– О ком вы говорите? – не понял Муслим.
– О той женщине, которая к нему заходила. Эта студентка медицинского института. Она думает, что ей все сойдет с рук, потому что ее мать работает в мэрии Санкт-Петербурга. Но мы это дело так не оставим. Пусть они накажут виновную…
– Почему вы решили, что именно она виновата?
– Больше там никого не было. И наш мальчик – человек осторожный, не стал бы впускать в свой дом кого попало. Наверно, она к нему приехала, чтобы выяснить отношения. Может, он с ней встречался до этого. Она даже не постеснялась соседей, приехала к дому на служебной машине своей мамаши. И ударила нашего мальчика кухонным ножом. – Эльдар Измайлов нахмурился. – Вы ведь все прекрасно понимаете. Если это такое убийство, значит, оно произошло на почве ссоры или личных неприязненных отношений. Наверно, она к нему приставала, хотела, чтобы он на ней женился. Сейчас все ищут себе состоятельных молодых людей. А он дипломат, из хорошей, обеспеченной семьи, жил в самом центре города, снимал здесь квартиру. У него был свой «Мерседес». Вот она и решила, что он лучшая партия для нее. А он наверняка отказался, понимая, что отец решил его женить в Баку, когда он вернется. И тогда она его ударила ножом и сама убежала. Он молодец, настоящий мужчина, сумел вытащить нож, но удар был слишком сильным, и много крови вытекло, пока его нашли. Бедный мальчик, он хотя бы умер так, не очень мучаясь.
Отец, сидевший рядом, тяжело вздохнул, но не стал перебивать младшего брата.
– Мы уже созвонились с городской прокуратурой, – быстро вставил консул. – Они проведут вторую экспертизу прямо сегодня, а завтра начнем оформлять документы, чтобы вы могли сразу забрать тело. Я пошлю с вами нашего сотрудника в аэропорт, и мы все оформим как полагается, можете не беспокоиться.
– Спасибо, – кивнул отец. – Вы очень уважительно относитесь к нашей семье. Я этого не забуду.
– Этот следователь Мелентьев ничего не понимает, – продолжал его младший брат, – бывают такие глупые люди. Пришлось обратиться к нашим друзьям в Москве. Вы же знаете, сколько сейчас сотрудников бывшего КГБ и ФСБ работает в президентском аппарате и в Кабинете министров. Нашли нужных людей, вспомнили старые связи. У нас свое братство чекистов, о котором мы никогда не забываем. И они позвонили сюда, городскому прокурору и в мэрию города. А они дали указания следователю, чтобы нас не задерживал.
– Да, – вежливо кивнул Муслим, – я вас понимаю.
– Но вы должны настаивать, чтобы дело передали в суд, – продолжал Эльдар Измайлов. – Нельзя, чтобы она ушла от ответственности. Пусть за все ответит. Иначе мы сами ее найдем и заставим ответить. И никакая мэрия нас не остановит. Не нужно было убивать нашего мальчика. Такой удар для его отца, для всей нашей семьи.
– Подождите, подождите, – остановил его Сафаров, – но мы же не уверены, что она убийца. Нужно все проверить…
– Уже все и так ясно. Она приехала к нему вечером домой, – напомнил его собеседник, – какая порядочная девушка поедет ночью домой к холостому парню? И понятно, что между ними была ссора. Она использовала первый предмет, который оказался у нее под рукой. Наверно, Мелентьев даже напишет, что это было убийство в состоянии аффекта. Пусть так, мы с этим тоже можем согласиться. Но она должна ответить. Как видите, Муслим Азизович, я тоже понимаю толк в этих расследованиях. Хотя всю жизнь занимался оперативной работой, а не следствием.
– Пока ее вина не слишком очевидна, – упрямо возразил Муслим, – нужно будет все проверить.
– Вот и проверяйте, – согласился отец погибшего, – раз вы такой хороший следователь. А мы будем вам только благодарны. Кто у вас куратор, Ибадов? Я ему позвоню и попрошу, чтобы он вам продлил командировку. Сидите здесь столько, сколько будет нужно, только скажите мне, кто убил моего мальчика.
– Я вас понимаю, – несколько ошеломленно сказал Сафаров.
Гости выпили чай и неспешно поднялись. Консул заверил обоих, что с оформлением документов никаких проблем не будет. Он проводил высоких гостей до машины, забыв о существовании Муслима. Затем быстро вернулся в комнату.
– Извините, – пробормотал консул, – вы же понимаете, у них такое горе.
– Конечно, – вежливо согласился Сафаров. – Куда меня определили? Мне заказали номер в гостинице?
– Конечно, заказали, – встрепенулся консул, – Сергей вас отвезет. Возьмите мой телефон, – он протянул свою визитную карточку, – можете звонить в любое время дня и ночи. И учтите, что на вас распространяется дипломатическая неприкосновенность, раз вы прибыли сюда в командировку от нашего МИДа. Вас не имеют права задерживать или арестовывать. В случае любого конфликта вы можете требовать вызова консула. Вы меня понимаете?
– Надеюсь, до этого я не доведу, – пробормотал Муслим.
– Все может случиться, – пожал плечами консул.
По дороге в гостиницу Сергей долго молчал. Наконец сам Муслим не выдержал:
– Можно, я буду обращаться к тебе на «ты»?
– Конечно, – кивнул Сергей.
– Мне кажется, что ты хочешь меня о чем-то спросить.
– Да, – кивнул Сергей, – я уже все понял. Вы не дипломат?
– Сейчас я почти дипломат. Но по своей основной профессии нет, не дипломат. Хотя об этом никому говорить не нужно.
– Вы работаете в нашем Министерстве национальной безопасности?
– Нет. Я следователь по особо важным делам республиканской прокуратуры. Старший советник юстиции.
– Значит, полковник, – улыбнулся Сергей. – Я немного знаю все эти звания. Тогда понятно. Вас специально прислали, чтобы помочь Мелентьеву?
– Я не имею права ему помогать или вмешиваться в расследование, – напомнил Муслим. – Я должен только наблюдать и дать свое заключение, если увижу, что он не совсем верно ведет следствие. И свои выводы я должен изложить не ему, а своему руководству, в Баку. А они уже там будут решать, как именно реагировать. Теперь все понял?
– Понял, – кивнул Сергей. – Интересная у вас профессия. Значит, вы, как комиссар Мегрэ, расследуете разные преступления.
– Можно сказать и так. Только в реальной жизни все гораздо прозаичнее, чем в книгах.
– Это я понимаю, – кивнул Сергей. – А в Баку вы знакомы с нашим известным экспертом-аналитиком Дронго? Про него здесь, в Санкт-Петербурге, такие легенды рассказывают.
– Нет, не знаком. Хотя много о нем слышал. Ему легче, чем мне. Он не связан с государственной системой управления. Частное лицо. Может отказаться от расследования, может согласиться. Это его личный выбор. А я всего лишь чиновник, обязанный выполнять предписания своего руководства. В какую гостиницу мы едем? Судя по тому, с каким видом ты назвал ее Мелентьеву, она не самая лучшая в городе.
– В «Октябрьскую», – вздохнул Сергей. – Она действительно не очень хорошая, но мы попросили дать вам лучший номер. Хотя по категории она больше чем на две-три звезды не тянет. Но здесь в пятизвездочных отелях такие цены, что никаких командировочных не хватит.
– Это я понимаю, – улыбнулся Муслим. – А гостиница «Москва» еще сохранилась?
– Конечно. Но очень старая. Там скоро ремонт должен быть. Если пройдете по Невскому до конца, то как раз выйдете на эту гостиницу.
– Спасибо, я знаю.
– Завтра я за вами заеду, – напомнил Сергей. – Мы будем оформлять документы на вывоз тела. Нужно будет снова поехать к Мелентьеву.
– Обязательно, – согласился Муслим.
В гостинице ему быстро выдали номер на первом этаже. Высокие потолки были единственным преимуществом в номере, где его поселили. Аскетичность, обшарпанность, старая, покореженная мебель, очень маленькая ванная комната, отсутствие мини-бара. Сергей дал слишком лестную оценку этому отелю.
