Он поднялся на восьмой этаж, подошел к дверям номера, который занимала его помощница. Снова постучал. Прислушался. И открыл дверь. Подобную выходку он позволял себе впервые в жизни. Он никогда не проверял даже сумки своей супруги. Не входил в комнату дочери, не постучавшись. А здесь он решился на подобный авантюрный шаг. Он вошел в комнату, огляделся. Прошел в ванную. Смена белья. Зубная щетка. Нить для зубов. Что он думал здесь найти? Шпионские принадлежности? Зачем нужны передатчики, если есть обычный мобильный телефон. Сеидов осмотрел шкаф, затем подошел к сумке Алены, начал копаться в вещах молодой женщины. И услышал за спиной ее спокойный и немного насмешливый голос:
– Я не думала, что вы опуститесь до подобного и будете лично проводить обыск в моих вещах.
Сеидов почувствовал, как краснеет, и повернулся к Сизых. Она неслышно открыла дверь и теперь стояла на пороге. Было такое ощущение, что у нее поменялось выражение лица. Это была другая Алена. Более уверенная в себе, повзрослевшая, спокойная. Самое поразительное, что она улыбалась.
– Извините, – пробормотал Сеидов, поднимаясь и отодвигая от себя сумку.
Она захлопнула дверь ногой и подошла к нему.
– Ай-яй, – сказала Алена, – а вы казались мне таким интеллигентным и воспитанным человеком. Оказывается, я ошибалась. Вы способны залезть в номер к своей помощнице, даже рыться в чужих вещах.
– Хватит ерничать, – разозлился Сеидов. – Я про вас все знаю. И учтите, что, кроме меня, там тоже все знают. Поэтому меня убить вы не сможете, иначе все будут знать, кто это сделал.
– Так-так. – Она по-прежнему улыбалась. – Значит, вы все узнали и теперь готовы меня разоблачить. И на всякий случай предупреждаете меня, чтобы я не пыталась вас убить. Интересно, каким образом? Вы сильнее меня, старше, а у меня нет никакого оружия.
– Не паясничайте, – строгим тоном посоветовал Фархад. – Я теперь про вас все знаю. И про вашу несуществующую маму, и про вашу выдуманную сестру, и про вашу пятилетнюю работу в «Газпроме», тогда как на самом деле вы работали там только пять недель. Вы проиграли, Алена Сизых, или как вас зовут на самом деле. Все кончено. Вы разоблачены.
Она улыбалась, показывая ему все свои зубы. Затем спокойно прошла и села в кресло. Сеидов даже попятился, чуть не упав.
– Садитесь, – предложила Алена. – До ужина есть еще немного времени.
– Я не хочу с вами оставаться и разговаривать, – гордо заявил Сеидов – Вы, конечно, можете сбежать, но ваш план провалился, и вы ничего от меня не услышите.
– Садитесь, – уже строже произнесла молодая женщина, – и перестаньте нести всякую чушь.
Сеидов испуганно посмотрел на Алену. Так она с ним никогда не разговаривала. Он сел прямо на застеленную кровать.
– Теперь насчет мамы, – более серьезным тоном сказала она. – Моя мама умерла три года назад. Сестры у меня действительно нет…
– Есть брат, который наверняка тоже работает на иностранные спецслужбы. Он ведь офицер ВВС, – быстро вставил Сеидов.
– Зырков неплохо поработал, – кивнула она. – Мой брат тут совершенно ни при чем. Насчет работы в «Газпроме» вы правы. Мне нужна была «легенда», чтобы попасть в ваш отдел. Именно к вам, дорогой Фархад Алиевич. Чтобы работать именно с вами и под вашим руководством. Что в итоге и получилось.
– Мы вас разоблачили, – торопливо сказал он.
– Конечно, – улыбнулась она. – Меня так потрясла ваша оперативность во время вчерашнего перехода границы, что я сама невольно вызвала ваше подозрение, начав вас расспрашивать.
– Я все сразу понял. Вы позвонили якобы своей маме и стали уточнять насчет звонка врача. Я понял, что нет никакого врача и никакой мамы, – немного соврал Фархад, – вы пытались таким образом попросить кого-то из ваших людей проверить, с кем именно я разговаривал. Я все понял.
– Какой вы, однако, догадливый, – насмешливо произнесла Алена, – а теперь давайте говорить серьезно. Я не агент иностранных спецслужб. Я капитан российской Службы внешней разведки.
– В таком случае я принц Чарльз, переодетый в вице-президента нашей компании, – разозлился Сеидов. – Не говорите глупостей. Мне все известно.
– Это правда, – серьезно сказала молодая женщина, – и меня действительно зовут Алена Сизых. Я должна была внедриться в ваше окружение, и поэтому была разработана операция с «Газпромом» и придумана версия о моей больной матери. Кстати, моя мама действительно тяжело болела, поэтому я даже помнила, какие лекарства она принимала.
– Только не нужно лгать, – попросил Сеидов, – я ведь знаю, что вы говорите неправду. И вы работаете на иностранную разведку.
– Сегодня вечером я попрошу Гладкова подтвердить мою личность, – предложила Алена. – Он тоже из Службы внешней разведки. Действует здесь под дипломатическим прикрытием. Тогда вы мне поверите?
– Нет, не поверю. Я знаком с некоторыми сотрудниками вашей службы и уверяю вас, что на Лубянке обо мне тоже знают. Вы ничего не сможете мне доказать.
– На какой Лубянке? – снова улыбнулась Алена. – Там уже много лет нет никакой разведслужбы. Там находится ФСБ, которое не имеет к нам никакого отношения.
Он хотел что-то возразить, даже открыл рот. И закрыл, с ужасом глядя на свою собеседницу. Он ведь говорил Солнцеву про Лубянку, и тот никак не возразил. Неужели он не помнил, что Служба внешней разведки уже семнадцать лет находится в другом месте.
– Наш центральный аппарат находится в Ясеневе, – словно услышав его мысли, продолжала Алена, – но дело в том, что эту операцию мы готовили уже давно. Из наших источников в Ираке и в Палестине стало известно, что там проверяют, кто именно спас отца Юсуфа аль-Рашиди в восемьдесят шестом году. Начали проверять и мы. Легко было установить, что именно вы тогда спасли Фаруха аль-Рашиди. И мы обратили внимание на повышенный интерес, который проявляют к вам некоторые иностранные спецслужбы. Тогда было принято решение внедриться в ваше окружение, чтобы понять, в чем интерес этих спецслужб к вашей персоне.
В то же время успехи геологического отдела под вашим руководством были настолько впечатляющими, что руководство компании уже давно собиралось предложить вам должность вице-президента, которую в итоге вы и получили.
– Вас внедрили, чтобы следить за мной, – догадался Сеидов, – поэтому вы так часто оставались на работе, якобы выполняя не сделанную за день работу.
– Да. Мы должны были за вами следить. Было очевидно, что кто-то намерен выйти на вас и использовать вашу кандидатуру, сделав своеобразной приманкой для Юсуфа аль-Рашиди.
– А вы меня должны были защищать?
– Нет. Только следить. Через некоторое время стало ясно, что на вас вышли представители конкретной спецслужбы, которые смогли склонить вас к сотрудничеству. Но мы не знали пока, кто именно с вами работает. Когда наша группа прилетела в Иорданию, мы полагали, что кто-то из их сотрудников внедрится в группу. Но мы ошибались, так как внедренным оказались именно вы. Они должны были использовать именно вас. Но они допустили несколько ошибок. Во-впервых, слишком пристально вас опекали, позволив себе установить свою аппаратуру по всей вашей квартире. Во-вторых, слишком часто выходили с вами на связь, опасаясь, что вы в последний момент передумаете или непреднамеренно сорвете их план. И наконец, их самая большая ошибка – это наш вчерашний переход через границу. Уже по лицу Уолтера Кьюсака было ясно, что нас не пропустят в Ирак. Но вы смогли сделать почти невозможное.
Фактически за двадцать пять – тридцать минут вы вышли на кого-то, кто сумел найти генерала Брэдли и настоятельно рекомендовать ему приказать Кьюсаку пропустить всю нашу группу. За неполные тридцать минут, уважаемый Фархад Алиевич. Можете себе представить степень оперативности! И какой выход на руководство международных сил!
Вы позвонили своему другу в Москву. Вадиму Сергеевичу Солнцеву. Не удивляйтесь, что я знаю его имя и фамилию. Теперь нам уже многое известно. Вы позвонили и попросили о помощи. За то время, пока вы сидели в терминале и в нашей машине, Солнцев сумел выйти на своего резидента. Хотите назову и его имя? Андрей Андреевич Богданов. Именно Богданов позвонил в свое посольство, откуда срочно
