чем-то совершенно привычным, и гид из неё получался плохой, она просто не понимала интереса Вальки. Впрочем, на третий, кажется, день Валька вспомнил, что не видел границы, как таковой и обратился с этим вопросом всё к тому же Коробу.
Майор был очень озабочен, что-то искал в своей комнате, по временам заглядывая в столовую,чтобы кинуть в рот кусочек того или дольку этого, а потом снова скрыться. Олеся с лицом великомученицы наблюдала за его метаниями,а когда в комнате неожиданно наступила тишина, шепнула Вальке, который никак не мог улучить минутку и обратиться к майору со своей просьбой:
- Внимание…
- Вредительница!!! - послышался полный муки рёв Короба (так, подумал Валька, ревел циклоп, когда Одиссей вышиб ему глаз). - Где пыль с тумбочки?! Там же телефоны были записаны!!!
- Что я говорил? - удовлетворённо спросила Олеся и повысила голос: - Папка! Они на бумажке переписаны, а бумажка - на сейфе, посмотри!
Несколько секунд молчания, потом - вздох вроде тех, что испускают вынырнувшие на поверхность киты. Бумажка нашлась… Валька вообще заметил,что дом держится на Олесе - без неё могучий майор в хозяйственном отношении был совершенно беспомощен. Только вот непонятно, когда она всё успевала… Через минуту Короб появился в столовой вполне спокойный, и Валька смог наконец спросить:
- Дядя Вова, а можно как-нибудь передок посмотреть - ну, там, где польская территория начинается?
Короб почесал свои вислые усы и замялся:
- Я вообще-то в отряд собирался… может…
- Папка, - вмешалась Олеся, - да пошли ты с ним Витьку, пусть покажет. Я бы сама съездила, да ведь ты не разрешишь…
- Не разрешу! - всполошился Короб. - Не вздумай! Глазом моргнуть не успеешь, как вы уже под Варшаву закатитесь, а потом скажете, что хотели костёлы19. посмотреть!
- Вот и пошли с ним Витьку,- терпеливо повторила Олеся, - а из отряда привези две пачки соли и бутылку уксуса, лучше русского.
…Лейтенант Витас Лацетис был личностью совершенно неконтролируемой. Во-первых, он откликался на 'Витьку', во-вторых, носил бандану из перевязочной косынки, тёмные очки и перчатки с обрезанными пальцами, в третьих - говорил с небольшим прибалтийским акцентом. Прибалтов Валька, насмотревшись телевизора, не любил, но Витас эту нелюбовь с ходу распознал и почти рассеял её при первой же встрече словами из 'Талисмана' Стивена Кинга:
- Знаешь, парень, в Долинах есть и хорошие волки. МНОЖЕСТВО хороших волков.
Валька читал 'Талисман' и оценил слова Витаса, а окончательно примирился с ним, когда посмотрел, как он тренирует молодых пограничников в рукопашном бое - один против троих. Поэтому против поездки с ним Валька ничего не имел.
Витас, похоже, тоже, хотя у него и был выходной. Он вооружился автоматом и пистолетом (старлей Гразевич,бывший в этот день дежурным офицером, только хмыкнул), и сразу за 'системой' навьючил автомат на Вальку, предупредив, что оружие заряжено (он, правда, не добавил, что затвор не взведён и сам автомат стоит на предохранителе). Потом Витас посоветовал:
- Послезавтра стрельбы. Просись с майором, побабахаешь.
- А можно?! - удивился Витька, даже повернувшись к лейтенанту.
Тот с ужасом спросил:
- Быть на заставе и не пострелять?! Да ты знаешь, что твоя Олеська ни одних стрельб не пропускает?!
- Почему 'моя'? - смутился Валька.
- Ну Димонова, - легко согласился Витас.
- Почему 'Димонова'?! - взвился Валька.
- Или Димонова, или твоя, - невозмутимо пояснил Витас, - третьего не дано, товарищ нацмен20.
На нацмена Валька не обиделся - было не до этого. Он сосредоточенно обдумывал обозначенную Витасом проблему, причём потратил на обдумывание немалое время и опомнился только когда Витас негромок попросил:
- Дай-ка ствол, Валёк… Смотри и не дёргайся. Эффектно?
Придержав коня, он быстрым движением приготовил автомат к бою, но опустил его в вытянутой вниз руке. А Валька увидел зубров.
Два могучих, коричнево-серых животных бесшумно и неспешно проплыли за деревьями метрах в двадцати от остановившихся всадников, даже не повернув лобастых мохнатых голов, украшенных короткими, но массивными, крутыми рогами. Мальчишка не испугался, хотя зубры были громадны - чувствовалось, что до людей им нет никакого дела. Они жили в своём лесу - и в этом лесу не было существа сильнее этих медлительных на первый взгляд гигантов.
- Когда такая махина чего-то испугается и прёт на систему - уносит с собой целые секции, - задумчиво сказал Витас. - Красивая тварь.
- А ты что, боялся,что они нападут,поэтому автомат взял? - спросил Валька, поглаживая ладонью шею Шпика.
- Шутишь? - усмехнулся Витас. - Да ему наши автоматы так - всё равно что дробинка из пневматички… Напомни, я тебе потом расскажу, как на 7-й кабана завалили… Нет, просто мы приехали. Вон Польша.
- Где? - Валька заволновался, привстал в стременах.
- Вон, - указал Витас вперёд.
- Где, где?! - Валька смотрел во все глаза, и лейтенант засмеялся:
- Да они в Польше и шли, зубры-то!
И Валька вдруг понял, что это правда. В десяти метрах от него и Витаса начиналась ДРУГАЯ СТРАНА. Вот это дерево - дуб - в Белоруссии. А вон то - тоже дуб - в Польше. Так значит, вот настоящая граница - не система, а просто… Валька хотел поинтересоваться, как же пограничники узнают точно, где начинается Польша, но не успел.
Из-за деревьев - тех самых, откуда вышли зубры - появились два человека.
Они шли бесшумно, шагах в десяти один от другого - в пятнистой форме, со снаряжением на ремнях, с автоматами Калашникова поперёк груди - в сущности, такие же, как пограничники с 5-й заставы, на которых Валька уже насмотрелся… и всё-таки НЕ ТАКИЕ. И пятна на форме были иными, и снаряжение - вроде бы то же, но какое-то не такое,и даже привычные 'калашниковы' немного другие, длинноствольные, и фуражки - хоть и с зелёным верхом, но небольшие, четырёхугольные… 'Поляки!' - с идиотским удивлением понял Валька и обмер вдруг - недаром Витас взял у него автомат и взвёл, а что если… Но Витас, подняв руку, весело сказал:
- Дзень добжи, ропаки!21
Поляки остановились. Оба оказались молодые, как и солдаты на 5-й заставе. Шедший первым только кивнул и отвернулся, шедший вторым ответил:
- Дзень добжи,пан поручник.22 Показываете мальчику… до войска?23
Не… подучаете до войска?
- Показываю армию, - согласился Витас. - Готовлю к армии.
Несколько секунд все четверо просто рассматривали друг друга. Потом Витас повернул коня и попрощался:
- До видзення, жолнежи!24
- До видзення, - отозвался разговорчивый поляк, но Валька, тронувшийся с места чуть позже лейтенанта, услышал, как до сих пор молчавший солдат негромко сказал - словно железный прут перекусил:
- Здрадник, пся крев.
Мальчишка обернулся, но поляки уже исчезли в кустах. Нагнав лейтенанта, Валька помялся и
