— А когда же ты учишься?
— Да ну ее, эту школу! Надоело.
— Ты помогаешь матери?
— Бывает. В кафе полезно поработать, учишься, как к кому подъехать, как поговорить…
— Да, это в жизни здорово может пригодиться.
— А у матери и после работы дела. Короче, у нее есть любовник. Поэтому никогда не знаешь, когда она заявится домой.
— И что, твой отец закрывает на это глаза?
— Да. Это же ее новый муж.
— Что значит «новый»?
— Ну, у нас с сестрой другой отец. А этот нам вроде как отчим. У нас с ним никаких отношений. Мать пашет в кафе, зарабатывая нам на жизнь. А ее муженек, собственно, и не обязан о нас заботиться и содержать, поэтому мы все терпим молча.
— Но брак-то у них законный?
— Да вроде. Когда они женились, говорят, мать дала расписку, что не будет требовать денег на детей…
— Значит, мать завела себе еще и любовника, да?
— Нужно же и повеселиться! На муженька-то нового рассчитывать не приходится.
— Покладистый, видно. Вот и у тебя та же порода — проститутки.
Эти слова вырвались у него невольно, но Ёсико они страшно развеселили, она даже хихикнула.
Когда они вышли на улицу, фонари светили уже так ярко, что затмевали краски заката.
— Тебе нравится моя машина?
— В общем-то, ничего… Хотя она и не такая уж классная.
Эта новая манера Ёсико держаться высокомерно, ее вызывающая надменность поражали Фудзио. И куда подевалась та унылая физиономия, которую Фудзио наблюдал при первой встрече?
Фудзио вывел машину с парковки и в последний раз попытался урезонить Ёсико:
— Послушай, пусть все будет, как было, а? В конце концов, мы же любовники. Я просто дурею от тебя! — прошептал он, сбросив скорость, и по-собачьи уткнулся носом в затылок Ёсико.
— Отстань! Щекотно же!
— Тебе хорошо?
— Угу.
— И ни о каких деньгах говорить больше не будем.
— Если ты точно обещаешь мне заплатить, то я не стану требовать их от тебя немедленно.
Ее подлость вызвала у Фудзио новый приступ бешенства.
— Ты опять о деньгах?! — взорвался он.
— В любовных делах не жульничают. Когда мужчина дает деньги любимой женщине — это нормально. Все так говорят.
— Кто — все?
— Все мои приятели…
И тут Фудзио решился.
— Ладно. Я дам тебе денег. Но почему миллион? Я дам тебе пять миллионов, хочешь, а?
— Ты же только что говорил, что у тебя совсем нет денег?
— Да вот, решил банк ограбить. Ради тебя, — засмеялся Фудзио. — Тогда ты станешь соучастницей. Хоть ненадолго, но попадешь в детскую трудовую колонию, ха-ха.
— Мне достаточно миллиона, я же сказала.
— Да ладно, чего мелочиться. Десять-то лучше! А что, если украсть тридцать? На эту сумму такую квартирку отгрохаешь! Вот здорово будет, а?
Ёсико даже не нашлась, что ответить.
— Послушай, ты говорила, что знаешь номер моей машины… Действительно знаешь?
Если Ёсико блефует, может, попробовать выкинуть ее вон, когда стемнеет, в каком-нибудь подходящем месте. Притормозить у обочины и послать ее за соком, а потом выключить фары и смыться. В темноте номер она точно не разглядит.
— Докажи, что знаешь, назови мне его! Впрочем, это тебе все равно не поможет. Машина-то угнанная.
Ёсико молчала, опустив голову.
— Так знаешь или не нет?
Ответа не последовало. Фудзио повернулся и увидел, что она плачет.
— Ну что ревешь? Слезы — это не ответ. Если знаешь, то скажи, и закроем эту тему.
— Первые цифры не помню, — сказала Ёсико, всхлипывая.
— А дальше?
— Девять — один — семь — четыре.
— Ну ты даешь! — восхитился Фудзио, снова ощущая подкатывающий к сердцу зловещий холодок. По спине словно полз огромный слизняк. — Ладно, что было, то было. Раскаиваться не стану. Да и ты оттянулась на всю катушку. — Фудзио заставил себя рассмеяться.
— Отвези меня домой. Пожалуйста.
Тон у Ёсико резко переменился. Стал просящим.
— Ну, прошу, отвези домой.
— Конечно, отвезу, куда я денусь? Прямо сейчас.
Тут Фудзио незаметно проделал свою любимую штуку: защелкнул замки, чтобы ни изнутри, ни снаружи дверцы не открывались. Покупая машину, он предвидел всякие ситуации, вот и выбрал машину с блокировкой замков. Разумеется, изначально блокировка замков предназначалась для иных целей.
Остановившись на перекрестке, Фудзио ждал, что Ёсико попытается открыть дверцу, чтобы улизнуть. В этом тоже было свое удовольствие — наблюдать, как жертва постепенно осознает, что все усилия тщетны.
Однако Ёсико сидела, низко опустив голову, и продолжала реветь. Волосы свисали ей на колени.
— Не плачь. Я же сказал, что дам тебе целых тридцать миллионов, чего ты ревешь?
У Фудзио просто душа пела. А ведь только что эта девчонка едва не обдурила его. Но теперь он вновь контролирует ситуацию.
Фудзио даже волнение охватило, он был возбужден, опьянен вкусом близкой победы. Конечно, этот кошмар сам собой не развеется, не рассосется. Есть лишь один способ стереть номер его машины из клеток мозга этой дуры.
Фудзио выключил фары. Впереди мерцала одинокая звезда — единственный свидетель происходящего.
И все же Фудзио сам пока не верил, что способен осуществить задуманное. Может, имеет смысл просто как следует припугнуть Ёсико. Завезти в какое-нибудь глухое место. Если она одумается, он не станет прибегать к крайним мерам.
Ну, а глухое место… Есть тут одно такое местечко — на берегу, где он подобрал Хитоми — женщину с огромными глазами. Кстати, почти рядом с домом Юкико Хаты. Лучше не придумаешь. Решено.
Фудзио вновь включил фары и тронулся с места.
— Куда мы едем? — спросила Ёсико через некоторое время.
— Куда? На берег моря. Там никого нет. Мы будем с тобой целоваться. Хочу побыть с тобой наедине.
— А разве мы только что не занимались сексом?
— Ну, ты и глупышка, — Фудзио даже не скрывал издевки. — Этим делом можно заниматься бесконечно. Вот переедать нельзя, не то растолстеешь. А секс — это совсем другое. Занимайся, сколько влезет — налог платить не нужно.
Ёсико, похоже, терзали смутные подозрения. Фудзио понял это, потому что она вдруг резко замолчала.
Фудзио уже не раз бывал в этих местах. Случалось, чтобы убить время, он спал здесь в машине; а
