опять остался один! — крикнул Алаин.
От обиды у него начали дрожать губы. Понимала, что перегнула палку, но поглощенная осознанием того, что эльфенок мог пострадать по дороге сюда, остановиться не могла.
— Что значит один? Разве Шаен не остался с тобой?
— Папа отправился с патрулем на несколько дней, — всхлипнул Аль и уже тихо добавил. — Я ему не нужен.
Он стоял перед, нами сжимая, свои маленькие кулачки и упрямо смахивал бегущие по щекам слезинки. Мне стало стыдно, и я обняла эльфенка, стараясь успокоить того.
— Ну, что ты… тише… обязательно придумаю, как быть, — и что-то еще бессмысленно- утешающее.
Беспомощно посмотрела на нахмурившегося оборотня. Он, похоже, подошел к ситуации более рационально и, теперь прикидывал все возможные варианты развития событий. Аль тем временем успокоился, но меня не отпустил. Ясность внес Илар, обратившись к эльфенку:
— Возвратиться назад мы, к сожалению, не можем. Но отпускать тебя одного не в коем случае не станем, — оборотень сдвинул брови. Все это ему очень не нравилось. — В последнее время в лесу неспокойно. Значит, поедешь с нами, — и тут же поумерил пыл эльфенка. — Как только представится подходящая возможность — отправишься домой.
Мальчик недовольно надул губы, но ничего не сказал, понимая, что возражения в данный момент бесполезны.
— Какого конкретно содержания ты оставил записку? — решил уточнить Илар.
— Я написал, что поеду вместе с тобой и Руфью.
— Что ж, с твоим отцом мы достаточно хорошие друзья, — посмотрев на меня, добавил. — Думаю, что в лояльности Руфины он так же убедился. По крайней мере, Шаен будет уверен, что его сын под надежным присмотром и в относительной безопасности.
Одарив напоследок эльфенка осуждающим взглядом, оборотень продолжил прерванные занятия. Легонько дернув мальчишку за прядку волос, преувеличенно строго посмотрела на него.
— Ты взял с собой хоть какие-то вещи? — грозно спросила я.
— Конечно! — фыркнул Аль, ничуть не впечатленный моим суровым лицом, — все самое необходимое.
«Какой предусмотрительный, однако» — мелькнула довольная мысль, что не придется пытаться заснуть, укрываясь одним одеялом.
— Хм, хотелось бы узнать, а где ты достал коня?
— Ну-у-у, я его одолжил, в общем, — смутился эльфенок.
— У кого? — мне стало интересно.
— Не знаю, — покраснел от стыда за свое «недостойное перворожденного поведение» Аль. — Когда выходил из дома, то увидел, привязанного к ограде соседнего строения коня.
«Вот сюрприз кому-то будет, — мысленно хихикнула я. — Вошел в дом — был конь, вышел — нет коня. Не думаю, что в Альхеие развито конокрадство. Станет, наверное, бедный эльф до самого вечера бегать по городу и кликать животное».
Солнце спряталось за горизонт и на небо высыпало множество мерцающих точек. В пламени костра тихо потрескивали сгорающие ветки. Эльфенок, утомленный произошедшим, давно сопел в обе дырочки. Как это не странно, но он успел прихватить с собой все необходимые вещи. Так что проблем с обустройством ночлега не возникло.
Я сидела, крепко обхватив колени руками и не отрываясь, наблюдала за извивающимися огоньками. Те, причудливо сплетаясь, танцевали какой-то особенный танец, понятный лишь им одним. Был освещен только небольшой участок поляны и, казалось, что все сосредоточилось на этом небольшом островке света и жизни, а весь оставшийся мир, в тот момент перестал существовать. Ночная темень позволяла рассмотреть только силуэты ближайших деревьев, создавая ощущение полной изоляции.
Илар тоже не спал и лежал, заведя руки за голову и рассматривая ночное небо. Может, он видел там что-то особенное и искал ответы на все вопросы? Откуда мне знать. Верно говорят, что чужая душа потемки. Но именно в такие моменты начинаешь понимать с какой-то пугающей остротой, насколько это утверждение верно.
Взглянув в сторону оборотня, я задал давно мучающий меня вопрос:
— Илар, расскажи мне о Шаене. Я его не понимаю. Иногда кажется, что вот он, как на ладони, но в следующий момент осознаю ошибочность своих суждений.
Оборотень ожег меня пристальным взглядом зеленых глаз, но все-таки ответил:
— Знаешь, Руфь, чем больше я тебя узнаю, тем сильнее меня поражает, насколько ты не похожа на остальных. Бывают моменты, когда мне кажется, будто ты свалилась к нам из другого мира, — сумрак ночи не позволил Илару рассмотреть, как я испуганно вздрогнула. Замерев с широко раскрытыми глазами, старалась не пропустить ни слова. — Ты какая-то не логичная: сама себе противоречишь. Просчитываешь
