— Тогда, может быть, вы приедете в управление для выяснения обстоятельств?
— Каких обстоятельств?
— Я уже сказал, что вчера вечером произошло дорожно-транспортное происшествие. Если вы в то время проезжали по той самой дороге, то я хотел бы получить от вас некоторые разъяснения.
Фудзио задумался, взвешивая все за и против.
Если бы не дурацкое стечение обстоятельств, он бы никогда не стал плясать под чужую дудку, но сейчас он должен был сделать все возможное, чтобы не вызвать у полиции подозрений.
— Я так и не понял, в чем, собственно, дело, но раз вы настаиваете, я готов, — с неохотой отозвался Фудзио.
— Вы знаете, где находится полицейское управление Миуры?
— Да, знаю.
— В каком часу вас ждать?
Фудзио отметил про себя, что полицейский не назначил часа, и даже вздохнул с облегчением. Если бы дело было серьезным, полицейский не стал бы так либеральничать.
— Я только что встал… Позавтракаю и часам к десяти приеду, хорошо?
— Прекрасно. Мы будем ждать. Извините, что побеспокоил в столь ранний час, — последние слова полицейского были адресованы матери Фудзио, выглядывавшей из-за столба.
— Что случилось? Какая наглость — заставлять ехать в управление! — пристала к Фудзио мать, когда полицейский вышел за дверь.
— Я и сам не пойму. Какая-то авария…
Есть Фудзио не хотелось. Правда, не из-за того, что его вызвали в полицию — просто он не привык вставать так рано. Молча глотая яичницу-глазунью и суп из соевой пасты с картофелем, Фудзио продумывал стратегию своего визита в полицейское управление. Как избежать опасности?
Раз Фудзио сказал полицейскому, что знать ничего не знает ни о какой аварии, то теперь уже невозможно признаться в обратном. Это так ему с рук не сойдет, поэтому придется прикинуться, будто он не заметил велосипедиста. Но в этом случае в управлении могут решить, что виновник ДТП — Фудзио. Самое скверное было то, что машина Фудзио, скорее всего, действительно сбила велосипедиста.
Тут Фудзио осенило. Он схватил свежие газеты и стал лихорадочно их листать. В зеркале он видел, как тот болван, шатаясь, встает с обочины, но ведь потом он мог и умереть в больнице! Полицейский ничего не сказал об этом, а в газетах что-то есть…
Однако ни в одной из газет он не нашел ничего подобного. Даже о более крупных авариях не было ни слова. Об исчезновении несостоявшегося абитуриента Токийского университета тоже никто не упоминал. Фудзио решил, что велосипедист, скорее всего, сам добрался до дому. Никогда еще так сильно реальность не походила на дурной сон.
Обдумав все, он пришел к выводу, что если речь пойдет лишь об аварии, то ему, собственно, ничего не грозит. И ощутил прилив злости, представив, что ему придется платить за лечение этого придурка или выплачивать компенсацию за причиненный ущерб.
Система наказаний иногда дает сбой. Несмотря на то что правила нарушил велосипедист, виновным будет Фудзио, только потому, что он ехал на машине. По правде говоря, Фудзио сам был не прочь получить компенсацию, а тут все может обернуться совсем иначе: выкладывать денежки придется ему. А может, последуют и другие наказания — временное лишение прав или что-то еще. С этим Фудзио смириться не мог.
В другое время Фудзио ни за что не позволил бы манипулировать собой. Он не потащился бы в полицию и не стал приносить извинения, даже если бы от него этого требовали. Но сейчас следовало избегать некоторых тем, и поэтому полицию никак не следовало раздражать.
Позавтракав, Фудзио поднялся в свою мансарду и переоделся в костюм. Сначала он хотел отправиться в участок в свитере, но потом подумал, что это будет излишне легкомысленно и произведет на полицейских плохое впечатление. А это было совсем ни к чему.
Прежде чем выйти из комнаты Фудзио окинул ее взглядом.
Постель так и осталась неубранной. У изголовья лежали три журнала, посвященные свингу. Хотя у Фудзио не было жены, чтобы обмениваться ею с другими супружескими парами, он уже несколько лет состоял членом клуба этого рода развлечений. Раз в два месяца ему присылали каталог с фотографиями голых женщин. У них были длинные талии и короткие ноги. Казалось, от фотографий исходит запах плоти. Разглядывая их, Фудзио всегда получал удовольствие.
Выходя из дому, Фудзио все еще полагал, что поедет в полицейское управление Миуры на своей машине, но быстро передумал. Безопасность — прежде всего. Вмятин на машине нет, но при этом лучше не создавать себе трудностей, действуя полицейским на нервы. Им не следует говорить что-то вроде того, что если у человека есть машина, то приходится на ней ездить.
Полицейское управление Миуры, построенное несколько лет назад, было не на побережье, а у государственной автомобильной трассы, на небольшой возвышенности, которую можно было гордо именовать главной горой полуострова. Из вестибюля открывался вид на море, простиравшееся до окутанной дымкой далекой линии горизонта.
Стоя перед дверью, за которой не чувствовалось никакого движения, Фудзио подумал, что непременно навестит Юкико, когда закончится весь этот кошмар. Предвкушение было сладостным, от него даже сердце учащенно забилось в груди. Затем Фудзио вошел в здание. Заходивший утром к Фудзио полицейский разговаривал с коллегой, но, заметив Фудзио, сразу же подошел:
— А, вот и вы! Спасибо, что приехали. Поднимемся на второй этаж.
Он провел Фудзио в небольшой кабинет без окон и почти без мебели. Усадив его на стул у стены, полицейский попросил: «Я сейчас вернусь, подождите немного». Ожидая его возвращения, Фудзио рассматривал более чем скромный кабинет.
Впрочем здесь и смотреть-то было не на что. Кабинетик был маленький, не более шести квадратных метров. Из мебели — только два стула и железный стол без выдвижного ящика. Фудзио подумал, что с ним все-таки обращаются как с посетителем, вежливо, — предложили стул в глубине комнаты. Впрочем, присмотревшись, он заметил между стульями некоторую разницу.
Стул Фудзио был без подлокотников. Другой стул, видимо, предназначавшийся для ведущего допрос полицейского, стоял близко от входной двери и был с подлокотниками.
— Дурака из меня делают… — пробормотал Фудзио.
Не успел он закрыть рот, как в комнату без стука вошел другой полицейский. У него было круглое лицо, пухлое, как сладкий пирожок мандзю.
— Извините, что вызвали вас, — сказал круглолицый, важно усаживаясь на стул напротив Фудзио. Говоря, он довольно сильно гнусавил, отчего речь его казалось какой-то несерьезной.
— Дело в том, что вчера, в семь часов тридцать пять минут вечера, недалеко от перекрестка Такады произошел наезд на велосипедиста. Вы ничего не хотите сообщить по этому поводу?
— Я ничего не знаю об этом.
— Где вы находились в это время?
— В это время… На пути домой.
— На чьей машине вы ехали?
— На своей, конечно, — Фудзио решил, по возможности, говорить только правду.
— Номер вашей машины?
— «Миура СА 55-9174».
— Откуда вы возвращались?
— Со стороны побережья.
— Откуда именно?
— Господин полицейский, у меня своя личная жизнь. Мне бы не хотелось обсуждать ее с посторонним, — ухмыльнулся Фудзио.
— Вы ездили к женщине?
В другой раз Фудзио был бы доволен, что полицейский высказал именно эту версию, но сейчас он почувствовал, как кровь ударила ему в голову. Фудзио представил, как этот тип с похожей на мандзю физиономией пожимает руку Юкико.
