— Так и быть, отец, можешь подкрепиться за нашим столом, — рассмеялся сотник и сделал приглашающий жест. Мерги тут же воспользовался предложением, и усевшись рядом с громкоголосым детиной, заказал на всех еще пару кувшинов вина, чем заслужил одобрительный взгляд бугая. Остальные зрители, видя, что больше ничего не будет, вернулись к разговорам и игре.
— Ну, что, Рапп, — обратился сотник к хмурому гвардейцу, молча наблюдающему за игрой между сотником и детиной, — скоро найдут убийц Телла? Ты ведь весь день толкался на острове среди разных высоких особ. Может, что и услышал?
— Вернее, толкался у дверей, — уточнил бугай, бросая на стол три кости.
— Я знаю столько же, сколько и вы, — нехотя промолвил Рапп. — А те особы знают столько же, сколько и я.
— Клянусь бубенцами Киргала, что за неудачный день! — взревел детина и треснул кулаком по столешнице, заставив подпрыгнуть всю посуду. — Тебе, Симар, везет даже без Удачи Урмана. Сотник с довольной улыбкой сгреб ставку в свою сторону и погладил черепаший панцирь своего медальона на шее.
— А ты, Гарл, сам найди Черепаху, — ухмыльнулся сотник, — тогда непременно выиграешь. Заслужишь благословение самого Киргала.
— Если я ее найду, то тогда буду играть не с тобой, а с кем-нибудь побогаче, — огрызнулся Гарл.
— Рапп, помоги нашему Гарлу, и будешь играть с богатеями с ним на пару, — предложил Симар. — Что все-таки тебе удалось там увидеть?
— Я что, в гостиной Телла дежурил? — возмутился Рапп. — Весь день, как проклятый, стоял без капли вина у его библиотеки. И зачем людям столько книг?!
— А разве его библиотека расположена не рядом с гостиной?
— Все равно оттуда ничего не видно. Видел только, как в гостиную все время заходят разные аристократы да маги. Гурписса видел как сейчас тебя. И Норрима. Бороду маг, правда, мог и причесать. В полдень тело жреца вынесли. Вот и все.
— А нашли что-нибудь? — спросил Симар, выкладывая на стол очередную порцию монет.
— Я слышал, обсуждали какой-то бератский кинжал. Там у них вышел спор, бератский он или гемфарский. Решили, что бератской работы. Вроде, с драгоценным камнем.
— И все? — разочарованно спросил сотник, бросая кости.
— Все.
— Не позавидую я королевским дознавателям, — посочувствовал Рапп, бросая, в свою очередь, кости.
— Это уже не твоя забота, дружище, — засмеялся Симар, — ты лучше пододвинь свои монеты к моему выигрышу.
— Клянусь бородой Турула, сегодня не мой день! Лучше я пойду, завалюсь спать. Когда не везет, надо переждать, — Рапп встал из-за стола и направился к выходу. Через некоторое время Мерги хмельным голосом попрощался с гвардейцами и покинул таверну.
Где ты был? — спросил растянувшийся на лежанке Вилт вошедшего сапожника. — Мы уже поужинали.
— Я не голоден! Мерги молча проследовал к своему ложу, показывая, что не расположен к разговору.
— Черепаху не нашел? — посочувствовал недомерок. — Все приходится делать дяде Вилту! — пожаловался он остальным. — Завтра пойду сам ее искать! Хемилон скептически хмыкнул.
— Вилт, больше ни звука о черепахе, — произнес в темноте Мерги. — Хватит чесать языком. Дела и так идут хуже некуда.
— Ты что-то разузнал? — живо спросил Тейрам.
— Узнал, что никто ничего не узнал, — помолчав, ответил сапожник. — На острове удалось найти только бератский кинжал, которым убили Телла в его гостиной. Больше ничего не обнаружили.
— И где ты сумел узнать об этом? — присвистнул Вилт.
— Негусто, — прокомментировал звездочет.
— Да, — согласился Мерги. — Вся надежда на Силара.
— Это еще почему? — удивился Тейрам.
— Такие люди как Силар, пока все не обыщут, никому и не заикнутся о смерти Телла, — пояснил Мерги. — Раз он претендент, да еще и Хранитель Пруда, то он попытается вызнать все, что поможет ему стать верховным жрецом. А все, что может помочь его соперникам, бесследно исчезнет.
— А тебе он сразу все выложит! — засмеялся лекарь.
— Не все, конечно, но если он решит принять нашу помощь, то сможет еще что-нибудь рассказать, кроме того, что кинжал бератской работы.
— Да-а, только вот как нам его убедить в том, что с нами можно иметь дело, — протянул Тейрам.
— Надо придумать, — зевая, откликнулся Мерги. — А теперь давайте спать. Завтра будем решать, что делать дальше.
Глава 4
Утро искатели наград проспали. Впервые за долгое время им не нужно было вставать с очередным караваном, или быть поднятым владельцем очередного постоялого двора, зорко следящего за тем, чтобы постояльцы как можно скорее освободили лежанки с клопами. Мягкие перины Айто и тихая обстановка заставили авантюристов сладко спать. Но проснулись они не по своей воле. Пимм, жаждавший общения с такими интересными людьми, не вытерпел и нарушил строгий запрет деда не беспокоить уставших с дороги гостей. Шалопай изловил во дворе огненно-красного петуха, прокрался наверх мимо занятого домашними делами деда, и швырнул его в приоткрытую дверь. А сам молнией метнулся вверх по лестнице на чердак.
Очумевшая птица, крича дурным голосом и хлопая крыльями, принялась метаться по комнате, роняя свои перья. Сонные друзья, вскочив и ругая наглую птицу на чем свет стоит, принялись гоняться за ней по всей комнате, мешая друг другу. Айто побледнел, услышав наверху отборные ругательства, топот ног и истошные крики какой-то животины. Старик мигом взлетел по лестнице, на ходу строя различные предположения. Резко распахнув комнату, он получил подушкой в живот и заработал царапину на темени от шпоры пролетевшего над ним ополоумевшего петуха. Разгоряченные постояльцы не сумели вовремя остановиться и вынесли своего хозяина обратно в коридор, повалившись на пол.
— Я сверну ему шею! — пообещал Вилт. Он поднялся на ноги и кинулся вдогонку за птицей, сообразившей слететь вниз. Сверху послышался заливистый мальчишеский смех.
— Пимм, наказанье богов! — завопил Айто, поднимаясь на ноги. — Пимм, спускайся вниз, негодник! Иди сюда, сейчас твой зад опять отведает моей руки. Иначе ты сведешь меня в могилу раньше положенного срока!
— Я здесь не причем! — закричал проказник, стрелой слетев вниз по лестнице, и неудачно попытавшись проскочить мимо загородивших проход мужчин.
— Я тебе что говорил, негодяй? — Айто сграбастал внука за ухо.
— Это не я! — заверещал сорванец. — Петух сам залетел в окно со двора, а я хотел его прогнать. Ты же сам говорил, не надо беспокоить дядей.
— Да ты еще и врунишка! — окончательно рассердился старик. — Пять ударов за баловство и десять за вранье, — быстро назначил наказание Айто, зажимая между ногами вертящееся туловище Пимма.
Крики наказуемого и размеренный голос торговца, отчитывающего удары, окончательно сбросили с друзей остатки сна.
— Проклятая птица перелетела через забор, — огорчил всех коротышка, вернувшись в дом. — Я бросился за ней на улицу, и там столкнулся с какой-то бабой. Только когда она заголосила, что ее насилуют, сообразил, что в одном исподнем. Слушатели засмеялись, глядя на непривычно смущенного
