- Терали! - изумленно ахнул черно-белый котик. Глаза его загорелись
любовью. - Не причинил ли он тебе вреда, сестричка?
Все замерли от изумления, увидев, как голова раскрывает свои глаза. Цвет
этих глаз был изумрудным. С изъеденных временем губ слетело:
- Я слышу твой голос, Сэктрик, но я не вижу твоего лица. Быть может, я
все еще подслеповата?
- Нет, просто мне пришлось переселиться в тело кота. Но не волнуйся -
скоро у нас будут новые тела, новые тела и новый мир. Возможно, скоро мы
уйдем отсюда, сестричка.
Они положили голову в шкатулку, сделанную из позолоченной бронзы. За миг
до того, как крышка шкатулки закрылась, раздалось:
- До свидания, милый Сэктрик!
- До свидания, Терали!
- Ее-то ты и стащил у Сэктрика? - спросил Корум у Гоффанона.
- Да. Эта голова его сестры. От нее больше ничего не осталось. Впрочем,
достаточно и этого. Она ничуть не слабее своего брата. Будь на Инис-Скайте и
она, вам ни за что бы не удалось выбраться оттуда.
- Гоффанон прав, - сказал черно-белый кот, глядя на то, как кузнец - сует
шкатулку себе под мышку. - Теперь вы понимаете, почему я не мог покинуть
этот мир. Кроме Терали у меня никого нет. Я люблю ее.
Джерри-а-Конель ласково потрепал кота по головке.
- Любая тварь любви покорна... - Он смахнул со щеки воображаемую слезу.
- Теперь же поспешим в Крэг-Дон, - сказал Корум.
- Но где он? - озираясь по сторонам, спросил Джерри.
- Там, - ответил Ильбрик, указывая на восток, - там, где трещат морозы.
Корум успел отвыкнуть от свирепых морозов страны Фой Мьёрр. К счастью,
путники оказались в безлюдной деревушке, где они обнаружили не только
лошадей, но и меха. Даже Ильбрик решил одеться потеплее. Он закутался в
огромную накидку, сшитую из куньего и лисьего меха. Позади было уже четыре
ночлега, и каждая последующая ночь была холоднее предыдущей. Повсюду они
видели следы недавних побед Фой Мьёрр - растрескавшуюся словно от удара
огромного молота землю, застывшие в агонии тела, изуродованные трупы людей и
животных, разрушенные города, воинов, скованных взглядом Балахра, детей,
разодранных в клочья зубами Псов Кереноса. Повсюду стояла ужасная стужа,
затягивающая поля и реки, леса и горы.
Путники прокладывали свой путь через снежные заносы. Падая, спотыкаясь,
блуждая по снежным пустошам, они спешили к Крэг-Дону, боясь того, что он
обратился в братскую могилу мабденов.
С бездонных серых небес падал снег. Кровь стыла в жилах, растрескалась
кожа, утратили гибкость члены. Каждый вдох отзывался болью в груди. Как
хотелось забыться на мягком снегу, уснуть, умереть, как уже умерли боевые
друзья.
По ночам они грелись у небольшого костра. Разговоров не вели - от мороза
немели не только тела, но и души. Единственным звуком было негромкое
бормотание кота, разговаривавшего с головой, лежавшей в шкатулке. О чем
беседовал Сэктрик и Терали, никто не знал, да и вряд ли хотел узнать.
Корум уже сбился со счета дней, проведенных в пути. Принца интересовало
теперь только то, сколько дней он еще сможет протянуть.
Путники вышли на гребень невысокой горы, с которого открывался вид на
широкую долину, занесенную снегом. Вдали они увидели стену тумана, которую
трудно было с чем-либо спутать - этот туман неизменно сопровождал Фой Мьёрр.
Одни считали, что он порождается их смрадным дыханием, другие, что он служит
Фой Мьёрр своеобразной защитой от болезней и напастей, преследующих их в этом
мире. Итак, путники достигли Семи Каменных Кругов, главного святилища
мабденов, средоточия Власти. Перед ними был Крэг-Дон. Подъехав поближе, они
услышали жуткий вой Псов Кереноса, странные гулкие голоса Фой Мьёрр, шелест и
шорох Воинов Елей, ставших братьями деревьям.
Джерри-а-Конель ехал рядом с Корумом. Кони с трудом пробирались через
глубокий снег, который порой доходил им до шеи. Джерри сказал:
- Ну что ж, значит кто-то из наших еще жив. Иначе Фой Мьёрр не подошли бы
так близко к Крэг-Дону.
Корум кивнул. Он знал, что Фой Мьёрр избегают Крэг-Дона и боятся его. Этим
знанием Принц был обязан Гейнору, который выдал тайну святилища, считая
Корума и Джерри своими пленниками.
Ильбрик скакал первым, пробивая путь для всех остальных. Если бы не этот
гигант, они замерзли бы в пути, так и не увидев Крэг-Дона. За великаном, как
всегда пеший, следовал Гоффанон с топором на плече и ларцом под мышкой. Его
рана уже стала подживать, хотя и причиняла ему еще немало страданий..
- Фой Мьёрр взяли Крэг-Дон в кольцо, - заметил Ильбрик. - Боюсь, нам не
удастся проскочить незамеченными.
- Если и удастся, то не всем. - Корум скорбно посмотрел на облачко пара,
вырвавшееся изо рта, и поплотнее закутался в меха.
- А почему бы Сэктрику не одурачить их - у него это выходит замечательно,
- предложил Джерри.
- Миражи лучше оставить на потом, - возразил Гоффанон. - Иначе в решающий
момент враги усомнятся в реальности происходящего...
- Наверное, ты прав, - нехотя согласился Джерри-а-Конель. - Ну что ж,
тогда мы должны действовать стремительно - враг не ожидает атаки с тыла.
- Это и не удивительно, - сказал Корум, грустно улыбнувшись. - Такое
может прийти в голову разве что больному, .
- А мы больные и есть, - ответил Джерри и подмигнул.
- Что ты нам скажешь, Сэктрик? - обратился к черно-белому коту Ильбрик.
Сэктрик нахмурился.
- Мы с сестрой предпочли бы не тратить силы до последней минуты. Дело это
не простое, а мы с вами не на Инис-Скайте.
Ильбрик согласился с этим.
- Я буду пробивать путь. Вы же не отставайте. Он извлек из ножен свой
огромный меч Мститель, засверкавший непривычным для этих мест светом, -
давно не озарялись они солнцем, клинок же, казалось, был его частицей.
Снежинки таяли, не успев долететь до лезвия. Ильбрик рассмеялся, его
разгоряченное лицо, казалось, тоже источало золотистое сияние. Он закричал
своему коню:
- Вперед, Тонкая Грива! Нас ждет Крэг-Дон! Конь стремительно понесся
вперед, взметая облака снежной пыли. Друзья не отставали от Ильбрика ни на
шаг. Они кричали и потрясали своим оружием, пытаясь хоть как-то согреть и
ободрить себя. Ильбрик исчез в студеном тумане Фой Мьёрр, устремившись к
Крэг-Дону.
Корум последовал за ним, стараясь не отстать от своего товарища, не
потерять его из виду. Огромные зловещие тени двигались в тумане. Корум
