— Уж если Петеру удалось удержать Джейн в себе, я тоже смогу, — ответила Валь. — Миро полетит со мной. Будем искать планеты, пригодные для заселения.
— Это лишь в том случае, если сама этого хочешь.
— Не надо шутить, — буркнула она под нос. — С каких это пор ты делаешь только то, чего хочешь? Я сделаю то, что нужно сделать, и что смогу сделать только я.
Эндер кивнул, соглашаясь.
— Ты пришел только за этим?
Он снова кивнул.
— Видимо, так.
— Но может ты здесь, потому что снова захотелось стать тем самым ребенком, когда видел девушку с моим лицом?
Эти слова укололи Эндера… и намного сильнее, чем когда Петер угадал, что лежит у него на сердце. Сочувствие Валь пробуждало большие страдания, чем презрение брата.
Девушка заметила выражение его лица, только восприняла его ошибочно. Эндер с облегчением принял тот факт, что она способна ошибаться. Выходит, всего о нем она не знает.
— Ты меня стыдишься? — спросила Валь.
— Нет, просто в замешательстве, — ответил он. — Ведь я выставил на всеобщее обозрение собственное подсознание. Только я его не стыжусь. Не тебя. — Эндер глянул на Нимбо. — Оставайся здесь, заканчивай то, что начала.
Валь легонько улыбнулась.
— Это хороший мальчишка, — заверила она Эндера. — Он верил, что поступает правильно.
— Правильно, — согласился с ней Эндер. — Только потерял контроль.
— Он не знал, что делает. Если не понимаешь последствий собственных поступков, как за это можно тебя обвинять?
Эндер понимал, что эти слова в одинаковой мере относятся и к нему, Эндеру Ксеноубийце, и к Нимбо.
— Вины не несешь, — ответил он. — Зато несешь ответственность. За излечение нанесенных тобою ран.
— Да, — согласилась с ним Валь. — Нанесенных тобою ран. Но ведь и не всех ран на свете.
— Так? А почему и нет? Потому что желаешь излечить их сама?
Валь рассмеялась легко, словно маленькая девочка.
— Ты совершенно не изменился, Эндрю. За все эти годы.
Эндер тоже улыбнулся ей, легонько обнял и отослал в свет комнаты. Сам же вернулся в темноту и направился в сторону дома. Было достаточно видно, чтобы не терять дорогу, правда, он несколько раз споткнулся, а один раз даже запутал.
— Ты плакал, — отозвалась Джейн в ухе.
— Потому что день был счастливым, — ответил ей Эндер.
— Счастливый. Но, видно, ты один тратишь на себя жалость понапрасну.
— И очень хорошо. Только я, но это означает, что некто подобный существует.
— У тебя есть я, — заметила Джейн. — И наши отношения все время были чистыми.
— В моей жизни было достаточно чистоты, — ответил он. — На большее я и не рассчитывал.
— Все, в конце концов, возвращаются к чистоте. Все заканчивают уже за пределами смертных грехов.
— Но я не умер. Еще нет. Или уже — да?
— Разве все окружающее похоже на небо? — задала Джейн вопрос.
Эндер рассмеялся, только прозвучало это не очень-то добродушно и приятно.
— Сам видишь. Ты не мертв.
— Ты кое о чем забыла, — сказал он с вызовом. — Это может быть и адом.
— Оно и в самом деле такое?
Эндер подумал обо всем, чего все они смогли достичь. Вирусы Эли. Излечение Миро. Забота Валь о Нимбо. Спокойная улыбка на лице Новиньи. Радость pequeninos, когда освобождение начало марш по их планете. Ему было известно, что в этот момент вирицид все сильнее расширяется по окружающей колонию прерии. И наверняка уже добрался до других лесов, беспомощная десколада уступает место немой, пассивной реколаде. Такие перемены в преисподней происходить ведь не могли.
— Наверное я и вправду живу, — признал он.
— И я тоже, — объявила Джейн. — Это уже что-то. Твою голову оставили не только Петер и Валь.
— Не только они, — согласился Эндер.
— Мы оба все так же живы, хотя и близятся трудные испытания.
