– Ты действительно должна хотеть это сделать, то, что у тебя на сердце и в душе, то и станет мне либо пропуском в новую жизнь, либо…
– Ром, я очень привязалась к тебе за это время, – Мира подошла к нему и присела напротив, – несмотря на то, что ты сварливый, ленивый, трусливый, я тебя таким люблю и не хочу потерять. Когда ты рядом, я чувствую себя в безопасности, знаю, что все у меня получится. Надеюсь, что я тебе тоже хоть немного нравлюсь, и если это так, то мы сможем стать лучшими друзьями на свете.
Ром мягко улыбнулся.
– Я отпускаю тебя. Живи вечно, друг мой.
Мира положила руку на его прозрачное плечо и столкнула Рома в озеро.
Глава двадцать первая: Барихан
Ром исчез, на воде не возникло даже кругов, она была абсолютно гладкой. Сердце Миры замерло, к горлу подступил тугой комок.
– Ром… – прошептала она, и крикнула со слезами в голосе: – Ром, ты где?! Ромочка, вернись немедленно! И живи вечно, кому сказано было?!
Безмятежная гладь заволновалась, надуваясь изнутри водяным пузырем. На всякий случай Мира отскочила к лестнице, даже взбежала на пару ступеней вверх. Пузырь шумно лопнул, и поднявшиеся волны вынесли на каменный «берег» человека. Мира немедленно бросилась к нему.
– Ром, это ты?
Мокрые холщовые рубаха и штаны облепили худощавое тело, длинные черные волосы разлетелись по полу.
– Эй… – Мира встала на колени и потрогала озерный подарок за плечо.
Тело шевельнулось, глубоко вздохнуло, приподняло голову, и на Миру взглянули глубочайше синие глаза.
– Вау… – улыбнулась Мира. – Ром, это ты что ли такой красивый? Это ты?
– Вроде бы я, – он поднялся и сел, – голос у меня какой-то другой стал…
– Да и весь ты очень изменился, – от сердца отлегло. – Какой ты красавчик! А когда прозрачный был, вроде и ничего особенного. И волосы у тебя длинные!
Ром рассматривал свои руки, ноги, будто глазам не верил, посмотрел на свет одну ладонь.
– Какой-то я слишком коричневый, тебе не кажется? – неуверенно произнес Ром.
– Ты смуглый, будто на Багамах месяц провел, это отлично!
Мире так понравился внешний вид флоина, что она и забыла, зачем, собственно, они пришли в подвал.
– Надо привыкнуть, – Ром поднялся на ноги и убрал назад волосы. – И чего я такой патлатый? Как девица.
– Ты прекрасен! Я выйду за тебя замуж!
– Осторожнее с такими угрозами, а то опять в озеро упаду, – рассмеялся он, и тут же посерьезнел. – Значит так, сейчас я действительно туда отправлюсь, посмотрю, что там, на дне, такого интересного.
– А ты плавать умеешь?
– Думаю, пойти камнем ко дну смогу без особой тренировки, потом как-нибудь всплыву.
– Точно всплывешь?
– А есть выбор? Все, я пошел.
Улыбнувшись и махнув рукой, он прыгнул в воду.
– Только посмей утонуть! – крикнула ему вслед Мира.
Она присела на край нижней ступеньки, обхватила колени руками и стала смотреть на воду, ожидая появления флоина. Как же хотелось, чтобы все это оказалось просто красочным сновидением… проснуться, а рядом родное бабушкино лицо, на подоконнике пышные фиалки, и Бант греется на паркете в полоске солнечного света…
Вынырнул Ром. Отфыркиваясь, он выбрался на сушу.
– Значит так, – он убрал волосы с лица, – двери находятся не на дне, а в стене, сложенной из каменных блоков, – бассейн озера искусственный. Дверей три, на каждой надписи: «Барихан», «Зоттон», «Сенетал». Это названия миров, я так думаю.
– А ты где-нибудь был?
– Нет.
– С чего начнем?
– А давай по порядку, с Барихана.
– Как-то не хочется прыгать туда в одежде, – вздохнула Мира, подходя к самому краю. – Холодная?
– Я со страху и не почувствовал. Прыгаем?
– Давай, – она взяла его за руку. – Вперед! За Зарабию!
Глубоко вдохнув тяжелый подвальный воздух, они прыгнули в воду. На мгновение Мире показалось, что грудь сдавили невидимые тиски, она испугалась, попыталась освободить руку, чтобы вернуться обратно, но Ром крепко держал ее, опускаясь на дно. Туманные огни плавали где-то совсем рядом, но Мира так и не смогла увидеть их источника. Наконец, показались двери: полукруглые, железные, покрытые зеленоватым налетом, на каждой выделялась надпись из тусклого желтого металла. Ром держал курс к двери с большими буквами: «Б-а-р-и-х-а-н». Пока Ром пытался ее открыть, изыскивая хоть какую-нибудь ручку или замок, Мира начала задыхаться. Никогда раньше ей не доводилось так долго находиться под водой. Боясь захлебнуться, она начала было всплывать, но тут Ром в сердцах ударил дверь ногой, она подалась внутрь, и упругим потоком воды их понесло вперед. В глаза Мире ударил слепящий белый свет, она почувствовала, что куда-то стремительно летит, и не в силах больше сдерживаться, сделала глубокий вдох и… упала на что-то колкое. Вода все еще заливала лицо, Мира вытерла глаза и увидала, что вокруг, насколько хватает взгляда, раскинулась сияющая голубая пустыня. – Ух, ты, – Мира зачерпнула пригоршню странного песка, он был чуть крупнее обычного и блестел.
– Симпатичный песок, – Ром поднялся на ноги. – И как его много… Гляди-ка.
Ром указывал на тонкие очертания полукруглой двери, висящей в воздухе.
– Здорово, – она отжала воду с волос. – А как попадем обратно?
– Вот найдем третий камень и подумаем об этом.
Очертания двери вдруг принялись пульсировать, наливаться светом, вспыхнули, и струя воды вынесла тирамису. Она плюхнулась на песок, тут же вскочила и принялась отряхиваться. Мира с Ромом молча смотрели на нее. Первой дар речи обрела Мира.
– Яра, ты что тут делаешь? Как ты сюда попала?
– А что я должна была делать там? – зеленые глаза гневно сверкали. – Что я должна была делать среди оцепеневших людей, где живые только кот и Ми? Я тихонечко пошла за вами, потом ждала на лестнице, пока вы разберетесь с телами, ну а после прыгнула следом. Теперь-то вы уж точно не отправите меня обратно, верно?
– Как не стыдно, – только и мог произнести Ром, – безобразие.
Дальше пошли втроем. Странный песок, похожий на декоративный, не жег ноги, воздух был в меру жарким – путешествовалось вполне комфортно. Над неподвижными голубыми барханами раскинулось безоблачное синее небо, куда не глянь, кругом песок и небо. И больше ничего.
– М-да, – приуныл Ром, – долго же нам придется искать первого бариханца, чтобы спросить, далеко ли до города.
– А потом мы еще двенадцать жизней будем ходить по этой пустыне и искать нашу дверь, – добавила Мира. – Я в трансе.
Одной тирамисе все нравилось. Она запрыгнула на плечо к Рому, удобно устроилась, обняв его за шею, и ехала с комфортом, с любопытством посматривая по сторонам.
– Интересно, – Мира ощупала одежду, проверяя, насколько она высохла, – сейчас тут утро, день или вечер?
– Трудно определить, когда на небе нет солнца.
– Да, действительно, – Мира подняла голову, глядя на небо, – как это я сразу не заметила, что тут нет солнца, откуда же тогда свет?
– Ну, откуда же мне знать, – босые ноги флоина утопали в крупном песке то по щиколотку, то почти по
