КАПИТАН СИЗОВ
Над Кронштадтом спускались сумерки. Орудийные залпы сотрясали стекла в штурвальной рубке.
Капитан Сизов готовился к первому рейсу. Он волновался: лицо его было спокойно, но глаза из-под нахмуренных бровей смотрели прямо и сурово. Малейшее уклонение от курса грозило гибелью и от своих мин, и от мин, сброшенных противником. Маяки не горели, суда шли затемненные. Зазеваешься — и столкнутся два корабля на встречных курсах. Сложная обстановка для молодого капитана!
— Машина готова! — доложил матрос.
Сизов надел полушубок, надвинул на уши шапку и вышел из рубки.
Без громких слов команды пароход отошел от пирса, прошел мимо кораблей, казавшихся в темноте нагроможденными друг на друга скалами, миновал последние буи и вышел в открытое море.
Осень в Финском заливе была ранняя, штормовая. Дожди сменялись снегом. Как только вышли из выходных буев кронштадтского рейда, «Молога» стала покачиваться на киль и борта.
«Молога» — маленький одномачтовый, с деревянным корпусом, пароход-лейба. В первую финскую войну неприятель, отступая, в спешке оставил пароходик, а наши моряки привели его в Кронштадт. Рискнули отправлять в море слабосильный пароход с людьми только в войну.
Комсомолец Сизов плавал вторым помощником капитана. Многие судоводители ушли на фронт, людей не хватало, и тогда Сизова назначили капитаном.
— Счастливого плавания. Работайте вдвоем с третьим помощником, пока подыщем людей, — сказали ему.
И вот Сизов на пароходе «Молога» в открытом море.
Чем дальше уходили от Кронштадта, тем крупнее становились волны, поднимали на гребень порожнюю «Мологу» и швыряли вниз. Брызги мельчайшими каплями летели через палубу, попадали на мостик. Раскаты волн, глухие удары о корпус, свист и вой ветра в вантах — все вместе сливалось в грозный рев штормующего моря.
Сизов пригнулся под парусиновый щит, но скоро вымок, перестал обращать внимание на брызги и только отворачивался, защищая лицо от холодной воды.
На мостик поднялся боцман Анисимов. Он почти всю жизнь провел в море и не представлял себе, как можно жить на берегу. Анисимов давно знал Сизова. До войны юноша проходил практику с Анисимовым. Старый одинокий моряк полюбил смышленого мальчика и сейчас относился к нему по-отечески. Он пришел проведать своего воспитанника: не волнуется ли молодой капитан, не нужна ли помощь, совет. Когда пароход кренило, боцман широко расставлял ноги, хватался руками за поручни.
Услышав спокойный голос Сизова, что-то приказывающего рулевому, старик улыбнулся:
— Молодец, Петя, хороший моряк! Скрылся Кронштадт. Прошли Шепелевский маяк. Пароход шел покачиваясь, окруженный белой пеленой брызг. Ветер не усиливался, и Сизову казалось, что рейс пройдет благополучно. На вахту должен был заступить третий помощник, но Сизов отпустил его. Не мог капитан в первый рейс, да еще в такую ночь, уйти с мостика.
С бака раздался голос вахтенного:
— По носу предмет!
— Право руля! — скомандовал Сизов.
С левого борта прошел корабль, за ним второй, третий, безмолвные, без единого огонька, словно тени, вынырнувшие из морских глубин и растворившиеся в темноте.
Корабли скрылись, и «Молога» продолжала свой путь.
— Вахтенный, на лаг! — приказал капитан.
— Есть на лаг! — ответил матрос на палубе и, запыхавшись от бега, доложил число пройденных миль.
Через полчаса поворот. Перед отходом из Кронштадта Сизов проложил курс на карте, знал, когда надо повернуть, но побоялся всецело довериться лагу. Может, на перо лага попали водоросли, тряпки или пакля, выброшенная за борт, и счетчик соврал. А место поворота нужно знать очень точно. Пароход должен следовать вдоль минного поля. Если повернуть раньше, можно наскочить на мину.
Сизов спустился в штурманскую рубку. Яркий электрический свет на миг ослепил его. Постояв, пока глаза привыкнут к свету, Сизов измерил на карте пройденное расстояние, проверил глубины. Лаг показывал правильно: через полчаса время повернуть.
В рубке было тепло, мягкий диван располагал к отдыху, но Сизов торопился на мостик. Протянув руки, чтобы не удариться, осторожно ступая, он направился к трапу и, нащупав поручни, быстро взобрался на мостик.
— Все благополучно? — спросил он боцмана.
— Порядок, — послышалось в ответ.
Через полчаса Сизов повернул на север, а еще через час «Молога» прошла вдоль границы минного поля, расположенного справа от курса. Правда, Сизов лег на новый курс, как говорят моряки, «с запасом», отошел от минного поля больше рекомендованного, но все же соблюдал величайшую осторожность. Он не отходил от компаса и при отклонении от курса предупреждал рулевого:
— Не рыскать! Право не ходить! Править аккуратно!
Небо на востоке побледнело, а когда наступил рассвет, «Молога» бросила якорь за лесистым островом, где стояли баржи. Зазвонив в машину отбой, Сизов вздохнул полной грудью и улыбнулся. Не думал он, что первый рейс в военное время пройдет так легко.
Приказав помощнику распоряжаться погрузкой, Сизов спустился в каюту, снял полушубок и