Нюргун Боотур Стремительный

Так насмехались над свахой они
Насмешками пестрых собак,
Издевались
Издевкой бурых собак...

А светлая дочь
Священных небес
Кыбый Эремех,
От обиды взвыв,
Перед сборищем буйных гостей
Позорища устыдясь,
С грохотом взорвалась,
Полыхнула огнем,
Превратилась в дым,
По ветру унеслась...

ГОЛОС КЫБЫЙ ЭРЕМЕХ

Ой, горе мне! Ой, беда!
Постой же ты, Буура Дохсун,
Это ты во всем виноват!
Меня ты — свахою быть,
Проклятый, уговорил,
На́ землю затащил,
Кукишем накормил!..
Мое блистающее лицо
Оплевано, осквернено...
Как с таким лицом
Обратиться мне
К светлому лону
Священных небес?

Пусть треснет моя вертлюжная кость,
Если я на землю вернусь,
Пусть я шейные свихну позвонки,
Если свахой быть соглашусь!..

Тьфу! Плюю на тебя!
Пропадай, Буура Дохсун!
И пускай образина твоя
Опоганится хуже моей!
После пожара, в чащобе лесной
На обгорелой коряге женись!
Пропадом пропади!
Ой горе мне! Ой, беда! —
Так проплакала, провыла она
И пропала за тучкой вдали,
Тонкою чертою мелькнув...
А удалой Буура Дохсун,
Чей конь — Грохочущий Гром,
В чьей руке вместо плети зажат
Трепещущих молний жгут,
Всполошился, бурно вспылил...

БУУРА ДОХСУН

Что порочишь, раб,
Что позоришь, батрак,
Блистающих величьем владык,
Обитающих на хребте небес?
Что зазорно чернишь
Лучезарные лица
Светлых чад
Священных высот?

Я тебя —
Неуемного озорника,
Неуместного на дворе,
Побродягу о четырех глазах,
По черепу щелкну раз,
На четыре пласта расколю,
Поперек спины
Пополам рассеку! —

Тут Буура Дохсун
Треххвостой плетью взмахнул,
Три молнии хлестких метнул,
Четыре грома пустил,
Жаром пы́хнул,
Пожар запалил,
Переполох учинил...
Подземного мира богатыри
Попадали вниз лицом;
Долговязые верхние богатыри