Почти сразу из другой комнаты вышли Романенко и Лукин.
— У вас только двадцать минут, — напомнил Рогов.
— Где вы пропадали? — спросил Романенко. — Я искал вас вчера весь день.
Боялся даже думать о чем-то плохом.
— Вы просто забыли, — напомнил Дронго, — когда мы начинали нашу операцию, я отпросился У вас на седьмое апреля. Это день моего рождения.
— У меня голова кругом идет. Вы думаете, я способен помнить еще такие даты, — пожаловался Романенко, — во всяком случае, я вас поздравляю и желаю вам долгих лет жизни.
— Спасибо. У нас неприятности?
— Еще какие, — вздохнул Романенко. — Судя по всему, ваша уловка против Артемьева удалась наполовину. Он действительно поверил, что вы хотели силой добиться от него признания, и позвонил Кочиевскому. Остальное вы помните. Нам удалось подслушать разговор Артемьева. А через несколько часов он был убит. Я уже тогда подумал, что должна быть связь между встречей Артемьева с Кочиевским и убийством главы агентства. Но только сегодня утром Захар выяснил, что связь точно была. В той части здания, где сидит Кочиевский, установлена специальная система, исключающая возможность прослушивания. Более того, они поставили в самом здании систему «Шатер».
— Я думал, что подобные системы используют только в контрразведке, — хмуро заметил Дронго.
— Как видите, не только. Сейчас уже трудно удивить какой-либо системой.
Можно заказать любую и привезти ее в Москву совершенно легально. Очевидно, Кочиевский обнаружил попытку Лукина прослушать телефон Артемьева и все понял.
Конечно, это никакое не доказательство, но для нас важно, что у них стоит такая система. Это уже косвенное доказательство вины полковника Кочиевского. Хотя только на основании этого мы не сможем его арестовать или предъявить ему какие-либо обвинения.
— Они установили систему «Шатер» в сочетании с дуплексным телефонным определителем, — пробормотал Лукин. — Я не мог даже предположить, что в их здании существует подобная система защиты.
— Подождите, — нахмурился Дронго, — что значит — в сочетании с дуплексным определителем? Я не совсем понял, что это значит.
— Система «Шатер» разворачивается в зданиях повышенной секретности для защиты излучаемой информации за счет изменения частот шумов электромагнитного поля, — пояснил Лукин. — В сочетании с дуплексным определителем система может не только исключить возможность прослушивания любых телефонных разговоров, но и определить, какой именно телефон прослушивают.
— Значит, мы подставили Артемьева, — заключил Дронго.
— Получается, что так, — мрачно согласился Лукин, — хуже всего, что они сумели меня вычислить и определить, чей именно телефон прослушивается. И поэтому убрали Артемьева. Я обязан был предусмотреть такой вариант. Просчитать все возможные последствия нашего подключения, предвидеть уровень подобной защиты.
— Сейчас уже поздно себя упрекать, — перебил его Дронго, — получается, что наши предположения подтвердились. Артемьев позвонил полковнику Кочиевскому, встретился с ним и через два часа был убит. Из квартиры его вызвал звонком знакомый. Полагаю, что на три дня вы можете задержать Кочиевского по подозрению в организации убийства Филиппа Артемьева.
— А потом буду вынужден отпустить его, принося свои извинения? — недовольно спросил Романенко. — Нет, такой вариант меня не устраивает. Вы знаете, где он работает? В крупнейшей компании страны. Начальником службы безопасности. У него личная охрана человек пять или шесть. И лучшие адвокаты.
— И поэтому вы его не трогаете?
— И поэтому тоже, — строго ответил Романенко, — но главное — у меня нет никаких правовых оснований.
— Вы не знаете, мой второй помощник получил какие-нибудь дополнительные сведения? — спросил Дронго у Всеволода Борисовича. — Не знаю. Но я звонил своему знакомому военному прокурору, просил его помочь. Он перезвонил в ГРУ, записался на прием. Но не думайте, что все так просто. Боюсь, так не удастся что-либо выяснить. У военных своя система защиты и свои секреты. Они не любят, когда мы лезем в их тайны.
— Вы советуете мне вообще забыть об этом полковнике? — немного раздраженно спросил Дронго.
— Нет, не советую, — Романенко чуть помолчал, — убийцу Артемьева мы, конечно, никогда не найдем. Все было сделано очень профессионально.
— И поэтому мы не станем ничего предпринимать в этом отношении?
— Нет, — снова вздохнул Романенко, — у нас все гораздо хуже. Как вы думаете, зачем мы вас сюда привезли?
— Я не думаю, я уже догадался. Очевидно, Кочиевский сумел вычислить Лукина, который попытался прослушать и его разговоры. Верно?
— Как всегда, — кивнул Романенко, — но это еще не самое страшное. Они действительно узнали о попытках прослушать их разговоры. Незаконно прослушать, без санкции прокуратуры. Я не мог получить санкцию на такую организацию, как «Роснефтегаз».
— Я уже понял, что они засекли работу аппаратуры Лукина.
— И не только засекли, — признался Всеволод Борисович, — сегодня утром они его захватили.
— Не понял. Как это захватили?
— Сели к нему в машину с нескольких сторон, блокировали его охрану. В машине, кроме него, находился еще водитель.
— Они убили водителя? — помрачнел Дронго.
— Нет. И это самое удивительное, что могло произойти, — пояснил Романенко, — они отпустили обоих. И водителя, и Захара. Правда, предварительно разбив их аппаратуру.
— И только? — В это действительно верилось с трудом. После убийства Артемьева можно было ожидать самого худшего.
— Нет, не только, — Романенко посмотрел на сидевшего рядом с ним хмурого Лукина. — Ну-ка, сам расскажи, что с вами было.
— Глупо попались, — признался Захар, — они здорово сработали, отрезали от нас машину охраны, а нас окружили со всех сторон. Пришлось пересесть в их машину.
— Они вам угрожали?
— Да. Пистолетами. Потом несколько раз ударили по ребрам, надавали по шее. Но ничего особенного, если не считать моего телефона.
— Какого телефона? — не понял Дронго.
— Они узнали номер моего телефона и попросили передать его вам.
— Мне? — оставалось удивляться мобильности Кочиевского, оказавшегося достойным партнером.
— Да, они так и сказали, чтобы я передал телефон вам. Предупредили, что позвонят. Но я сказал, что вы будете только поздно вечером, выехали за город.
— Молодец, — кивнул Дронго, — ты не сказал им, что я улетел. Они наверняка ждали меня на центральных магистралях, ведущих в город. Понятно, почему вы привезли меня сюда. Но для чего им нужен разговор со мной?
— Этого мы не знаем, — ответил Романенко, — но подозреваю, что именно благодаря вам наши ребята остались в живых. Нападавшим ничего не стоило пристрелить Захара и его спутника.
— Я ваш должник, — невесело произнес Лукин.
— Когда они должны звонить? — спросил Дронго.
— В девять часов вечера. Но я распорядился, чтобы поменяли аппарат, — пояснил Романенко, — они могли заложить в мобильный телефон Захара взрывчатку.
Вы отлично представляете, как умеют работать специалисты из ГРУ. Им ничего не стоит установить
