– Да, интересная история… – я мысленно делала наброски будущей картины.
Я видела Лауру стоящей на каменных балконных перилах в длинной развевающейся ночной рубашке, сквозь которую просвечивается ее, разумеется, безупречная (а не как у меня) фигура. У Лауры растрепаны волосы, ее руки подняты как крылья, а вокруг гроза, молнии…
– Уже темнеет, – вернул меня к действительности голос Жанны, – мы, пожалуй, пойдем. Спокойной ночи, спасибо за чай.
Я проводила их и заперла двери на все замки. В доме царила полная тишина, и мне сделалось не по себе. Какие-то противные мурашки поскакали по моей небезупречной фигуре… Марк уехал, до соседей бодрым галопом минут пятнадцать по глухому липовому саду и вообще… Я разозлилась на саму себя и обозвала себя трусихой и психопаткой.
– Ну, кому ты тут нужна? – вслух говорила я, поднимаясь по лестнице в спальню. – Неужели юная Лаура придет сюда, выметать тебя поганой метлой из своего дома? Говорили же, что девушка она интеллигентная!
Я уговаривала себя очень долго, но почему-то, чем дольше я себя убеждала быть храброй и непобедимой, тем трусливее я становилась. В конце концов, я придумала, как защититься от всех напастей – накрылась одеялом с головой и засунула голову под подушку. Мне сразу же стало намного легче, и я спокойно уснула.
Глава пятая: Марк возвращается
В последующие дни я рисовала сразу две картины – замок со мною на балконе и Марком на коне, а другую – с бросающейся вниз Лаурой. Хотелось изобразить ее так, как ее по моим представлениям должен был увидеть супругу Александр. Я сто раз входила в роль, металась по дому «в поисках Лауры», поднималась на балкон, и тут-то все обрывалось. Балкон находился между второй и третьей комнатой для гостей, в своеобразной нише и для того, чтобы попасть туда и увидать перила, надо было, грубо говоря, завернуть за угол. А если за этот угол завернуть, то оказываешься непосредственно на балконе, но сам балкон такой маленький, что пересечь его можно в один хороший прыжок.
Как я не пыталась представить стоявшую на перилах Лауру так, как ее должен был увидеть Александр, у меня ничего не получалось, потому что увидеть он ее не мог. Он должен был находиться на балконе. Подумав немного, я решила нарисовать ее так, словно Александр смотрит на нее непосредственно с балкона, но тогда получалось, что он находился так близко, что вполне мог бы схватить супругу за рубашку, только руку протянуть…
От всякого рода догадок у меня тихонько зашевелились волосы, и хорошенько принюхавшись, я поняла, что пахнет чем-то не тем. Закурив сигарету, я постаралась привести в порядок разбушевавшуюся фантазию.
Представляя всё и так и эдак, я ничего не могла понять. Конечно, все могло произойти за считанные доли секунд, а Александр мог быть толстым, неповоротливым, пьяным и спать на ходу… Нет, таким я его не могла себе представить. Подойдя к перилам и перегнувшись через них, я посмотрела вниз, но вместо лежащего на земле тела Лауры, увидела подъезжающую машину Марка, следом двигался какой-то фургон. Я так обрадовалась, что едва не повторила полет Лауры. Выбросив сигарету, я помчалась встречать свою любовь. Как хорошо, что я наловчилась носиться по винтовой лестнице… Кстати, а что за фургон там ехал?
– Марк! – я выбежала на улицу и бросилась к нему на шею. – Я так скучала!
– Здравствуй, дорогая, – он чмокнул меня в щеку. – У меня потрясающие новости, мы нашли саркофаги.
– Поздравляю. Знаешь, я тебе сейчас такое расскажу…
– Подожди, дело в том, что из-за циклона самолет не может вылететь, а перевозить их по-другому нельзя, они очень древние, а девать их пока некуда…
– Что ты хочешь сказать? – насторожилась я, зачуяв недоброе.
– Понимаешь, милая, это всего на пару дней…
– Ни за что! – завопила я, догадавшись, что там, в этом фургоне. – Не позволю всякую гадость в дом таскать! Мне тут только этих гробов не хватало! Я и так спать боюсь и чтоб тут еще по ночам цари шлялись?! Нет! Никогда!
– Дорогая, – процедил Марк, подталкивая меня к дверям, – один саркофаг мы поставим на стол в кабинете, а другой на бильярдный…
– Нет! – изо всех сил упиралась я. – Не позволю! Выбирай, или я или эти мерзкие гробы! Мое терпение закончилось!
– Милая, пожалуйста, не устраивай сцен перед моими коллегами, – Марк втолкнул меня в дом и захлопнул двери. – Успокойся, это ненадолго, а цари эти уже так давно мертвы, что шляться нигде не будут, гарантирую.
– Нет! Нет! Нет!
– Милая, я лично ручаюсь за царей, они будут хорошо себя вести… а… это что, еще, черт побери, такое?
Я проследила его взгляд и поняла, что гробы будут стоять на моем бильярдном столе и, скорее всего, я сама их принесу и туда поставлю. В парадные ботинки Марка гадил маленький дог.
– Что это такое и почему оно серит в мои ботинки? – жутким голосом произнес Марк.
– Это щенок, – бодро доложила я. – Он еще маленький, ребенок, вот подрастет, поумнеет и будет ходить на улицу. Обязательно будет, вот увидишь.
– Я в этом не сомневаюсь, но все же… откуда оно тут взялось… О, глупый вопрос! Ты купила его, признавайся?
– Естественно, – с достоинством ответила я, беря на руки сделавшего все свои дела щенка. – Думаешь, такие породистые собаки валяются на дороге? Познакомься, это Фредерик Блюстар Линкольн третий. Фредерики, познакомься, это папа Маркуша.
«Папа Маркуша» схватился за голову и застонал так, будто сел на гвоздь.
– Здесь что, есть еще Линкольн первый и Линкольн второй?!
– Нет, что ты, – поспешила успокоить я, – первых двух Линкольнов продали, а мне достался только третий.
– И сколько ты заплатила за это?
– Две с половиной тысячи. – Сказала я таким тоном, что это прозвучало как: «мне его подарили».
– Сколько?! – нечеловеческим голосом завопил Марк. – Почти все деньги, что я тебе оставил?!
– Да, но ты бы видел, сколько медалей у его родителей…
– Немедленно верни его туда, откуда взяла! – на Марка медали родителей Фредерика, почему-то не произвели особого впечатления. – Немедленно верни псину хозяевам!
– Не верну, – я прижала к сердцу свое сокровище. – Это невозможно.
– Почему?
– Потому что хозяин распродал всех щенков и уехал за границу, – соврала я, и добавила: – И больше никогда не вернется.
Неужели Марк думал, что я не предусмотрю такую мелочь, как отправка хозяина подальше и навсегда?
– Я скоро сойду с тобою с ума! – Марк так правдоподобно изобразил гримасу безумия, что, наблюдавший все это время за ним Фредерик, вдруг заскулил и принялся карабкаться по моему плечу, стараясь забраться как можно выше.
– Ты напугал ребенка, чудовище. Успокойся, лапонька, – я чмокнула его в темечко, – папочка просто шутит.
– Я ему не папочка! – завопил Марк. – Убирай его из дома куда хочешь!
– В таком случае, – спокойно сказала я, – убирай куда хочешь свои гробы. Хочешь, ночуй в них вместе с Микаэлем, мне не жалко.
– Ах, так?! – крикнул Марк. – Ах, вот ты как?! Ну, ладно!
Он выбежал за дверь. Я мысленно сосчитала до трех и на счете «три» двери снова распахнулись, и Марк ворвался обратно.
– Я не буду за ним убирать, слышишь, не буду! – выпалил он. – И не дай бог, он погрызет какие-нибудь
