выдержав, он поехал к ее дому. Ее машины нигде не было. Он ждал долго, очень долго. Больше двух часов. Но она так и не подъехала к дому. Он вернулся в гостиницу уставший и разочарованный. И снова беспрерывно звонил. Телефон не отвечал.
Он крутил диск до двух часов ночи. Телефон так и не ответил. На следующий день он позвонил ей в восемь часов утра. С тем же успехом. Он приехал на работу и сразу связался с милицией, попросив найти все адресные данные Веры Клименко, шестьдесят четвертого года рождения. От нетерпения он готов был сам поехать в информационный центр, чтобы получить необходимые справки. Он еще раз перезвонил туда, уточнив, что это срочный запрос. В этот день он не мог сосредоточиться, не мог нормально читать, беседовать, смотреть документы. Даже Пармузин заметил происшедшую с ним перемену, не понимая, почему его напарник стал таким рассеянным.
Ответ пришел через два с половиной часа. Вера Клименко была замужем за Николаем Клименко, который был прописан на Подольской улице. Кроме адреса самой Веры на Суворовском проспекте и адреса ее мужа на Подольской, других данных найти не удалось. Он бросил трубку. Кажется, он готов был отправиться даже на Подольскую улицу, чтобы спросить у ее мужа, где можно найти Веру. Он чувствовал, что просто сходит с ума. Днем, во время обеденного перерыва, когда все отправились в столовую, он снова подвинул к себе аппарат и машинально набрал ее номер. И услышал ее голос.
– Здравствуй, – сдерживая нетерпение и радость, произнес Муслим, – я уже два дня тебя ищу. Куда ты исчезла?
– Никуда, – ответила она, – я все время была дома.
– Как это дома? – растерянно произнес Муслим. – Я звоню тебе уже два дня. Утром и вечером, ночью и днем. И вчера проторчал два часа у вашего дома. Но твоей машины там не было.
– У меня что-то сломалось, и я поставила ее в профилакторий, – пояснила она. – Я слышала, как ты звонил. И вчера поздно ночью. И сегодня рано утром…
– Но тогда почему ты не брала трубку? Почему не отвечала?
– Не знаю. Сама не знаю, Муслим. Стыдно, наверное. Я ведь никогда не думала, что смогу себе такое позволить. Мне казалось, что это невозможно. Формально я еще замужем. Так гадко чувствовать себя падшей женщиной. Я, наверно, просто сошла с ума, если решилась на подобное. Ночью приехала в гостиницу к незнакомому мужчине, которого знала не больше суток. И осталась на всю ночь. Я даже не могла себе представить, что способна на такое.
– Что ты говоришь? – испугался он. – Какая падшая женщины? У тебя уже нет мужа, вы подали на развод.
– Все равно неприятно. К тому же я встречалась с женатым человеком. В общем, тебе трудно понять, как я себя чувствую. Мне даже стыдно было на тебя смотреть… и на себя тоже… Неужели ты не понимаешь?
– Ничего плохого не произошло, – попытался он ее успокоить, – не нужно так себя мучить.
– Не знаю. Это было первый раз в моей жизни и поэтому так непривычно. Я словно изменила самой себе. Даже не знаю, как тебе это объяснить.
– И поэтому ты не брала трубку?
– Да. Я понимала, что это ты, но не знала, как мне с тобой разговаривать. Нам лучше больше вообще не встречаться. Мне ужасно стыдно за вчерашнюю ночь.
– Я сейчас к тебе приеду, – решил Муслим, – перестань говорить глупости.
– Нет, – испугалась она, – не нужно. Пожалуйста, не приезжай. Ты должен понять мое состояние.
– Жди меня и никуда не уходи. – Он бросил трубку и ринулся в столовую, чтобы предупредить Артема о том, что сегодня уезжает раньше обычного.
Поймал первую машину и попросил отвезти его на Суворовский проспект. Войдя в ее подъезд, он вспомнил, что не спросил номера квартиры. Но внизу висел список жильцов. Он провел пальцем, просмотрел все фамилии. Клименко среди них не было. От злости он готов был закричать. В этот момент в подъезд вошла старушка, которая несла пакет с хлебом. Увидев ее, Муслим ринулся к ней.
– Извините, – сказал он, подбегая к незнакомке, – вы не знаете, в какой квартире живет Вера Клименко? Она живет в этом доме, но почему-то среди фамилий жильцов нет ее фамилии.
– А вы кто такой? – подозрительно спросила проницательная старушка. – Почему вы ею интересуетесь?
– Меня попросили ее найти и передать ей письмо, – соврал Муслим.
– Кто просил, тот пусть и адрес точный укажет, – ответила подозрительная особа, поднимаясь по лестнице.
– Подождите, – остановил ее Муслим, доставая свое удостоверение, – я из прокуратуры. Мне срочно нужна Вера Клименко.
– Так бы сразу и сказал, – усмехнулась старушка, – а то придумывает разные сказки про письмо. Я же сразу увидела, что ты мужчина деловой, куда-то торопишься. И вид у тебя официальный. Она Клименко по мужу. А живет на четвертом, квартира двадцать один. Можешь отсюда подняться.
– Спасибо. – Он побежал по лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек.
У дверей ее квартиры остановился, отдышался и позвонил. Потом несколько секунд ждал каких-либо звуков за дверью. Она вполне могла уйти из дома, чтобы с ним не встречаться. Или не ответить ему. Но сначала раздались ее быстрые шаги, а затем открылась дверь. Едва взглянув на нее, он понял, как она переживала. Темные круги под глазами, осунувшееся лицо. Она переживала свою измену гораздо сильнее, чем он мог себе представить.
– Зачем ты приехал? – спросила она, не впуская его в квартиру.
– Увидеть тебя, – прошептал он.
– Увидел?
– Нет. Впусти меня в квартиру.
– Только этого нам не хватало. Между прочим, это квартира моих родителей. Ты хочешь, чтобы я тебя сюда пустила?
– Ты живешь одна?
– Сейчас одна. Мама в командировке, а муж живет в нашей старой квартире. Зачем ты приехал? Я же попросила тебя не приезжать.
Вместо ответа он вошел, закрывая дверь за собой. Она попятилась.
– Уходи, – попросила она.
– Нет. – Он шагнул к ней.
– Уходи! – крикнула она. – Я вызову милицию.
– Вызывай, – улыбнулся он, хватая ее за плечи.
– Уходи, – простонала она, – я так не могу. Мне стыдно, неудобно, это невозможно.
Он уже не слушал ее, покрывая поцелуями лицо и шею. Она откинула голову, продолжая возражать тихим голосом. Потом он поднял ее на руки и понес на диван. Он даже не совсем разобрался, где была их спальная комната. Или не хотел ее искать. Она больше не сопротивлялась. Последние полтора года они практически не жили с мужем вместе, что было достаточно сильным испытанием для молодой женщины. На этот раз она чувствовала себя более раскованно, уже не боялась и не стеснялась своей наготы. И когда их наслаждение достигло высшей точки, она вдруг заплакала. Он даже попытался остановиться, но она крикнула ему, чтобы он продолжал. И стало понятно, что это слезы радости.
Через час они лежали вдвоем на тесном диване, прижавшись друг к другу. Она положила ему голову на грудь.
– Ты сумасшедший, – убежденно сказала она. – Разве можно делать подобные вещи? И как тебя отпустили с работы?
– Я убежал, – улыбнулся он, – меня уволят за прогул.
– На их месте я поступила бы точно так же. Какой ты работник, если не спишь по ночам и все время мне звонишь.
– Почему ты не брала трубку?
– Боялась.
– Чего?
– Себя.
