Попробуйте-ка разыскать их в пространстве! Это было и по сей день остается делом везения. Орбиты их не вычислены, неизвестно даже, обращаются ли они по орбитам, поскольку никто не знает, тела ли это или нет: если нет, они могут и не иметь орбит, а двигаться по прямой, как излучение. Но если даже орбиты имеются, их пока еще нельзя вычислить: не хватает данных. Взаимодействуя с другими полями или телами – а это представляется неизбежным, – Журавли наверняка подвергаются стольким влияниям, что вряд ли можно вообще говорить об орбитах в обычном понимании этого слова. И если на Земле исследователь заранее знает, где он сможет наблюдать, допустим, тех же журавлей, а где надежды на это будут равны нулю, то мне все время приходилось бродить наугад.
– И вы так больше и не встречали их?
– Однажды… Тогда у меня еще не было этого корабля. Я сконструировал дельта-ловушку именно на случай встречи с ними, и установил ее на «Ломоносове», на котором тогда ходил. Я болтался на нем два года, и программа испытаний и исследований уже подходила к концу, когда мне повезло: я все-таки наткнулся на Журавлей. Я сблизился и выбросил ловушку – иными словами, создал мощные заряды, статическое поле которых…
Игорь кивнул, внимая рассуждениям о векторе напряженности, суперпозиции полей и прочем, имеющем отношение к ловушке. Потом он ухитрился вставить словечко.
– Но все же вам так и не удалось?..
– Я же говорю: взаимодействуя с полем, Журавли должны были потерять скорость. И одно из этих полотнищ действительно угодило в ловушку. Я кричал от радости – пока не убедился, что мощности моих устройств оказалось недостаточно. Телу удалось вырваться, вернее, оно прошло через ловушку, как сквозь пустоту. Я постарел после этого дня, а точнее – в тот миг, когда стало ясно, что они уходят. Догнать я не мог, скорость «Ломоносова» была, по теперешним временам, невелика. Они беззвучно, проносились мимо корабля, и честное слово – в этом было что-то мистическое… Да, стареют только от разочарований.
– Да… – согласился Игорь.
– Но, между прочим, именно тогда мне удалось доказать, что Журавли не могут быть просто движущимися участками перехода, иными словами – проекцией каких-то событий, происходящих в надпространстве, на наш четырехмерный континуум. Такие догадки относительно природы Журавлей существовали, но после этого случая стало ясно, что Журавли – явление, целиком принадлежащее нашему пространству. Немалый результат.
– А кроме вас, их наблюдал кто-нибудь?
– Конечно. Трудно увидеть в первый раз, потом, когда становится понятным, чего можно ожидать, люди стараются использовать каждую возможность. Их наблюдали еще пять раз. У меня есть записи приборов, отчеты капитанов кораблей… Но они не дают ничего нового. Так что узнать предстоит еще очень многое, до исчерпания проблемы, как вы выразились, пока очень далеко. Избегайте делать выводы, не разобравшись как следует. А то вы приходите на корабль, и, не успев вникнуть в проблему, судите. Точно так же, как вы приходите в мир и, еще не зная его, начинаете судить.
– И все же я полагаю, что у этой проблемы нет будущего. Не сомневаюсь, что она будет решена, вы все найдете и опишете. А дальше? Дальше – ничего. А мне хочется дальше. И вопросы, интересующие меня, могут заходить очень далеко. Но так или иначе наши интересы несовместимы.
– Вы в этом уверены?
– Да. Слишком разные области. У меня – Новые звезды, у вас – Черные Журавли. Общего между ними нет. Кроме того, я преследую практическую цель: получить возможность прогнозировать вспышки. А каким может быть практическое значение Журавлей? Вы знаете?
– Нет, – сказал Старик. – Но в принципе нельзя представить себе ничего такого, чем не смог бы овладеть человек. Если в природе есть вещи, для нас бесполезные, то это объясняется только низким уровнем наших знаний о природе. А значит, я поступаю правильно.
Игорь пожал плечами.
– Я больше и не надеюсь, – сказал он, – что вы измените курс и пойдете к Новой.
– И правильно делаете. Даже если бы у меня не было других причин, хватило бы того, что там мне не увидеть Журавлей: слишком силен дельта-фон, неизбежны помехи.
– Я понимаю. И не настаиваю. Но послушайте, капитан, не могу же я столько времени сидеть без дела!
– Разве вам нечем заняться? Не думаю, чтобы вы успели в достаточной степени изучить всю дельта- аппаратуру корабля. Штудируйте ее, когда-нибудь это вам пригодится, если вы не откажетесь от своих замыслов.
Игорь усмехнулся.
– Такой опасности нет. Но этого мне мало.
– Что же еще? Занимайтесь своими теориями. Более спокойной обстановки для занятий вам не найти. Вся кибернетика к вашим услугам.
– Это я делаю и так.
– Тогда просто не знаю… – Старик развел руками.
– Я не умею управлять кораблем.
Старик нахмурился:
– Миллионы людей не умеют управлять кораблем.
– Но их здесь нет, а я – тут.
– И что же?
– Обладая определенными навыками, я при случае смог бы вам помочь.
– Благодарю за доброе намерение, – сухо сказал Старик. – Но я уже десятки лет хожу один, и до сих пор не чувствовал, признаться, надобности во втором пилоте.
– Однако у вас и у меня есть время, и если бы у вас имелось желание помочь мне…
– Да… И в одно прекрасное утро проснуться и убедиться в том, что корабль идет к Новой…
– Вы действительно так подумали?
– Я думаю, что вы еще недостаточно зрелы, чтобы всегда отдавать себе отчет во всех поступках… и гипотезах.
Игорь поднялся.
– Ничего другого вы не скажете?
Старик вздохнул.
– Подождите…
Он сильно потер лоб. Как и во всем, что касалось космоса, он разбирался неизмеримо лучше этого парня и знал наперечет все несчастья, которыми грозило создавшееся положение. По-видимому, виноват был он сам; признаться, мгновенное напряжение, когда ему показалось, что приближаются Журавли, выбило его из колеи. Такие напряжения должны получать разрядку… Вместо конуса Журавлей судьба подсунула тогда обычную комету, кучу камней, путешествующих вдали от светил. Он на миг расклеился… Подвернулся парень – накричал на парня…
А мальчишка? Обвинил его в трусости. Его!
Конечно, мальчишка тоже изнервничался. Столько времени без дела. Чего же он летел?
Чего же ты его брал?
Ну, взял. Были замыслы… Но ничего не выходит. Парню нужны Новые. Тебе они не нужны. Ты прав, потому что старше, и у тебя меньше времени. Хочется, конечно, летать еще долго. Но статистика на этот счет не обнадеживает.
Дико подумать: пустить кого-то к управлению кораблем. Ему, не пускавшему друзей, первоклассных пилотов, пилотов экстра-класса! И тем не менее…
Сейчас напряжено все. Оба обижены, оба по-своему правы. Конечно, покружиться около Новой – ерунда, это можно сделать с закрытыми глазами. Но у парня были основания тебе не поверить: он видел тебя в минуту слабости. Капитана не должны видеть в минуту слабости, это всем известно… Да, все напряжено. И если не дать ему занятие по сердцу, вспыхнет открытая вражда. Он не сдержится, потому что не знает, что это такое. А ты знаешь.
Вражда двух человек разных поколений, закупоренных в маленьком корабле, заброшенных в такую даль, из которой добраться до Земли можно лишь в надпространстве. Вражда на месяцы, а то и больше…
