Сказала такие слова...КЫСКЫЙДААН КУООн только тогда убежит от меня,Если погаснет вдругВидящая зеница моя,Если иссякнет вдругКлокочущий мой желчный пузырь...Да не будет этого никогда!Он только тогда от меня отойдет,Хотя б на длину ступни,Когда затупятся когти мои,Железные, острые когти мои!От женщины прекрасной такой,От меня отвернется он лишь тогда,Если черный мой длинный нос,Схожий с заостренной пешней,Перегниет в седловине своейИ от лица моего отлетит!Да и тогда никудаОт меня — могучей — он не уйдет! —Кончила она говорить —И огонь ее страшных глазПолосою пламени полыхнул,Полоснул, как молния, в темнотеГрозовой мгновенной стрелой,Блеснул, пролетел, промелькнул...А угрюмый Уот УсутаакыТяжелодумной своей головой,Всей широкой своей спиной,Всей утробой черной своей,Думал, соображал:— Лихая будет у парня жена...Такая спуску не даст,Не упустит его из рук...Ну и пусть! И ладно ему! —Но сомнение все ж оставалось в нем,Опасение было в нем;Несуразное он поднял лицо,Безобразное — в провалах, в буграх,Переносицу сморщил, как злобный пес,Перекосил широкую пасть,Железные оскалил клыки;Словно ящерица,Семисаженный языкВысунулся из пасти его,Толстую шеюОбвил, как змея,Скользнул по двум широченным плечам;И, чавкая и мыча,Порявкивая,Медведем рыча,Уот Усутаакы,Как волк, протяжно завыл,Зычно заголосил,Три хохочущих пропасти под землейКриком будорожа своим...УОТ УСУТААКЫИшь ты — важность какая!Ишь ты — беда!..Ты — с поводьями на загривке своемИсподволь подольстившийся к нам,Искристого солнца дитя,Если ты решил убежать,Обмануть задумал меня,Умыкнуть невесту мою,Если честью не дорожишь,Ты от мести моей не уйдешь,Пропадешь,В могилу сойдешь!Ты запомни, мойЗятек дорогой,Неразумной своей головой,Ты запомниГорячим сердцем своим,Не переносящим обид,Подобное смерти слово моеВ память свою впитай:
