Вот и славно. Поплачь вволю. Не тянешь ты на героя. Не в характере. Куда лучше украдкой наблюдать за высшими мира сего. Верно говорю?
ФРЕДЕРИК (плача). Зачем я только сюда приехал.
ПАТРИС сбрасывает свои туфли и надевает сапоги Фредерика.
Ты что?
ПАТРИС. Могу я, с вашего позволения, и шубу позаимствовать? Шапку?
ФРЕДЕРИК (снимает и отдает ему шубу и шапку). Куда ты собрался?
ПАТРИС. Ухожу.
ФРЕДЕРИК. А как же… снег?
ПАТРИС. Я-то пройду сквозь снег. Ты не прошел бы, а я пройду. Он у меня под ногами стает. По морю аки по суху.
ФРЕДЕРИК. Ты не вернешься?
ПАТРИС. Нет. Навсегда ухожу. Она завтра замуж выходит. Я уж давно собрался, сапог вот только не было. Спасибо тебе. И цыганское благословение. Удачу тебе принесет.
Рисует над Фредериком в воздухе круг.
ФРЕДЕРИК. А мне-то что делать? Никому я не нужен.
Патрис Дотяни тут до весны. Хочешь – в буфете живи. Считай – я тебе завещал. Тут не очень-то удобно, но до костей не промерзнешь, да и тихо стало – крыс потравили, не шуршат.
ФРЕДЕРИК. Да, хорошо. А весной я тоже уйду, к морю, на юг.
ПАТРИС. Вот и славно. Правильно надумал. Что ж, прощай, брат.
Пожимают друг другу руки. ПАТРИС выходит. Слышно, как открывается дверь – ветер сразу взвывает громче. Потом дверь захлопывается, звуки бури отступают. ФРЕДЕРИК осматривает буфет. Приноравливается, как бы залезть и лечь поудобнее. Входит МИКИ.
МИКИ. А где Патрис?
ФРЕДЕРИК. Ушел.
МИКИ. Куда?
ФРЕДЕРИК. Совсем ушел. Навсегда. Только сейчас вышел.
МИКИ выбегает. Снова открывается дверь – взвывает буря, дверь хлопает. ФРЕДЕРИК устраивается в буфете, свет медленно гаснет, а мы тем временем слышим голос Мики.
МИКИ. Патрис, подожди! Патрис, подожди меня!
Из тьмы проступают силуэты надгробного камня, церкви, деревьев. Голос Мики слышен сначала громче, но потом его перекрывает рев и вой разбушевавшейся стихии.
Патрис! Подожди! Не бросай меня! Возьми меня с собой! Патрис! Патрис! Подожди!
Белая гостиная. МАРИНА, точно принцесса, в свадебном платье и в венце. Ни на миг не отходит от Базиля, крепко держится за его руку. На церемонии присутствуют также отец АМБРОУЗ, ОРИАНА, ПИТЕР ДЖЕК и ХАНС ДЖОЗЕФ.
АМБРОУЗ. Признаешь ли ты этого человека мужем своим перед Богом? Готова ли жить с ним согласно заповедям господним? Готова ли повиноваться, служить ему, беречь его имя и честь? Готова ли пройти с ним рука об руку по жизни в болезни и во здравии, в нужде и в благоденствии – до гробовой доски?
МАРИНА. Да.
АМБРОУЗ. Кто выдает замуж эту женщину?
БАЗИЛЬ. Я.
АМБРОУЗ (Питеру Джеку). Повторяй за мной: Я, Питер, беру тебя, Марину…
ПИТЕР ДЖЕК. Я, Питер, беру тебя, Марину…
АМБРОУЗ…в жены перед Богом.
ПИТЕР ДЖЕК…в жены перед Богом.
АМБРОУЗ. Буду жить с тобой в нужде и довольствии…
ПИТЕР ДЖЕК…в нужде и довольствии…
АМБРОУЗ…в болезни и во здравии.
ПИТЕР ДЖЕК…в болезни и во здравии.
АМБРОУЗ. Буду любить тебя и лелеять…
ПИТЕР ДЖЕК…любить и лелеять…
АМБРОУЗ…покуда не разлучит нас смерть.
ПИТЕР ДЖЕК…покуда не разлучит нас смерть.
Входит МАКСИМ с ружьем в руках. За ним слуги вносят тело Мики.
МАКСИМ (обезумев от горя). Он умер. Мики умер. Убежал вслед за Патрисом. Прямо в метель, в бурю, в снег. И замерз. Мики умер.
БАЗИЛЬ. Это… это ужасно… но мы разберемся позже. Пожалуйста. Тут свадьба.
МАКСИМ. Ах да. Вы женитесь на моей матери.
БАЗИЛЬ. Твоя мать выходит замуж за Питера Джека. Отнесись к таинству брака с уважением. Я понимаю… с Мики… ужасно… Но мы потом все выясним, позже. Простите, святой отец. Продолжайте. Я думаю, нет причин прерывать.
МАКСИМ. Уже и смерть не причина? Подумаешь, мальчишка-поваренок, мошка-букашка.
К Ориане.
Вы называли его своим маленьким пажом. Вот он – он умер! А вы и слезы не прольете?
БАЗИЛЬ. Это трагическая нелепость, несчастный случай…
МАКСИМ. Нет, это итог! Неизбежный итог! Никому в доме он не был нужен, никто его не любил, кроме цыгана, да и тот…
МАРИНА. Патрис ушел?
МАКСИМ. Да. Ушел в самую метель. И я желаю ему тоже замерзнуть – как бродячему псу. И о нем ты, мама, не позабыла спросить? Двух мужей мало – третий понадобился?
АМБРОУЗ. Иди, сын мой. Поговорим позже.
МАКСИМ. А, пастырь вместе с паствой! Как же иначе. И у вас правда не в чести. Все хотите сокрыть и позабыть. Не выйдет. Кончилось время тайн.
Обращаясь к Базилю.
Я обвиняю вас в смерти этого ребенка.
БАЗИЛЬ. Но я ни в чем не виноват.
ПИТЕР ДЖЕК. Мы все причастны к этой смерти. Позабросили мальчишку.
МАКСИМ. Никому до него дела не было. Я тоже виноват. Я любил его, но не хватило моей любви, не уберег, даже читать, и то не научил. Никому он не был нужен, никто о нем не заботился. Никто не знал толком, что у него на душе. Вы и ваша жена позабавились, поиграли да и бросили игрушку – надоела. Конечно, все мы виноваты. Но там, где мир поделен на слуг и господ, вина не равна. Я обвиняю вас. Вы радостно приняли роль нашего отца и владыки. Что ж, властвуйте, но умейте и ответ держать. А если на всех подданных вина лежит – так господину за это и смерти мало.
БАЗИЛЬ. Я не принимаю твоих обвинений. Не имеешь права взваливать всю вину на меня одного. Это несправедливо.
МАКСИМ. Потише, не кипятитесь. Надеялись все тут перекроить, новую жизнь наладить, чудесную. Только с властью-то расстаться – слабо. А не расставшись, прошлого не избыть. У кого власть – тому и ответ держать, за все, что было и будет. К тому же вам и мать моя по наследству досталась. Все одно к одному. Вас, и только вас, обвиняю в этой смерти. Из-за вас погибло безвинное, позабытое всеми дитя. И прошлое – тоже на вас. Вы – отец ваш, вот он вернулся, вот – во плоти. Вы убили моего отца – Фрэнсиса Джеймса. Но поработить нас снова вам не удастся!
МАКСИМ вскидывает ружье. МАРИНА вскрикивает. Вперед выступает отец АМБРОУЗ.
АМБРОУЗ. Остановись! Мальчик погиб случайно.
