завалилась на кровать, и ее грудь едва вздымалась, словно выдавливая из себя выдохи.
Все еще дрожа, я поежилась, испуганно оглядываясь вокруг. Лиза зашевелилась в смятых простынях и сдавленно застонала, разглядывая ладони.
– Черт! – Прошептала она. – У меня все руки сожжены.
Она села, с любопытством дотронулась ноготком до волдыря на коже и, зашипев, как кошка, болезненно сморщилась.
В видении мне приходило ее лицо, обычное человеческое, но с привлекательными мягкими чертами, утратившими подаренную силой правильность и мраморную красоту. От ужаса меня пронзило, словно током. Будущее снова сошлось с настоящим, и представший мне образ, как прозрачная пленка, сложился с живой девушкой.
– Ты что так смотришь? – Поднимаясь, Лиза пошатнулась. – Голова кружится.
Подойдя к брату, она пихнула его ногой:
– Гад паршивый. С ритуальным ножом! На родную сестру! Мало тебе голову проломить! – Взвилась она до высокой октавы, и тут же осеклась изумленная от неожиданного всплеска ярости. Вероятно, эмоция оказалась давно забытой, а потому отчаянно непривычной.
– У тебя глаза стали зелеными. – Прошептала я, прикрывая рот дрожащей ладонью.
От внезапно навалившейся слабости актриса схватилась за пыльную крышку комода и очень медленно, словно боясь, повернулась к зеркалу, впившись недоверчивым взглядом в свое отражение. Потом дотронулась до треснувшего стекла трясущимся пальцем, прочертила след по скуле.
– Твою мать … – Прошептала она, моргнув, и по бледной щечке потекла одинокая слезинка. – Убираемся отсюда, пока он не пришел в себя!
ГЛАВА 12. Мой демон
– Садись за руль! – Приказала Лиза, подбрасывая ключи, и сморщилась от боли в обожженных ладонях. Мне было странно видеть ее, похожую на бледную тень по сравнению с яркой картинно идеальной красавицей-ведьмой.
– Куда мы? – Я быстро забралась в большой неловкий внедорожник канареечного цвета, тут же заводя мотор. Показалось, что меня заставили управлять тяжеленным танком.
– В аэропорт, конечно. Филипп прилетает через сорок минут, и он должен оказаться здесь как можно раньше, пока демон не сломал Заку хребет. – Актриса уселась рядом и долго копалась с ремнем безопасности. – Черт, к этому придется привыкать!
– К чему? – Я стала осторожно выруливать из ворот, и фары осветили через открытую настежь входную дверь темный холл с валявшейся на полу дверью и спаленной стеной.
– К человеческой жизни. Езжай осторожнее! – Оговорила она меня, как раз, когда моя нога нажала на акселератор.
Непроизвольно я усмехнулась, резко заворачивая.
– Что ты скалишься? – Буркнула та.
– Я думала, что вы все помешаны на своей силе, а ты спокойна, как апостол. Радуешься?
Лиза внимательно посмотрела на меня и понятливо произнесла:
– Отращиваешь клыки, птичка? – Потом она сердито замолчала и вдруг призналась, в ее словах прозвучало настоящее отчаянное облегчение: – Я ненавидела эту проклятую силу! Она меня убивала изнутри, превратила в живую статую! Для меня важнее, что сейчас я действительно могу скорбеть по Максу, а не делать вид.
Она невесело хмыкнула своим мыслям и резко отвернулась. Я почувствовала себя настоящей сволочью и тихо пробормотала:
– Извини.
– Ничего. Филипп тебя отлично учит жестокости.
В моей голове беспрерывно трезвонил старый телефонный аппарат. Мозги гудели, и ломило виски. Судя по всему, в моем мобильном, забытом дома, давно села батарейка от пропущенных вызовов. Неожиданно звонок стал невыносимо громким, что оглушило.
– Филипп звонит. – Болезненно я потерлась ухом о плечо, чуть вильнув рулем, отчего внедорожник едва не съехал на обочину.
Через долю секунды в салоне заорала мелодия, Лиза удивленно покосилась на меня. Она долго рылась в бардачке в поисках аппарата, потом обнаружила маленькую блестящую трубочку, явно кем-то потерянную уже много времени назад за журналами и корочками с компакт-дисками.
– Ало. – Протянула она жеманно. Видимо Филипп что-то завопил в трубку, но до меня донеслось только яростное бормотание. – Да, успокойся ты, она рядом со мной. У нас случилась маленькая неприятность. – Лиза растянула губы в язвительной улыбке. – Мы уже несемся в аэропорт. Ты знаешь, что в самолете запрещено включать мобильный? Что значит, наплевать? Возьми, – девушка передала мне трубку, стараясь держать ее так, чтобы корпус не дотрагивался до обожженной кожи.
– Привет. – Выдохнула я.
Признаться от его злобного звонка меня зазнобило ничуть не меньше, чем от нападения Зака. Даже становилось дурно при мысли о реакции Филиппа на наши с его сводным братом ночные приключения. В нервном напряжении я прибавила газу, мотор натужно загудел, оглашая спящие окрестности злобным рыком.
– Как ты оказалась рядом с Лизой? – Бархатный низкий голос парня окутывал.
– Я при встрече все расскажу, ничего криминального. Честно. – Выдавила я из себя, прекрасно осознавая, что Филипп и без моей помощи узнает все подробности. Перед внутренним взором встала страшная картинка: братья, поглощенные смертельной схваткой, в которой потеряли человеческий облик. Возможно, именно из-за сегодняшней ночи, превратившейся в кровавый триллер.
Парень помолчал, а потом устало проговорил:
– Попроси Лизу не гнать. Хочу, чтобы ты доехала до меня невредимой.
Он сбросил вызов, и экранчик давно отключенного мобильного аппарата в моих руках потух.
– А вот врать он тебя еще не научил. – Съехидничала актриса и осторожно подула на горящие ладони. – Но не переживай, Филипп и это быстро исправит. Он всю жизнь виртуозно лгал.
У меня внутри нехорошо кольнуло.
Рассвет только-только начинал брезжить, превращая ночь в грязновато коричневые сумерки. Небо светлело, обещая хорошую погоду, и солнце уже едва выкатывалось из-за горизонта, скрытого полоской леса. Мы пронеслись по транспортному кольцу, обгоняя тяжелые фуры и редкие автомобили, и за пять минут до приземления въехали на стоянку.
– Я, пожалуй, останусь в машине, не стоит братца злить заранее. Начнет ворчать – потом не заткнешь. – Предложила Лиза, когда мне удалось припарковаться, буквально притерев дверь с ее стороны к соседнему седану. – Хорошо паркуешься.
– Спасибо. – Буркнула я, вылезая на холод. От дыхания в воздух вырывались облачка пара, а без куртки, потерянной во время погони по Гнезду, сразу же заколотило. Признаться, домашние мятые шорты и растянутая футболка в ранее октябрьское утро смотрелись крайне нелепо.
Зал ожидания, пока я изучала время прилетов, поглядывал на меня с любопытством. Потом взгляд зацепился за строчку рейса из Варшавы, севшего еще десять минут назад, и у меня екнуло сердце. Все случилось неожиданно – я оглянулась, а из ворот уже выходил хмурый осунувшийся Филипп с дорожной сумкой на плече. За часы разлуки он превратился в чужака, отталкивающего и одновременно притягательного мрачной красотой и странной внутренней мощью, наложившей отпечаток на каждое резкое движение.
– Саша! – От незнакомца Филиппа, к счастью, пахло родным теплом и грустью, и он крепко сжимал меня, словно старался найти успокоения от горя, охватывавшего его железные кольцом. На глаза мне выступили слезы, дыхание перехватило.
– Похоже, маленькая проблема не так уж мала? – Прошептал он мне в макушку, и меня как будто парализовало.
– Что? – Пролепетала я, начиная дрожать, как испуганная ручная собачка.
– Ты в шортах.
В следующую секунду он сжимал мое лицо ладонями, без зазрения совести копаясь в воспоминаниях
