Нюргун Боотур Стремительный

Две дюжих ноги
Повисли,
Бессильно поволоклись,
Словно ровдужные ремни...

Тут оба сына айыы,
Оба славных богатыря,
Накинулись на Алып Хара;
За срок, в который могли бы вскипеть
Три чана,
Один за другим,
С чудовищем абаасы
Справились еле-еле они...

Три его смоляных головы,
От огромного тулова отрубив,
На три жертвенных заостренных столба
На дне жерла́
Подземной страны
Насадили богатыри.
Мигая глазами,
Пасти кривя,
Дергались головы на столбах,
Соскочить норовили, да не могли...

Руки, ноги чудовища отрубив,
Туловище врага растоптав,
Труп его бросили богатыри
В огненную подземную топь.
Просторное логовище его,
О тридцати глубоких нора́х,
Со смехом разрушили богатыри,
Растоптали в пыль, хохоча,
Развеяли, как туман на ветру,
Радуясь, как на кумысном пиру
Солнца и Месяца по весне.
Говоря: — Одолели мы
Страшного недруга своего!
Наше счастье нам помогло! —
Двое богатырей айыы
Радостно обнялись,
Верхнюю друг у друга губу
Троекратно поцеловали они,
Так что по три ложки крови у них
Выступило на нежных губах;
Нижнюю друг у друга губу
Обнюхали шестикратно они,
Так что крови по шесть черпаков
Выступило на нежных губах.

* * *

Покамест, как брата брат обретя,
Радовались друг другу они,
Вдруг, отколь не возьмись,
Полы заткнув за кушак,
Угрожая копьем,
Сверкая мечом,
Вихрем налетела на них
Одержимая жаждой битв,
Скачущая по бранным полям
На Красно-буланом коне,
Прекрасная Кыыс Нюргун.
С лица ее
Будто слетел огонь,
Вырывалось пламя из глаз.
Казалось, будто великий кузнец,
Раскаленную добела
Железную полосу из огня
Бросив на наковальню свою,
Начал яростно
Молотом бить,
И вихрем искры летят
Из-под молота у него, —
Так вот ненавистью,
Что ничем не смирить,
Пламенела Кыыс Нюргун.
Кажется — хоть убьешь ее,
Не отступится от вражды,
Хоть разрубишь толстую кожу ее
И прольешь ее черную кровь,
Не остынет злоба
В сердце ее.
Грозно, в упор смотри
Нюргун Боотур в глаза,
Гневно закричала она.

КЫЫС НЮРГУН