Боевые качества советских танков снижались и благодаря принятой в тридцатых годах компоновке боевого отделения — башня не имела полика,[534] который бы поворачивался вместе с ней, находившиеся в башне члены экипажа могли становиться только на снарядные ящики, установленные на днище корпуса танка. Когда из части этих ящиков снаряды были уже извлечены, а на полу валялись стреляные гильзы, наводчику и командиру танка сложно было все внимание посвящать ходу боя, поскольку перемещаться по танку им было, мягко говоря, весьма непросто.[535]
Кроме того, в советских танках командир выполнял помимо своих собственных функций еще и обязанности заряжающего, из-за чего управление экипажем танка и танковым подразделением нарушалось. Этот недостаток не был устранен и в новых советских танках — Т-34 и KB.[536]
Основной функцией командира танка является наблюдение за полем боя. Но в то время, пока командир заряжает пушку, а при интенсивной стрельбе он занят этим практически все время, он не может смотреть по сторонам. На это время командир не занимается управлением танком и подразделением, он выключается из боевой работы. В немецких танках, как правило, имевших четвертого члена экипажа — заряжающего, командир все время выполнял свои прямые функции, не отвлекаясь на обслуживание оружия, что хорошо сказывалось на управляемости и эффективности немецких танков. Командиры советских танков были освобождены от своих дополнительных обязанностей заряжающего только в 1943– 1944 годах, с появлением танков Т-34-85 и ИС.[537] Устаревшие принципы, определявшие компоновку советских танков, тоже наносили ущерб их боевым качествам.
Эти основные недостатки советских танков, называемые исследователями «глухотой» и «слепотой» серьезно осложняли жизнь всем советским танкистам. И какая разница, сколько там тысяч танков у нас было. Распорядиться ими, как следует, не сумели — вот в чем дело.
Только не надо из всего вышесказанного делать вывод, что я считаю наших танкистов плохими воинами. То, что у них не было времени переучиться, — не их вина. Это происходило в силу объективных причин. А то, как они останавливали немцев в 1941 году, является лучшим доказательством того, что они воевали более чем хорошо. Те же немцы, не говоря уже об отъевшихся «
Часть III
Последняя республика, или Повторение пройденного
Почему же, леший задери, Советский Союз
выиграл Вторую мировую войну?
МИССИС АМАЛИИ БУРПЛ-ДУДКИНС
буфетчице платной гуманитарной столовой
русского отдела МИ-6. За то, что давала
перловый пудинг в кредит, оставляла облизать
ложки после обедов верховного командования
и не била мокрой тряпкой по голове,
даже когда было за что.
Глава 1
Почему Сталин отказался принимать парад Победы?
Не всякому офицеру мундир к лицу.
И почему же? Где он, ответ В. Суворова? Глава начинается на пятой странице, вопрос из заголовка в ее тексте появляется на восьмой, а отвечает на него Суворов знаете на какой? На двадцать восьмой!!! Зачем же остальные двадцать (о такой мелочи, как три страницы текста между началом писанины и речи по существу я уже не говорю)? И зачем межстрочный интервал с палец толщиной? Затем же, зачем вся суворая писанина — за деньгами.
Я не Суворов, так что приступаю к сути практически сразу. Общая мысль этой объемной главы заключается в следующем предложении: товарищ Сталин не хотел принимать парад Победы потому, что был недоволен исходом войны — ему хотелось поработить весь мир, а вышло только половину.
Так вот, отвечаем английскому неучу Суворову — Сталин не принимал парад Победы вовсе не потому, что не хотел. Он хотел. Очень даже хотел. И если бы вы на своей отдаленной ферме среди клевера и коров удосужились почитать воспоминания некоего товарища Г.К. Жукова, маршала некоего Советского Союза, чью историю вы пытаетесь разъяснять его жителям; те самые мемуары, которыми я (и не только я) хлестал вам по мордасам все предыдущие книги, и с которыми вы так жалко пытались спорить на страницах журнала «Родина»[538]; так вот, если бы вы глянули в эти самые мемуары, то нашли бы там простое и понятное объяснение того, почему Сталин раздумал принимать парад. Накануне парада товарищ Сталин в ходе тренировки в манеже не справился с управлением, конь его понес, ввиду чего лучший друг советских кавалеристов с оного коня, извините, упал. Упал и ушибся. Плечом и головой. Наверное, больно[539].
Но мне кажется, что вы, господин Суворов, скорее всего, эту книгу читали. Иначе как объяснить ваше предложение проехаться товарищу Сталину по площади на танке? «
Суворов подменяет вопрос о том, почему Сталин не хотел принимать парад на чем-либо, кроме того злополучного белого скакуна, вопросом о том, хотел ли Сталин принимать парад. Но самое-то главное мы с вами, знаем: Сталин ХОТЕЛ принимать парад Победы. После констатации этого простого факта все 23 страницы текста сразу можно отправлять по назначению. Назад в Лондон.
И, кстати, хочется по примеру нашего заморского крикуна вставить немного лирики. Представляете себе, что стали бы говорить о параде по Суворову в народе? В свете такой аналогии: Ленин на броневичке, а Сталин — на танке[541]. Или если б Сталин на иностранной машине парад принял — что, как у бомжа, своих не нашлось?
А вообще-то Сталин нашел себе на этом параде место, лучше которого придумать просто нельзя: он, как верховное божество, реял и над войсками, и над народом, и над скакавшими на конях по площади Жуковым и Рокоссовским.
Глава 2.
Зачем им мировая революция?
