Убийца с трудом удержался на ногах, но по-прежнему сжимал в руках оружие и ошеломленно смотрел на Дронго.
— Здравствуй, Красавчик, — сказал по-арабски из-за его спины полковник Мовсаев.
Салех Фахри взревел, поворачиваясь к нему лицом. Он успел выстрелить только один раз. Пуля пробила стену в нескольких сантиметрах от виска полковника. Дронго и Мовсаев выстрелили одновременно, пробив тело убийцы с двух сторон. Тот пошатнулся, выронил пистолет, упал на пол. Мовсаев быстро вошел в комнату.
— Вы были правы, — сказал он. — Но как такое могло случиться? Никогда бы не поверил, если бы сам не убедился. Это просто невероятно.
— Я сам в такое не верил, — признался Дронго. — Уже в Тегеране я понял, что у Мула есть осведомитель. Потом в Дамаске я намеренно вызвал огонь на себя, отсекая иранцев, чтобы проверить свои подозрения. Но когда в Париже убили Армана Эрреру, о котором знали только в МОССАД, я понял, что утечка информации идет именно оттуда. Поэтому сообщил вчера Райскому о том, что нападение состоится ночью восемнадцатого мая, что я буду весь день в своем номере, чтобы подготовиться к ночным событиям.
— Вы подозреваете генерала в связях с Мулом?
— Конечно, нет. И тем более не своего друга Гурвича. Хотя мне пришлось рискнуть, отпустив отца с ним в Канны. Кто-то в МОССАД информирует Мула и его людей.
— Просто невозможно поверить, — пробормотал Мовсаев, глядя на убитого.
— Это просто невозможно.
— И тем не менее моя уловка удалась. Спасибо за помощь, полковник. А теперь нам нужно срочно ехать в Канны. Я боюсь, что Мул нанесет свой основной удар именно там.
— А что делать с этим?
— Пускай пока полежит здесь, — махнул на него рукой Дронго. — Давайте быстрее, полковник, я волнуюсь за отца. Он сейчас там.
Они выбежали из номера и поспешили вниз, на стоянку такси, чтобы успеть попасть к началу церемонии закрытия фестиваля.
Автомобили все подъезжали к зданию дворца. Из них выходили роскошно одетые женщины и мужчины в смокингах. Это была почти обязательная форма для мужчин, хотя некоторые умудрялись придумывать какие-то экстравагантности, надевая темные рубашки или неклассические варианты смокинга. Почти перед самым открытием приехала Изабель Аджани, увидев которую, толпа заволновалась еще больше. Повсюду раздавались приветственные крики, поздравления. Актриса подняла руку и помахала своим поклонникам, счастливо улыбаясь…
Отец наклонился к Гурвичу и тихо спросил:
— Когда он приедет?
— Он должен скоро быть здесь, — ответил Гурвич.
По лестнице, застеленной красным ковролином, поднимались последние пары, спешившие в зал…
Микроавтобус въехал в Марсель, и наблюдавшие за ним поняли, что окончание рейса террористов совсем близко. Генерал Даете приказал вызвать штурмовую группу в Марсель для завершающего удара. Два вертолета вылетели из Канн в Марсель…
Истинные террористы, переодевшись в форму сотрудников фирмы, подъехали к дворцу, предварительно далеко оставив свою машину. Подняв ящик, двое подручных следовали за Ахмедом Мурсалом. Они вышли на тот самый пост, через который полтора часа назад прошла первая смена сотрудников.
— Куда несете ящик? — лениво спросил один из полицейских.
— Мы должны починить систему кондиционирования, — улыбнулся Ахмед Мурсал. Теперь у него не было ни усов, ни бороды — он был чисто выбрит, а на глазах были маленькие очки.
— Нужно позвонить в штаб фестиваля, — возразил один из полицейских.
Ахмед Мурсал оглянулся. Они оставили все свое оружие в автобусе, где находились еще двое их пособников.
— Пропусти их, — крикнул сержант, — там система барахлит. Я уже звонил.
Только пусть пройдут спецконтроль как полагается.
Полицейский кивнул, пропуская людей в здание. Ахмед Мурсал был уже без золотой цепи. На нем ничего не звенело, инструменты он положил перед проверяющими. Двое его подручных пытались пронести ящик в обход металлодетектора, но бдительный полицейский приказал поставить ящик для осмотра. Они повиновались, и ящик пошел на рентгеновский просмотр и на проверку наличия металла. Но металла в ящике не было. Там лежали пачки с каким-то порошком.
— Что у вас за порошок? — спросил полицейский.
— Для чистки системы кондиционирования, — объяснил Ахмед Мурсал.
Его подручные уже поднимали ящик, направляясь к лифту.
Дронго и Мовсаев торопили водителя такси, лихорадочно глядя на часы…
Начали объявлять итоги фестиваля. Вручались премии за лучшую мужскую и лучшую женскую роли…
Микроавтобус подъехал к супермаркету и остановился. Двое бывших гостей Уэйвелла вышли из машины, оставив его одного….
Террористы вошли в лифт, поднялись на нужный им этаж. В коридоре было тихо. Они прошли дальше и начали открывать ящик у панели кондиционирования, чтобы загрузить ядохимикаты в систему подачи воздуха в зал…
Дронго и Мовсаев подъехали к зданию дворца.
Там их ждал Никитин.
— Террористы наверняка внутри! — крикнул Дронго. — Давайте быстрее.
Он рванулся внутрь, но полицейские не пускали незнакомцев, не имеющих пропуска, к тому же плохо говоривших или вообще не говоривших на французском…
В микроавтобус внесли несколько ящиков, и Уэйвелл почувствовал себя гораздо увереннее, словно понял причину своего добровольного заточения на вилле…
— Загружайте, — сказал Ахмед Мурсал своим подручным…
Дронго все еще пытался пробиться в здание. В отчаянии он попросил связаться с генералом Даете. Полицейский отказался. Но рядом оказался сотрудник службы безопасности. Он все же вызвал по рации генерала Даете.
— В чем дело? — недовольно спросил генерал. — Что у вас происходит?
— Здесь неизвестные типы требуют разрешить им пройти в зал. Они все вооружены, — доложил сотрудник генерала.
— Гоните их в шею, — громко посоветовал Даете.
Но Дронго, не разобравший, что они говорят, выхватил рацию и закричал:
— Вас обманывают, генерал. Ваш микроавтобус — это подставка, обман! Вы меня слышите? Вас обманывают!
Генерал вдруг вспомнил, что террористы сидят в автобусе уже четвертый час. Он побледнел, усилием воли сохраняя спокойствие. А если его действительно обманывают? Нужно было решать.
— У меня в номере, в «Негреско», лежит убитый террорист. Его сообщники в здании! — кричал Дронго. — Проверьте мой номер в Ницце, чтобы убедиться! Не будьте таким идиотом, генерал!
— Проверьте, — приказал генерал своему сотруднику. Тот быстро связался с отелем в Ницце…
— Заканчивайте, — посмотрел на часы Ахмед Мурсал…
Изабель Аджани получила слово и теперь должна была объявить фильм, получивший «Гран-при» пятидесятого юбилейного Каннского фестиваля…
— Мы проверили, — доложил сотрудник, — в «Негреско» действительно обнаружен труп…
— Остановите машину, — приказал генерал. — Пропустите этих людей в здание и помогите им в задержании преступников!
Он вдруг понял, что именно его сегодня провели, что именно он сегодня попался на дешевую
