не сборник, а грядка ростков. Я в Колледже – садовник. Лесник?
– А вы не думаете о стезе детского писателя?
– Думаю! – оживилась Гуслик. – Я разговаривала с одним умным человеком… и меня как озарило: писать книги для взрослых – это очень инфантильное занятие!
Придумывать истории для скучающих людей, развлекать, корчить рожи… Фу! Вот детский писатель – это да! самая взрослая и трудная работа.
– Вам понравилась последняя книга Лепе?
– Хороший писатель – жаль, не мыслитель. От книг по-настоящему умного человека не должно быть грустно.
– Вы высмеяли писателя Моза.
Гуслик улыбнулась:
– Мой знакомый Вольдемар недавно процитировал Монтескье: «Дураку следовало бы довольствоваться уже тем, что он надоел всем своим современникам, но он хочет досаждать ещё и грядущим поколениям, хочет, чтобы потомство было осведомлено о том, что он жил на свете, и чтобы вовеки не забыло, что он был дурак.»
– Вы не любите профессиональных писателей!
– Профессионализм стал синонимом изобретательной продажности.
– Признайтесь, что вы – мизантроп, то есть – человеконенавистник.
– Да нет. Я – мизантроп, потому что люблю людей.
– Но ведь книги – товар, значит писатель – торговец своим талантом?
Гуслик вздохнула:
– Рынок вездесущ. Морковку или овечку вырастил – на груди согревал, куском последним делился – тоже выносишь на базар. А покупатели капризны: зачем морковка кривая? почему овечка не улыбается? Торговля талантом – острая грань, и каждый сам должен прикладывать её к горлу, желательно – к собственному. Окна автора могут выходить на рынок, но автор должен писать с удовольствием – иначе этого чувства и читателю не достанется.
– Вы объективны в оценках?
– Абсолютным чувством вкуса обладал лишь Прокруст. У всех других, слава богам, оно относительно.
– Вы эгоистичны?
– Конечно. Эгоизм – главный движитель поступков нормального человека. Но он может быть безобидным и даже созидательным, или наоборот – злым и разрушительным.
– Вы наблюдательны?
– Как сорока. Всё яркое тащу в гнездо-книгу.
– Вы часто лжёте в своих книгах?
– Зависит от точки зрения. Ложь – это истина не в своей тарелке.
– Не вижу логики.
– Логичность может рассматриваться как дефективность.
– Вы часто говорите об импульсе книги. Что это означает?
– Уровень книги должен соответствовать читателю, иначе она не будет прочитана.
Но книга – даже очень простая – дающая положительный толчок уму и чувствам, имеет позитивный импульс.
– Зачем вам так много героев-умников? Они раздражают публику.
– Средний читатель не полюбит таких героев, но лучше их поймёт и не будет так ненавидеть.
– Чьи мысли высказывают ваши герои?
– Мои. Особенно, если я не согласна с ними. Я вообще редко соглашаюсь со своими мыслями.
– Назовите самое-самое важное качество писателя.
– Глубоко верить в то, что пишешь. От этого в тексте появляется удивительный информационный заряд, который бьёт безошибочно. Его нельзя подделать, он не кодируется линейно – словами, а идёт каким-то более глубоким уровнем восприятия. Но умный читатель сразу считывает это послание искренности.
– И последний вопрос: что хотите сказать вашим читателям?
– Читатель – соавтор книги. Писатель складывает ажурной кучкой чёрные буковки, а читатель создаёт из них цветной мир. Спасибо за успешное соавторство. Значит, буковки легли удачно.
Интервью закончилось, и студенты в аудитории Колледжа дружно зааплодировали.
– Всё-таки, она – гений! – сказала взволнованная Дзинтара, обращаясь к Никки, сидящей рядом.
Никки тоже с удовольствием хлопала.
«Каждый талантливый человек внушает неясную, но очевидную надежду.»
И девушка подумала, что раньше, до уроков литературы, она не могла так формулировать свои мысли.
Учебный год закончился!
Студенты с лихорадочной радостью готовились к Балу Выпускников. Ярко- жёлтые машины срочной доставки всё время ныряли в шлюз Колледжа, выполняя заказы студентов: в основном, без устали таская бальные платья и модельные туфли девушкам, потом снова возвращая их в магазины, и опять прилетая с раскалёнными дюзами и новой порцией товаров для примерки.
Наконец, Бал настал. Выпускники выглядели солидными и взрослыми, но на их лица частенько набегали облака и тучки – эх, не хотелось уезжать из Колледжа!
Остальные студенты были далеки от грусти и веселились от души, кочуя между столами с закусками и танцевальной площадкой. Каникулы настали! Каникулы! – звучит песней даже без рифмы.
Никки зашла в зал и подняла голову к потолку, транслирующему сегодня редкую по красоте картину красно-закатных облаков северной Шотландии. И впервые девушку охватило ощущение неуюта от видимого отсутствия потолка – будто школьный замок оказался разорён пожарищем и на самом деле лишился крыши.
Кто-то сзади закрыл Никки глаза ладонями. Угадать было просто – никто, кроме Джерри, не осмеливался проделывать такие шуточки с королевой Николь.
В танцах объявили перерыв.
В центре зала собралось Общество Ботаников – высокомерное и элитное собрание школьников-интеллектуалов – и провело традиционную инаугурацию новых членов.
Старинный и торжественный стих посвящения подхватили и другие студенты Школы Эйнштейна:
Оскудели источники разума,
Кругом – бескультурья пустыня!
Многие мечтали вступить в Общество, но критерии отбора в него были поистине жёсткими даже по меркам Лунного Колледжа. Поэтому большинству присутствующих оставалось лишь со стороны завистливо наблюдать за церемонией.
Вчера – безмозглый ГЕРБАРИЙ,
Сегодня – разумный БОТАНИК!
Каждый новый Ботаник получил значок с алмазной лупой естествоиспытателя; они гордо будут носить их всю жизнь. А самые жестокие из них прицепят рядом значок с известной цитатой Гейтса: «Не ссорьтесь с «ботаниками», завтра один из них станет вашим боссом».
