человека без помощи раскалённых клещей! Такое психологическое насилие делает человека не только жертвой, но и соучастником преступления над собой. Душевное увечье на всю жизнь.
– Вы слишком категоричны и жестки, – нахмурился принц.
– Я слишком мягка и жалею, что не сломала пару костей этому коллекционеру, а ведь такая была прекрасная возможность! – без всякой иронии сказала Никки.
– Король Симмонс – мой дальний родственник, – сказал старший Ван Дональдс.
– Совсем плохо, – вздохнула Никки.
– Ты ещё не знаешь, какие экземпляры встречаются среди Северных королей, – сказал хмуро юный герцог.
Никки пожала плечами и повернулась к Вильгельму:
– Передайте привет своему младшему брату Арнольду.
Тот поднял брови:
– Передам. Вы его знаете?
– Немного. А за него мне можно выйти замуж? – спросила Никки без тени улыбки.
Принц напряжённо переглянулся с сыном.
– Теоретически можно, – медленно сказал Вильгельм, – но у Арнольда нет шансов стать королём.
– Это-то и привлекает, – кивнула Никки.
Герцог Джон решил взять в свои руки переговоры, зашедшие в тупик.
– Отец, дай нам поговорить, пожалуйста, – попросил он.
Девушка вздохнула и перевела взгляд на стадион. Ложа нависала над трибунами ласточкиным гнездом и словно парила в дрожащем, теплеющем воздухе.
– Никки, – сказал горячо Джон, когда они остались одни, – забудь, пожалуйста, старые недоразумения… Это такие мелочи по сравнению с чувством, которое я испытываю к тебе. И разве ты можешь сказать, что я тебе безразличен?
– Не могу, – легко согласилась Никки.
– Ну вот! – обрадовался Джон. – Никки – ты удивительная девушка, я никогда таких не встречал. Ты должна знать, что я стал совсем другим человеком после… Ты не будешь разочарована – дай мне только шанс!
Карие глаза герцога умоляюще смотрели на Никки, а его длинные и прямые иссиня-чёрные волосы эффектно раздувались ветром вокруг бледного красивого лица.
Никки внимательно разглядывала герцога Джона, и никак не могла найти слов, приличествующих ситуации.
– Ваше величество, что вы ответите на моё… наше с Джоном предложение? – сказал вернувшийся принц.
– Я подумаю, – спокойно сказала девушка.
– Тот, кто не стал другом, неизбежно становится врагом, – впервые за разговор оскалился принц. – Учтите это в своих раздумьях, ваше величество. У союза Южных династий есть специальная служба, которая занимается политическим и экономическим… э-э… переориентированием независимых династий. Рано и поздно, все новички осознают силу поговорки: химера независимости прожорлива – в одиночку её не прокормить. Если вы в ближайшее время не примете решения, то вами займутся всерьёз!
В голосе принца Вильгельма уже отчётливо звякал металл.
А вот звякать было не нужно… Никки поднялась на ноги.
– Спасибо за кофе, джентльмены, я улетаю!
Принц с сыном, сидевшие вокруг стола, невольно загораживали выход.
Тогда Никки усмехнулась, запрыгнула на барьер ложи и бросилась вниз – в пустоту стадионного пространства. Герцог Джон вскочил на ноги и что-то крикнул вслед девушке.
Она не расслышала его слов. Крылья с хлопком наполнились и развернулись, но скорость без разбега была мала – Никки провалилась до самых скамеек, прежде чем сумела разогнаться и отойти от трибунного крутого склона.
Это был рискованный трюк – но не опаснее аристократических переговоров.
Никки взлетела под самый купол и твёрдо решила не спускаться, пока на земле болтается хоть один принц или герцог, сожри их всех Сатурн!
Джерри зашёл к Никки в комнату. К его удивлению, она сидела перед тивизором – редкое для занятой девушки времяпровождение. Он всмотрелся в экран, где полицейские пытались рассеять толпу демонстрантов. Летели гранаты со слезоточивым газом, ответные камни ударяли в прозрачные щиты, резиновые дубинки сминали пластиковые лозунги, обрушивались на головы и плечи, искрили шоковыми разрядами. В стремительных движениях и в криках людей была очевидна ненависть; она клубилась над дерущимися, пропитывая воздух ядовитым чадом.
На крыше припаркованного автомобиля стоял человек в чёрном. В руке он держал усилитель и подстёгивал беснующуюся толпу:
– И сотворил Бог человека по образу Своему! По образу Божию сотворил его!..
Менять божественный облик человека есть дьявольский соблазн!.. Гордыня!
Богохульство! Грядёт последний суд и спасутся! Лишь кроткие и смиренные сердцем!
Толпа вопила в ответ.
– Из-за чего бушуют смиренные сердцем? – спросил Джерри.
– Они протестуют против закона о свободе геномодификаций. А полицейские не пускают людей к зданию ООН.
– Ну и пусть подошли бы и высказали свою точку зрения! – нахмурился Джерри.
– Демонстранты не просто митингуют, – сказала Никки. – Они уже разгромили известную генетическую лабораторию на атлантическом острове Холодной Весны и линчевали двух учёных. Один умер, другой – в больнице.
– Ужасная история! – вздрогнул Джерри.
– Судя по прогнозам аналитиков, скоро это будет обыкновенной историей, не стоящей упоминания в новостях. Мир начинает трещать по швам… Я тоже против закона о свободе геномодификаций, но когда я смотрю на этих демонстрантов, мне становится не по себе…
Никки выключила тиви-трансляцию и спросила:
– Робби, как дела со списком? Выяснил, кто его составил?
– Пока нет. Анализ записей Джерриного отца наводит на мысль, что он получил список от какого-то знакомого учёного. Вероятнее всего, список был создан в Дарнегицентре, где долго работал отец Джерри. И вполне возможно, что составители списка не имеют прямого отношения к убийствам – они лишь исследователи, труды которых кем-то используются.
– Кем?
– С вероятностью полтора сигма – кем-то из Южных династий. Несколько лет назад Дарнеги-центр был куплен компанией «ЗороастрИнк», явно принадлежащей кому-то из Южных. Но определить, какой конкретно династии принадлежит «ЗороастрИнк», трудно.
– Работай дальше, Робби. Мы тоже подумаем, с какого конца подобраться к этой задаче… Тебе помогут полицейские досье об убийствах людей из списка?
– Да, но учтите, что детективная работа – это лицензированная область моделирования…
Никки задумчиво сказала: