Ведьмы за границей

событий пребывали в довольно неустойчивом психическом состоянии.

– Ур-р-р-о-ул? – осведомился он.

Лошади попытались остановиться, но при наличии несущейся следом кареты это было практически невозможно. Кучера в ужасе замерли.

– Ур-р-р-о-ул?

Карету занесло, и она боком врезалась в стену, стряхнув сидящих на козлах кучеров. Грибо поднял одного из них за шкирку и принялся трясти его, в то время как лошади изо всех сил старались вырваться из упряжи.

– Поуиграем, пушистик? – предложил Грибо.

Позади перепуганных глаз отчаянно боролись за превосходство человек и мышь. Впрочем, они могли бы не напрягаться – все равно бы проиграли, и тот и другой. Их переключающееся сознание видело либо улыбающегося кота, либо здоровенного, мускулистого одноглазого лыбящегося детину.

Наконец кучеромыш лишился сознания. Грибо на всякий случай похлопал его по щекам, надеясь, что тот придет в себя…

– Проснись, мяушоночек…… А потом вдруг потерял к нему интерес. Дверца кареты скрипнула, застряла и наконец после очередного усилия распахнулась.

– Что случилось? – спросила Элла.

– Ур-р-р-о-ул!

Сапог нянюшки Ягг угодил Грибо точнехонько в затылок.

– И думать не смей, дружок, – предостерегла она.

– Хочяу, – уныло сообщил Грибо.

– Ты всегда хочешь, это твоя вечная беда, – ответила нянюшка и улыбнулась Элле. – Выходи, милая.

Грибо пожал плечами и удалился, таща за собой бесчувственного кучера.

– Что тут происходит? – жалобно поинтересовалась Элла. – Ой, Маграт! Это все ты устроила, да?

Маграт позволила себе на мгновение испытать скромную гордость.

– Я же говорила, что тебе не придется отправляться на бал!

Элла оглянулась на искалеченную карету, а затем снова повернулась к ведьмам.

– А эти две змеи в женском облике случайно не с тобой ехали? – спросила матушка Ветровоск. Маграт судорожно схватилась за палочку.

– Они ушли раньше, – ответила Элла. Тут она вспомнила кое о чем еще, и лицо ее помрачнело.

– А настоящих кучеров Лилит превратила в жуков, – прошептала она. – Хотя они ничего плохого не сделали! Но она заставила сестер поймать двух мышек, превратила тех в людей, а потом сказала, что равновесие нарушать нельзя, сестры притащили кучеров, она превратила их в жуков, а затем… затем она раздавила их…

Элла в ужасе замолчала.

В небе разорвался очередной фейерверк, но вокруг кареты висел пузырь ужасной тишины.

– Ведьмы не убивают людей, – наконец сказала Маграт.

– Здесь же заграница, – пробормотала, отворачиваясь, нянюшка.

– По-моему, – вступила матушка Ветровоск, – тебе, юная леди, лучше всего прямо сейчас отправиться отсюда куда-нибудь подальше.

– Они так жалобно хрустнули…

– У нас есть метлы, – перебила Маграт. – Чтобы улететь всем, как раз хватит.

– Она пошлет за вами в погоню какую-нибудь тварь, – угрюмо произнесла Элла. – Я ее знаю. Какую- нибудь тварь из зеркала.

– Ничего, справимся, – обнадежила ее Маграт.

– Нет, – перебила матушка. – Что бы там дальше ни случилось, это должно случиться здесь. Эту юную особу мы отправим куда-нибудь в безопасное место. А потом… потом посмотрим.

– Но если я исчезну, она сразу узнает, – возразила Элла. – Ведь она уже ждет меня на балу! И сразу начнет искать!

– Похоже, она права, Эсме, – согласилась нянюшка Ягг. – Думаю, ты и сама предпочла бы встретиться с ней на собственной территории. Лично мне очень не хочется играть с ней в прятки в такую темную ночь. Лучше я буду видеть, как она приближается.

В темноте над ними раздалось хлопанье крыльев. Сверху скользнула маленькая крылатая тень и приземлилась на булыжную мостовую. Из темноты угрожающе сверкнули глаза. Существо выжидающе уставилось на ведьм взглядом намного более разумным, чем если бы это была какая-нибудь сова.

– Это вроде петух госпожи Гоголь, – подметила нянюшка. – Или не он?

– Вряд ли мы когда узнаем, петух это или нет, – фыркнула матушка. – Интересно, что у нее на уме…

– Хорошее или плохое, ты это имеешь в виду? – уточнила Маграт.

– Она здорово готовит, – отозвалась нянюшка. – Не может быть плохим человек, который умеет так вкусно готовить.

– Это та женщина, что живет на болоте? – спросила Элла. – О ней ходит множество разных слухов.

– Слишком уж охотно превращает она всяких мертвецов в зомби, – покачала головой матушка. – А это неправильно.

– Но мы же сами только что наделили кота разумом, то есть, я хочу сказать, сделали его человеком, – поправилась нянюшка, закоренелая любительница кошек. – И это, строго говоря, тоже не совсем правильно. Более того, возможно, это ой как далеко от правильного!

– Да, но мы поступили так по правильным причинам, – возразила матушка.

– Мы же не знаем, какие причины у госпожи Гоголь…

Из переулка донеслось урчание. Нянюшка немедленно ринулась туда, и вскоре из темноты послышался ее строгий голос:

– Нет! Оставь его сию же минуту!

– Мой! Мой!

Легба немного прошелся вдоль улицы. А потом повернулся и еще раз выжидающе взглянул на ведьм.

Матушка почесала подбородок и, чуть отступив от Маграт и Эллы, смерила девушек оценивающим взглядом. После чего повернулась и задумчиво огляделась.

– Гм-м, – протянула она. – Значит, говоришь, Лили тебя ждет?

– Она умеет выглядывать из отражений, – нервно отозвалась Элла.

– Гм-м, – снова выразилась матушка. Сунула палец в ухо и покрутила им там. – Ну что ж, Маграт, ты ведь у нас крестная… А в чем заключается основная задача настоящей крестной?

Маграт в жизни не играла в карты.

– Защищать Эллу, – тут же отозвалась она, немало удивленная матушкиным публичным признанием, что не кому-нибудь, а именно Маграт была передана волшебная палочка.

– Неужели?

Матушка Ветровоск нахмурилась.

– Понимаешь, – проговорила она, – у вас обеих почти один и тот же размер…

Озадаченное выражение оставалось на лице у Маграт еще с секунду, а затем мгновенно сменилось гримасой ужаса.

Юная ведьма попятилась.

– Но кто-то же должен это сделать, – сказала матушка.

– О нет! Нет! Это не пройдет! Нет, правда, ничего не получится! Нет!

– Маграт Чесногк, – торжественно возвестила матушка Ветровоск, – ты должна отправиться на бал!

Карета унеслась за угол на двух колесах, едва не опрокинувшись на повороте. На козлах стоял Грибо, раскачиваясь на ходу, дико улыбаясь и щелкая кнутом. Развлечение было куда лучше, чем надоевший моток шерсти с колокольчиком внутри…