Дамы и Господа (пер. Н.Берденников под ред. А.Жикаренцева)

– Мы научили ее всему, что она знает, – сказала матушка Ветровоск.

– Ага, – согласилась нянюшка Ягг, пятясь в заросли папоротника. – Слушай, как ты думаешь… может…

– Что?

– Как думаешь, может, стоит научить ее всему, что знаем мы?

– На это уйдет слишком много времени.

– Пожалуй, ты права.

Письма доходили до аркканцлера достаточно долго. Почту от ворот Университета забирал тот, кто проходил мимо, и складывал на полку. Или использовал для того, чтобы прикурить трубку. Или в качестве книжной закладки. Или, как в случае с библиотекарем, в качестве матраца.

Это письмо попало к аркканцлеру всего через два дня и было практически невредимым, если не считать пары кругов от чашки и бананового отпечатка пальца. Его доставили к столу вместе с прочей почтой, когда преподавательский состав Университета завтракал. Декан вскрыл конверт ложкой.

– Кто-нибудь знает, где находится Ланкр? – вдруг спросил он.

– А зачем тебе? – спросил аркканцлер, резко подняв голову.

– Какой-то король женится и хочет, чтобы мы приехали.

– Мило, очень мило! – воскликнул профессор современного руносложения. – Какой-то мелкотравчатый король женится и хочет, чтобы приехали мы?

– Это высоко в горах, – тихо произнес аркканцлер. – Насколько я помню, там неплохо ловится форель. Подумать только. Ланкр… О боги. Не вспоминал о нем уже сто лет. Знаете, там есть ледниковые озера, рыба в которых никогда не видела удочки. Ланкр. Да.

– Слишком далеко, – кивнул профессор современного руносложения.

Но Чудакулли ничего не слышал.

– А еще там есть олени. Тысячи оленей. И лоси. Волки везде бегают. И горные львы, ничего удивительного. Я слышал, там даже ледяные орлы встречаются.

Его глаза смотрели куда-то далеко-далеко.

– Их всего-то осталось с полдюжины.

Наверн Чудакулли очень много делал для редких видов животных. В частности, заботился о том, чтобы они оставались редкими.

– Самая что ни на есть глушь, – сообщил декан. – На самом краю карты.

– На каникулах я гостил там у своего дяди, – произнес Чудакулли, и глаза его затуманились слезами. – О, как я проводил там время… Великолепно. Там такое лето… Небо синее, как нигде больше… Там очень… И трава… И…

Он резко вернулся из просторов воспоминаний.

– Значит, нужно ехать, – резко выпрямился он. – Долг зовет. Глава государства сочетается браком. Очень важное событие. Волшебники должны на нем присутствовать. Хотя бы для вида. Положение обвязывает, как говорится.

– Лично я никуда не поеду, – решительно заявил декан. – Это же противоестественно, я имею в виду сельскую местность. Слишком много деревьев. Терпеть их не могу.

– А вот казначею не мешало бы проветриться, – сказал Чудакулли. – В последнее время он стал каким-то нервным, понятия не имею, почему. – Он наклонился и уставился вдоль стола. – Казначе-е-ей!

Казначей уронил ложку в кашу.

– Вот видите, – развел руками Чудакулли. – Комок нервов. Я ГОВОРИЛ, ЧТО ТЕБЕ НЕ ПОМЕШАЕТ ПОБЫТЬ НА СВЕЖЕМ ВОЗДУХЕ, КАЗНАЧЕЙ. – Аркканцлер ткнул локтем декана. – Надеюсь, бедняга еще не сбрендил окончательно, – произнес он, как ему казалось, шепотом. – Слишком много времени проводит в помещении, ну, ты-то меня понимаешь.

Декан, который выходил на улицу в среднем один раз в месяц, только пожал плечами.

– ТЕБЕ, ДОЛЖНО БЫТЬ, ПОЙДЕТ НА ПОЛЬЗУ ВЫЕХАТЬ НА ПРИРОДУ, ПОДАЛЬШЕ ОТ УНИВЕРСИТЕТА, А? – прокричал аркканцлер, кивая и жутко гримасничая. – Тишина и покой? Здоровая сельская жизнь?

– Я, я, я… Буду очень рад, аркканцлер, – выдавил казначей. На его лице, подобно осеннему грибу, проступила надежда.

– Молодец, молодец, – похвалил аркканцлер с лучезарной улыбкой. – Поедешь со мной.

Лицо казначея свело от ужаса.

– Нужен еще кто-нибудь, – оглянулся по сторонам Чудакулли. – Добровольцы есть?

Волшебники – все как один городские жители – с крайне заинтересованным видом уставились в свои тарелки. Они всегда проявляли уважение к еде, но на сей раз никому не хотелось, чтобы взгляд Чудакулли упал именно на него.

– Может, библиотекарь? – предложил профессор современного руносложения, бросив жертву на растерзание волкам.

Раздался одобрительный гомон.

– Хороший выбор, – поддержал декан. – Это как раз для него. Сельская местность. Деревья. А еще… деревья.

– Горный воздух, – подсказал профессор современного руносложения.

– Да, последнее время наш библиотекарь как-то неважно выглядит, – быстро согласился магистр неписаных текстов.

– Полагаю, соскучился по дому, – покачал головой декан. – Там ведь везде деревья.

Все выжидающе посмотрели на аркканцлера.

– Он не носит одежду, – сказал Чудакулли. – И постоянно у-укает.

– Он носит старый зеленый халат, – возразил декан.

– Но только после ванны.

Чудакулли шумно почесал в бороде. На самом деле библиотекарь ему нравился – никогда с ним не спорил и всегда сохранял хорошую форму, пусть даже она была несколько грушевидной, но для орангутана такая форма считается нормальной.

Здесь следует отметить, никто из волшебников уже и не замечал, что в библиотекарях у них ходит орангутан, если только какой-нибудь гость Университета специально не обращал внимание на сей факт. На что, как правило, отвечали примерно следующее: «О, да. Какой-то магический несчастный случай, если не ошибаюсь. Почти уверен, что именно так все и случилось. Был человек, стал примат. Самое смешное… я и не припомню, как он выглядел до этого. Ну, то есть он же когда-то был человеком. Да, странно, хотя лично я всегда считал его приматом. Право, ему так лучше».

И действительно, то был несчастный случай, утечка магии – в библиотеке Университета хранится множество очень могущественных волшебных книг. В результате генотип библиотекаря был волшебным образом спущен по эволюционному древу, а потом поднят обратно, но уже по другой ветви. Зато на этой ветви можно было качаться вверх ногами.

– Ну хорошо, хорошо, – сдался наконец аркканцлер. – Но на церемонию ему придется что-то надеть. Невесту хоть пожалейте.

Казначей жалобно захныкал.

Все волшебники разом повернулись к нему.

Ложка казначея с глухим стуком упала на пол. Она была деревянной. После случая, вошедшего в университетскую историю под названием Досадного Происшествия За Обедом, волшебники запретили казначею пользоваться металлическими столовыми приборами.

– А-а-а-а, – пробулькал казначей, пытаясь отодвинуться от стола.

– Пилюли из сушеных лягушек! – воскликнул аркканцлер. – Кто-нибудь, достаньте из его кармана пузырек!

Исполнять приказ аркканцлера никто не спешил. У волшебника в карманах может лежать что угодно: горошины, всякие невообразимые штуковины с лапками, маленькие экспериментальные вселенные – все, что угодно…

Магистр неписаных текстов вытянул шею, чтобы посмотреть, что стало причиной безумия его