– А что дальше-то, аркканцлер?
– Что дальше?
– С девушкой, о которой ты рассказывал.
– Какой девушкой?
– Ну, с той девушкой.
– Ах с той девушкой… Она мне дала от ворот поворот. Сказала, что хочет заняться кое-чем другим. Сказала, мол, да, как-нибудь, времени еще много.
Очередная пауза.
– Ну а потом что? – подтолкнул его Думминг.
– Потом? А что, по-твоему, могло произойти? Я уехал учиться. Начался семестр. Написал ей кучу писем, но ни одного ответа не получил. Может, они не дошли, а может, почту там, в горах, съедают. На следующий год все лето я учился и приехать не смог. Так я туда и не вернулся. Экзамены и все прочее. Наверное, она уже умерла или стала толстой бабулькой с дюжиной внучков. Эх, а ведь женился бы на ней не задумываясь. Не задумываясь… – Чудакулли почесал в затылке. – Ха… вспомнить бы еще, как ее звали…
Он вытянулся и положил ноги на казначея.
– Забавно, – задумчиво промолвил он. – Никак не могу припомнить ее имя. Ха! А ведь так бегала, запросто лошадь могла обогнать…
– Кошелек или жизнь!
Карета с грохотом остановилась. Чудакулли открыл один глаз.
– В чем дело?
Думминг очнулся от мечтаний о губах, похожих на горные ручьи, и выглянул в окно.
– Кажется, – сказал он, – на нас напал какой-то очень маленький разбойник.
Кучер, прищурившись, всмотрелся в крошечную фигурку на дороге. Под таким углом грабителя почти не было видно – из-за маленького роста и широкополой шляпы. В общем, разбойник больше смахивал на элегантно одетый гриб с пером в шляпке.
– Приношу свои извинения, – учтиво поклонился очень маленький разбойник, – но я несколько стеснен в средствах.
Кучер вздохнул и отпустил вожжи. Надлежащим образом обставленные налеты Гильдии Разбойников и Бандитов – это одно, но подчиняться требованиям какого-то проходимца с большой дороги, который едва достает вам до пояса и не вооружен даже элементарным арбалетом?
– Ах ты, мелкая сволочь, – сказал кучер. – Да я тебе сейчас башку снесу…
Он вгляделся в фигурку.
– Что это там у тебя на спине? Горб никак?
– А, ты, должно быть, заметил стремянку, – кивнул маленький разбойник. – Что ж, позволь, я ее продемонстрирую…
– Что там происходит? – спросил Чудакулли.
– Гм, гном поднялся по маленькой стремянке и пинком сбросил кучера на середину дороги, – обрисовал ситуацию Думминг.
– Такое не каждый день увидишь, – признал Чудакулли.
Он выглядел вполне счастливым. До этого момента путешествие не было богато на приключения.
– А сейчас он направляется к нам.
– Прекрасненько.
Разбойник перешагнул через стонущего кучера и зашагал к двери кареты, волоча за собой стремянку.
– Кошелек или, прошу меня простить… – резко распахнув дверь, начал было он.
Вспышка октаринового пламени сорвала с него шляпу.
Выражение лица гнома ничуточки не изменилось.
– Я все понял. Можно я несколько перефразирую требования?
Чудакулли смерил хорошо одетого незнакомца внимательным взглядом – впрочем, внимания потребовалось совсем чуть, поскольку замеры быстро закончились.
– А ты не похож на гнома, – произнес он наконец. – Ну, если не считать твоего роста, конечно.
– Не похож на гнома, если не считать роста?
– Раз ты гном, то где твой шлем и железные сапоги? – резонно возразил Чудакулли.
Гном поклонился и элегантно извлек из грязного, но отделанного кружевами рукава какую-то полоску картона.
– Моя визитная карточка, – пояснил он. Карточка гласила:
ДЖИАМО КАЗАНУНДА
Второй лучший в мире любовник
Искуснейший фехтовальщик Солдат удачи
Бессовестный лжец Ремонт стремянок
Думминг выглянул из-за плеча Чудакулли.
– А ты что, действительно бессовестный лжец?
– Нет.
– Кстати, тут нигде не написано, что ты к тому же грабишь кареты.
– К сожалению, некоторое время назад на меня напали разбойники, и я теперь вынужден…
– Но тут говорится, – перебил Чудакулли, – что ты искуснейший фехтовальщик.
– У них был численный перевес.
– И сколько же их было?
– Три миллиона.
– Залазь, – махнул рукой Чудакулли. Казанунда забросил в карету стремянку, но потом вгляделся в темноту.
– У вас там что, орангутан? – удивился он.
– Он самый.
Библиотекарь приоткрыл один глаз.
– Э-э, а как же запах?
– Не стесняйся, ему все равно.
– Может, ты все-таки извинишься перед кучером? – предложил Думминг.
– Ни за что. Но если он хочет, я могу пнуть его еще раз.
– А это – казначей, – представил Чудакулли, указывая на экспонат Б, который спал сном человека, принявшего почти смертельную дозу пилюль из сушеных лягушек. – Эй, казначей! Казначей? В абсолютном отрубе. Ничего, затолкай его под сиденье. В дуркер играешь?
– Весьма слабо.
– Превосходно!
Через каких-то полчаса Чудакулли был должен гному уже восемь тысяч долларов.
– Я честно указал на карточке, что я – бессовестный лжец.
– Да, но я-то подумал, ты все врешь!
Чудакулли вздохнул и, к величайшему изумлению Думминга, достал из потайного кармана мешок с монетами. Монеты были большими, золотыми и выглядели подозрительно настоящими.
Хоть Казанунда и избрал тернистый путь похотливого солдата удачи, генетически он все же оставался гномом, а некоторые вещи гномам
– Гм-м, – произнес он задумчиво. – А на твоей визитной карточке случайно нигде не написано про «бессовестного лжеца»?
– Нет! – совершенно искренне воскликнул Чудакулли.
– Просто… Понимаешь, я умею отличать шоколадные монеты от настоящих.
