— Будут, — обнадеживающе сказала она.
— Я молюсь.
— Дорогая, мы с папой присоединяемся к твоим молитвам. Сразу же сообщи, если что-то будет известно. Все меняется. Я уверена, что мы скоро вновь получим хорошие известия.
Я слабо улыбнулась. Враг на пороге, страна готовится к вторжению. И нет никаких вестей от Джоуэна.
Однако я помнила, что Эдвард дома и в безопасности.
— Пожалуйста, Боженька, — молилась я, — помоги Джоуэну вернуться домой.
В тот же день Гретхен уехала.
И пришло ожидание. Я смотрела на чистое голубое небо и ощущала слабую досаду, потому что мир был так прекрасен. Словно кто-то сказал: «Вот как должно быть, если бы не глупость людей».
Я ждала его все время. Где же Джоуэн? Был ли он в числе погибших? Или оказался среди тех, кого не успели эвакуировать и кто остался там, на континенте?
У Эдварда было легкое ранение. Несколько шрапнелин попало в правую руку, и их удалили. После небольшого отпуска, который Гретхен проведет с ним вместе, он должен был присоединиться к своему полку на западе страны.
Если это так, то, как сказала моя мать, Гретхен теперь лучше уехать от нас, чтобы быть поблизости от него. Она была уверена, что пребывание Гретхен у нас оказало на нее благотворное действие.
Счастливая Гретхен! Счастливый Эдвард! И никаких вестей от Джоуэна. Как медленно текли дни! Каждое утро, когда я просыпалась после полубессонной ночи и мучительных снов, отражавших мои дневные страхи, я думала о том, что же мне преподнесет день. События быстро сменяли друг друга, но я думала только об одном. Где Джоуэн? А если я никогда не узнаю! Как жестока судьба: мне показали, каким может быть счастье, и сразу же отняли его!
Французы подходили к своему поражению, миф о непреодолимой «линии Мажино» развеялся. Маршал Петен просил мира. Мы остались одни.
И я начала бояться, что Джоуэн никогда не вернется.
Положение было ужасным. Немцы контролировали все порты на Ла-Манше. Началась битва за Британию. Мы находились в постоянной опасности, не зная, когда же начнется вторжение на остров.
Однажды утром за завтраком мы с Дорабеллой встретились с Гордоном. — Я хотел бы поговорить с вами, — сказал он. — Существует возможность проникновения в страну вражеских агентов под видом беженцев. Маленькие суда все еще пересекают пролив. Мы должны быть бдительными. Идея в том, что, когда эти суда подходят к нашему берегу, мы должны проверять их, то есть каждого человека, прежде чем разрешить ступить на землю. Это в общем-то глупо, поскольку в основном это настоящие беженцы, но, без сомнения, среди них есть люди, которым очень хотелось бы попасть сюда по другой причине. Мы устанавливаем сторожевые посты вдоль всего восточного побережья, так как отсюда недалеко до континента. Но кое-кто попытается пройти и в Корнуолл, потому что здесь легче будет остаться незамеченным. В любом случае мы должны быть готовы.
— Звучит фантастично! — воскликнула Дорабелла.
Гордон сердито взглянул на нее:
— В самом деле фантастика! И более того. Над нами нависла неминуемая опасность. Мы днем и ночью должны быть готовы встретиться с нею. Днем можно заметить любое судно. К счастью, на этом берегу не так много мест, где было бы легко высадиться. Но за ними надо вести наблюдение, и мне поручили организовать его. Пляж внизу — как раз одно из таких мест, а эта небольшая полоса берега принадлежит нам. Сейчас я готовлю график. Ночью за пляжем будут наблюдать двое, и вы, естественно, включены в график. Учитывая слуг и некоторых соседей, тех, кто в силах, ваши дежурства будут не такими уж частыми.
— Конечно, мы будем участвовать в этом, — сказала я. — Расскажите нам поподробнее, что нужно делать.
— Мы, по двое, должны два часа каждую ночь нести нашу вахту. К счастью, в это время года не так уж много темного времени. Вы и Дорабелла будете дежурить вместе. Несколько семейных пар, возможно, присоединятся к вам. Это даст им возможность думать, что они тоже участвуют в борьбе с врагом.
Чарли и Берт Триммеллы тоже хотели, чтобы их включили в график. Гордон подумал, что это неплохая мысль. Еще раньше он обнаружил, что Чарли весьма заинтересовался делами в поместье, и даже давал ему мелкие поручения и платил за это немного денег. Кажется, они неплохо ладили.
Мы с Дорабеллой с надеждой ожидали этих ночных дежурств. Хорошо, что можно было делать что-то стоящее, и делать это вместе.
Был час ночи. Мы заняли свой пост в полночь, а через час нас должна была сменить следующая пара.
Изредка переговариваясь, мы вглядывались в море.
— Какая странная наступила жизнь, — сказала Дорабелла. — По крайней мере не такая унылая. Я нашла, что однажды…
— Такое было, когда ты сбежала со своим французом. — Ты не поняла меня тогда. Я увидела жизнь, лежащую передо мной… год за годом… день за днем то же самое. И вот импульс. О, ты не поймешь. Виолетта всегда выполняет свой долг.
— Ты оставила Тристана. Вот что я не могла понять.
— Он только ребенок… О, бесполезно объяснять. Я думала, что останусь в Париже, и Дермот даст мне развод. Я вышла бы замуж за Жака Дюбуа, и ты могла бы приехать ко мне. Я думала, что все как-то образуется.
— Очень похоже на тебя. Ты придумываешь нечто невероятное, дикое и воображаешь, что все как-то должно образоваться. Вернее, все должно кончиться хорошо.
— Не ругайся.
— И все это было глупо и глупо кончилось.
— Ты никогда не поймешь.
— Думаю, что понимаю… и очень хорошо. Внезапно я увидела свет на воде. Далеко в море, почти на горизонте. Он исчез. Нет, вот опять появился.
Дорабелла вглядывалась в море.
— Свет, — шепнула она. — О, Виолетта, они идут к нам. Вторжение началось!
— Подожди минуту, — шепнула я в ответ. Да. Свет исчез. Нет, появился.
Несколько секунд мы следили за огнями на воде.
— Вот еще, и еще, — закричала я. Свет, опять темно… огни, казалось, качались и даже подпрыгивали. — Мы должны поднять тревогу, — сказала я. — Немедленно. Я позову Гордона, а ты жди здесь и наблюдай.
Я поспешила к дому, поднялась к комнате Гордона и постучала в дверь. Никто не ответил, и я вошла.
Он крепко спал.
— Гордон! — закричала я. — Они идут. Вторжение.
Он вскочил и стал торопливо одеваться. Выйдя из комнаты, мы увидели одного из слуг.
— Разбуди всех, — крикнул Гордон. — Подними тревогу.
Мы побежали вниз. Дорабелла шла навстречу.
Море сейчас было темным. Интересно, понял ли враг, что огни заметили?
Везде слышны были голоса, на скале несколько человек всматривались в море. Прибыла целая команда добровольцев.
— Надо ли сообщить в Плимут, сэр? — спросил один из них.
— Мы приказали звонить в колокола в Полдауне, сэр, — сообщил другой.
И в самом деле мы услышали колокольный звон.
Дорабелла и я были просто ошеломлены, потому что море опять погрузилось в темноту и огни полностью исчезли. В растерянности мы посмотрели друг на друга. Мы не могли ошибиться, мы ясно их видели. И вдруг блеснул свет.
Мы были оправданы. Они и в самом деле были там. На мгновение я почувствовала облегчение, но
