домах (1050 и 1938); евреи были обязаны давать деньги церкви (1078 г.) и нацистской партии (1940 г.); показания еврея в суде не имели доказательной силы (1179 и 1942 гг.). И гетто, отдельное место жительства евреев – не нацисты первыми учредили (1939 г.), даже не венецианцы, одарившие этим названием еврейский квартал в 1516 году, - так постановили церковные синоды в 1267 и 1388 годах.
(В экспозиции израильского Мемориала памяти Катастрофы евреев Яд Вашем висела раньше фотография – кусочек пейзажа гитлеровской Германии: вход в некую усадьбу, кусты-ограда, калитка, возле неё небольшое распятие и рядом с евреем Иисусом дощечка с надписью 'Евреям не входить'. Гигиена давнего христианства и сегодняшнего нацизма – трогательное слияние).
Четвёртый Латеранский собор 1215 года упорядочил предыдущие антиеврейские запреты, подытожил в какой-то степени борьбу с евреями в крестоносный период. Собор ограничил размеры ростовщичества, подчеркнув отрицательное своё отношение к кредиторам-евреям, запретил евреям взыскивать с крестоносцев проценты на долги, удалил евреев со всех государственных должностей, обязав передать христианам заработанные на этой службе деньги, потребовал от евреев особой скромности в одежде 'дабы не унижать христиан своим щегольством'. Позорящие евреев постановления собора венчались введением особого знака на одежде еврея – как у прокажённого. (Опять опередили нацистов; на семьсот лет).
Мусульмане с VII века метили унизительно и евреев, и христиан – теперь церковь перенимала опыт, заодно словно отыгрываясь за прежнее отношение к христианам.
То же с ритуальным убийством: немало первых христиан язычники римляне растерзали, обвиняя их в человеческих жертвоприношениях ради религиозного обряда. Войдя в силу, христиане припомнили ужасающие рассказы древних юдофобов об убийстве грека на еврейский Песах. Привычно: Пасха, убийство и воскресение, злодейство евреев, еврейский жертвенный агнец, человеческие жертвоприношения язычников, Бог-жертва. И кому какое дело, что у евреев с древних времён, из Торы Божественный запрет 'никакой крови не ешьте' [Левит, 3:17], если так удобно сплелись сюжеты: таинственная
Самые проницательные немедленно уяснили, что гнусности евреев планируются международными тайными сборищами их главарей, которые назначают, кому и где совершать злодеяния. ('Мудрецы Сиона', -скажут о них позже).
Наработанные идеи – долго ждать не пришлось – пошли в дело.
В 1144 году в Англии в лесу возле Норвича обнаружился труп мальчика. Назавтра была Страстная Пятница. Не иначе евреи убили, дабы насмеяться над муками Христовыми. Так велели еврейские раввины, они на своём съезде в нынешнем году выбрали местом изуверства Норвич - о том кричали в народе, громче других монах Теобальд, выкрест из евреев. Доказательств не было, городские власти пытались защитить евреев, но погром всё же состоялся, хотя и скромный: грабёж, избиения, одного еврея убил его должник. Погибший мальчик причислен к святым мученикам.
Тут зачинаются сразу несколько традиций. Во-первых, бездоказательность обвинений: с ХII по ХХ век, в 150-ти с лишним ритуальных судебных процессах одни только домыслы да самооговор из-под пытки. Во-вторых, погром и преследование евреев вослед кровавому обвинению. В-третьих, рождение культа, веками подогревающего веру в еврейское злодейство; в такой, например, современной Бельгии отмечается годовщина дела об осквернении евреями гостии в 1370 году; тогда убили (частью сожгли) 500 евреев и соорудили памятные часовни. В Брюссельском соборе Сен-Гюдюль о событии напоминают витражи, картины и гобелены часовни Сен-Сакрамент-де-Миракль.
В ХIV веке в Познани (Польша) раввина, тринадцать евреев и одну христианку обвинили в краже гостий из доминиканской церкви. Их сожгли на медленном огне. Еврейскую общину обязали ежегодно платить штраф доминиканцам. 500 лет платили.
Тулузские графы ввели обычай давать на Пасху пощёчину (иногда от рыцарской десницы смертельную) старейшине евреев и позволили за взятку освобождаться от неё (ХII век). Так же, взяткой, средневековые евреи должны были откупаться от шантажистов, грозивших осквернить могилы близких или, того страшнее, прятавших христианские детские трупы с угрозой предъявить их толпе как жертвы ритуального убийства. Интересные промыслы возникали в народе...
У государей размах посерьёзней. Английские короли в ХII-ХIII веках, взимая с евреев налоги и штрафы, намного большие, чем с христиан, обирали их весьма изобретательно. Король Иоанн Безземельный в 1210 г. потребовал от одного богатого еврея 10 000 марок, тот пытался увильнуть – король велел выдёргивать у еврея по зубу ежедневно, пока не уплатит. Короли нажимали – евреи беднели. Знать не хотела отдавать долги евреям, британским купцам и ростовщикам-христианам мешали еврейские соперники – в угоду им всем король Эдуард I одним махом решил проблему в 1290 году: изгнал евреев, 16 тысяч. Всё нажитое ими за двести лет пребывания в Англии оставалось гонителям. Евреев ждали нищета и чужбина, и то если повезёт: один шутник-капитан высадил изгнанников на остров, затопляемый приливом, и отплыл, хохотнув: 'Молитесь о спасении своему Моисею'.
Во Франции евреи, живя больше тысячи лет, намного превзошли английских собратьев богатством, да и количеством: их было тогда 100 тысяч. Соответственно увеличивался соблазн лёгкой добычи, и король Филипп Красивый в 1306 г. повелел евреям убраться вон. В один месяц. Некоторые ушли в чём были, а 'телеги, полные еврейским добром, серебром, золотом и драгоценными камнями, были отправлены королю; менее ценные вещи были распроданы по смехотворно низким ценам' - так писал историк Генрих Грец.
Изгнания не давали евреям обрасти недвижимостью – опорой благосостояния. Земледелие не выручало: евреям не везде дозволяли владеть землёй, зато везде запрещали пользоваться христианской рабочей силой – от такого хозяйства прибыли кот наплакал.
Что оставалось еврею? Торговля? Опасные, хотя и завидные должности придворных врачей и советников?
Оказалось, финансы. 'Бог еврея – деньги' - в этом утверждении Карла Маркса не только укор бывшим соплеменникам, но и наблюдение исторического опыта.
ХI век – время смены натурального хозяйства товарным, время хилой поначалу торговли, товар меняется на товар, деньги редки и их владелец легко становится заимодавцем. Рождалось ростовщичество – церковь не запрещала его, но осуждала у христиан, так что это занятие само просилось в еврейские руки. Крестоносные мечи проложили пути на Восток, подтолкнули торговлю, и деньги, превращаясь в мерило любой стоимости, в первый и главный товар, входили в неотразимую силу. С другой стороны, евреи, в Европе с V века торговцы удачливые и вездесущие, теперь выдавливались из торговли крепнущими европейскими купцами с их кораблями, без которых поди поторгуй за морем. Вот и выпадало евреям: денежный интерес.
Дрожала под евреями земля, не обнадёживали ни королевские обещания, ни защита римских пап, ни расписки должников, правило кровавый бал непредсказуемое своеволие враждебной толпы – в такую пору единственным залогом выживания оказывались деньги: их легче уберечь от завистливых глаз и погрома, они одни сулили спасение почти в любой передряге.
Так складывалось еврейское отношение к деньгам: не почтение – преклонение, почти обожествление денег. Каждая еврейская община глядела в рот своему богачу, 'банкиру' -главе и защитнику.
