— Болтуны встречаются и с сединой, — продолжил внушение дед. — Ты уже должен понимать, что держать язык за зубами всегда выгоднее, чем болтать, не закрывая рта.
— Я понял, понял! — нетерпеливо отозвался ребенок.
— А зачем приехали в Урман эти лагратцы? — обернулся старик к Хемилону.
— Хотели договориться построить торговый флот, чтобы возить пряности мимо урдаланского порта, в Гемфар, а оттуда по суше к нам, — зевая, ответил знаток тайн истории. — Деньги Урмана, пряности Лаграта и порты Гемфара. В ходе этой войны урдаланские корабли под флагами Лаграта потопили все торговые морские суда Гемфара. Их и так было немного!
— Война, торговля и разбой — три вида сущности одной, — неожиданно для всех процитировал Тейрам известное изречение безымянного поэта.
— Что-то в этом есть, — согласился с пращником Айто. — Добавь только, крупная торговля. Нам, мелкоте, от нее столько же прибыли, как и всем прочим.
— Деда, я уже знаю половину знаков, — обратился к старику Пимм. — Когда я получу солдатиков?
— Так уж и половину? — усомнился Айто.
— Даже немного больше, — поддержал Хемилон своего ученика.
— Мы договаривались, что ты их получишь только после того, как выучишь все знаки, — разочаровал Пимма дед. Ребенок обиженно надулся.
— Айто, чтобы выучить половину знаков, мне пришлось мучиться полгода, — вступился Мерги за проказника. — Твой внук честно заработал игрушку.
— Ладно, — смягчился строгий дед, — через луну ты получишь своих солдатиков. Но предупреждаю, будет хоть одно баловство, и ты их увидишь только после того, как напишешь мне письмо под мою диктовку без единой ошибки. Мальчуган обрадовано запрыгал.
— Деда, можно я завтра пойду с Гиртом и его братом Рону в казарму гвардейцев? — тут же попросил Пимм.
— Что ты там забыл? — ворчливо отозвался Айто.
— Я хочу посмотреть, как маршируют настоящие гвардейцы и как они строятся перед битвой. Я буду также расставлять своих солдатиков.
- Смотри, чтобы до закрытия рынка ты был уже дома, — разрешил Айто. — И никуда не отходить от Рону. Если меня не послушаешь, забудь о солдатиках.
Довольный Пимм послушно закивал головой. Он не особо рассчитывал, что дедушка разрешит ему навестить старшего брата Гирта, который уже два года служил гвардейцем в отряде лантарских волков.
— Мерги, дай-ка мне эти монеты, которые всучил нам Силар, — вызвал у всех оторопь Тейрам. Удивленный сапожник протянул пращнику два бератула. Наемник стал их внимательно рассматривать. Оглядев их аверсы и реверсы, он принялся исследовать гурты монет.
— Что ты там выискиваешь? — тут же поспешил осведомиться Вилт.
— Просто пришла сейчас в голову одна мысль, — разочарованным голосом ответил Тейрам, возвращая монеты. — Вспомнил, мне в Ларморе наш десятник рассказывал, что фаланские головорезы всегда кладут рядом с телом своей жертвы какую-нибудь монету с нацарапанной на ней змейкой — знаком ихнего бога смерти. Так они просят его защитить их от мести духа своей жертвы.
— Глупость какая! — фыркнул Вилт. — Покойники предпочитают лежать тихо. — Ты пойди, объясни это фаланцам, — съехидничал Хемилон. — Они не пожалеют для тебя монетки.
— В любом случае на монетах ничего подобного нет, — объявил Мерги, прекращая спор. — Я осмотрел их раз десять и ничего не нашел. Тейрам тоже в этом удостоверился.
— Пимм, пора спать! — сказал Айто, увидев сонные глаза внука. Старый торговец, пожелав доброй ночи своим взбалмошным друзьям, пошел с мальчиком спать.
Друзья на минуту умолкли, наблюдая за танцующим пламенем свечей. — Пора и нам закругляться, — нарушил молчание Мерги. — Но прежде закончим с этим, — он выложил на стол кинжал и два бератула. — Предлагаю сообщить Силару, что кинжал и урты отняли у меня при ограблении, — сапожник дотронулся пальцем до свежей раны на голове. — А дельфина отняли у Тейрама во время драки в таверне.
— И зачем тебе кинжал понадобился? — полюбопытствовал Вилт.
— На память об этом дурацком деле, — странно улыбнулся Мерги, вспомнив о Силаре. — А монеты предлагаю отдать какому-нибудь нищему у храма Киргала. Они нам не принесли удачи. Вилт с этим делом справится.
— Отдать два бератула какому-то бездельнику?! — возмутился недомерок. — Ха-ха, я найду им лучшее применение! Может, бросим их на удачу той статуе? Тейрам, завтра сходим к той лошадке. А чтобы всякие гнедые гвардейцы не прикарманили наш подарочек, мы его немного подпортим. Скряга не обидится!
С этими словами недомерок схватил кинжал Силара и, поставив его острие на шею монарха, изображенного на аверсе, ударил ладонью по рукоятке. Сталь легко прошла сквозь тонкий металл и вонзилась в дерево столешницы.
— Ну вот, испортил стол! — с укоризной прокомментировал звездочет.
— Одной царапиной больше, — не согласился лекарь и выдернул кинжал. От огненно-красной поверхности сквозного отверстия монеты отразился тусклый свет свечи.
— Клянусь бубенцами Киргала! — только и сумел выдавить Вилт. Остальные бросились к нему и принялись жадно рассматривать фальшивку.
— Смотрите, они даже прошли проверку! — Тейрам обратил внимание друзей на следы зубов на монетах.
— Не удивлюсь, если их ставили сами изготовители фальшивок, — заявил рыжий пройдоха. Взяв вторую монету, он повторил операцию. — И эта тоже! — восторженно воскликнул Вилт. — Вот оно что, жрец-то неспроста таскал эти монеты с собой! Значит убили его не из-за черепахи, а из-за фальшивок! А может он тоже участвовал в их изготовлении?
— Не думаю! — возразил Мерги. — Иначе он не таскал бы их с собой. Как сказал Силар, люди его ранга годами могут не видеть денег. Да и кто-кто, а храм Киргала никогда не нуждался в деньгах. Скорее всего, он носил их с собой в качестве улики.
— Теперь нам нужно найти фальшивомонетчиков, сказал Тейрам.
— Точно, — насмешливо поддержал его Хемилон, — всего-то найти фальшивомонетчиков в двухсоттысячном городе! А если они живут не в Лантаре?
— Кто-нибудь знает точно, как делаются подобные фальшивки? — возбужденно спросил Мерги. Он сразу же забыл о недавно принятом решении бросить затею с поисками. Тейрам отрицательно мотнул головой. Хемилон развел руками: он встречал в хрониках только описания казней фальшивомонетчиков. В детали процесса изготовления хронисты не вдавались.
— Кха-кха, — кашлянул недомерок. — Я кое-что слышал об этом преступном ремесле, — потупил он скромные глаза.
— Столько же, сколько о подделке печатей? — уколол его ларморец.
— Увы, намного меньше! — виновато признался лекарь.
— Рассказывай! — в нетерпении попросил сапожник.
— И постарайся как можно подробнее, чтобы после твоего описания мы могли делать их сами, — добавил пожелание астролог.
— Я не мастер монетного двора, — скривился коротышка. — Расскажу, что знаю. Значит, раскатываем лист меди на толщину монеты, пусть будет бератул. Потом специальным стальным цилиндром с острым по краям торцом, чей размер совпадает с диаметром бератула получаем нужное количество кружков. Придаем им немного выпуклую форму. Затем берем серебряную фольгу и аккуратно обвертываем в нее медные заготовки. Дальше все это дело суем в печь и следим за температурой. Серебро плавится немного раньше, чем медь. Как только серебришко начнет плавиться, тут же вытаскиваем монеты. Все, серебро намертво сцепилось с медью. Ну а дальше остается только молотком и гравированным внутрь штампом нанести нужный рельеф на обе стороны монеты. Это самая сложная часть. Для изготовления штампа требуется опытный резчик, обычно подкупают его на монетном дворе. Бератул готов! Остается пару раз куснуть монеты, и зарыть их во влажную землю на две-три луны, чтобы слегка состарить их вид. Потом их чистим влажной тряпкой. Дальше кучу монет ссыпаем в мешок и трясем его, чтобы на них появились царапины.
