- Не могу, совсем не едет, – пожаловался он.
- Будем смотреть, – спокойно сказал Виктор. – Ключи у тебя есть?
- Не-а…
- Ну, ты даешь…
Парни полезли по бардачкам и багажникам, зазвякали инструменты. Я грелась у костра, от влажных джинсов шел пар. Внимательно осмотрев зажигание и погоняв мотоцикл на всех оборотах, Виктор вынес вердикт: - Глушак* забит, прожигать надо, снимай глушак.
Пока возились с мотоциклом, вода в котелке закипела. Я вытащила заварку, Алексей ножом открыл тушенку, достали кружки, сахар, хлеб. Парни закатили в костер глушитель, чтобы выжечь нагар, так мне объяснил Алексей. Между тем, пятачок на смотровой площадке стал напоминать маленький Ноев ковчег. Рядом с нами остановились два «Лендровера» цвета сафари. Прикрепленный на крыше груз говорил о том, что владельцы собрались далеко. Подъехали два «Мерседеса». Оказалось, что на «Лендроверах» едут поляк, австралиец и француз, а «Мерседесы» перегоняют монголы. Мотоциклы у всех вызвали интерес. Бородатый австралиец подскочил к нам с видеокамерой, француз стал фотографировать мрачные наклейки с черепами на баке у Виктора. Монголы, оживленно переговариваясь, окружили обездвиженную «Яву». Тут же появились и наши автотуристы, они сразу же стали расспрашивать, куда и откуда мы едем и какого, собственно говоря, черта, мы тащимся на Байкал в такую погоду. Мы с удивлением наблюдали за происходящим. Обжигаясь горячим чаем, я судорожно пыталась вспомнить хоть одну фразу на английском, но поняла, что ничего не помню. Иностранцы с любопытством наблюдали, как Эдик и Илья ветками выталкивали покрытый слоем копоти глушитель из костра и катили его под горку к «Яве». - Рашн техник! – засмеялся один из них, бородатый мужчина в коротких шортах, футболке и жилетке со множеством карманов и поднял вверх большой палец.
- Не русская, а чехословацкая! – зло пробурчал в ответ Эдик, но вряд ли иностранец его понял.
А дальше снова была дорога. Свивающееся кольцами шоссе шло по сопкам рядом с Байкалом. Безразличное ко всему стальное зеркало озера то и дело блестело сквозь негустую листву тополей, мелькали полосатые отбойники, желтые скальники нависали над дорогой, и куда-то по сопкам шагала-торопилась громадная линия электропередачи. После Байкальска мы попали в полосу плотного, липкого тумана, одежда стала влажной. Ноги у меня замерзли еще до Култука, теперь холод проник до костей, он сковывал мышцы и суставы. У меня затекла спина, устали руки и одеревенели ноги. Иногда я старалась размяться: выпрямляла ноги, поднимала вверх руки и чуточку, так, чтобы Алексей не почувствовал, поворачивалась, но это помогало ненадолго. Холодно! Ой, как холодно! Теперь я понимала жаргонное байкерское слово «нажопник», – так мотоциклисты называют пассажира. Алексею не так холодно, я его грею сзади. У меня у самой сзади все уже отмерзло… Я как-то и не заметила, что день кончился, и дорога с размаху въехала в сумерки. Они обхватили нас плотным кольцом и стали быстро сжимать свою хватку. Полотно дороги становилось все чернее, все сложнее было рассмотреть лес, который скрывался за пеленой тумана, горные реки, впадающие в Байкал, стали просто бездонными провалами под звучным железом мостов. Но еще можно было рассмотреть, что мосты выкрашены кроваво-коричневой краской, и было видно сжатую в кулак руку Виктора, когда он шел на обгон, показывая нам: держитесь! А потом на землю опустилась тьма и скрыла все от моего взора, и я потеряла счет времени… В Бабушкине нас остановила полосатая палочка гаишника. Он был бурятом, в свете желтоватого уличного фонаря было невозможно понять выражение лица. На круглом лице шевелились только губы, да чуточку – брови. - Документы!
Он мельком посмотрел документы у всех, но, когда дошел до Эдика, остановился. Вся его фигура радостно дрогнула. - Та-ак, а где права? Почему без прав?
- Так вот, права у него есть, – Эдик тыкал пальцем в сторону Ильи, Илья усиленно кивал черным шлемом.
- А паспорт есть? Нет? А откуда я знаю, что ты – это ты? И что это – твой мотоцикл? Стойте! – он вдруг пристально осмотрел всех нас. – А почему без колясок? Где коляски? Оставайтесь здесь! – скомандовал он. – Пошли со мной! – приказал он Эдику, и они скрылись в помещении поста ДПС.
- Ну, все, влипли! – процедил Виктор, глядя вслед инспектору.
Со всех сторон нас обступала темнота. Меня сотрясала дрожь – от усталости, от холода, от тревоги. Стал накрапывать дождь. Если у нас заберут мотоциклы, мы окажемся в очень интересном положении… - Но у нас-то «Соло»? – спросила я Алексея. – На «Соло» можно без коляски?
- Можно-то можно, – постукивая зубами, ответил Алексей, – вот только он у меня зарегистрирован, как обычный, когда я его на учет ставил, инспектор, который номера
