грохотом рухнула в сухое ложе потока.
– Самая проклятая чертовщина, которую я когда-либо видел, - сказал Кросвелл, помогая ему встать на ноги. - Как только вы возвысила свой голос, мост стал дрожать. Симпатичная такая дрожь!
Теперь Мартен понял, почему дюрелляне говорили шепотом. Он с трудом встал на ноги, охнул и снова сел.
– Что случилось? - спросил Кросвелл.
– Я, кажется, вывихнул ногу,- с болезненной гримасой сказал Мартен.
Вождь Морери подошел к ним с группой человек в двадцать и, произнеся краткую речь, преподнес Мартену резной посох из полированного черного дерева.
– Благодарю,- молвил Мартен, вставая и осторожно опираясь на посох.
– Что сказал вождь? - спросил он у Чедка.
– Вождь сказал, мосту было лишь около ста лет, и он в хорошем состоянии,- перевел Чедка.- Он приносит извинения за то, что его подданные не сделали мост более прочным.
– Гм-м…
– И еще вождь сказал, что вы, наверное, неудачливый человек.
– Может, он и прав, - подумал Мартен. Или земляне были такой уже неудачливой расой. Несмотря на все их добрые намерения, планета за планетой либо боялась их, либо ненавидела, либо завидовала им - и все это, в основном, из-за неблагоприятных первых впечатлений. Впрочем, здесь, кажется, был еще шанс - ну что они еще могли натворить?
Принужденно улыбнувшись, но тут же быстро исправив эту ошибку, Мартен, прихрамывая, вошел в селение Ланнит вместе с Морери.
В техническом отношении дюрелльская цивилизация была на низком уровне: ограниченное использование колеса и рычага, зачаточные знания планиметрии и значительные астрономические познания. Но в эстетическом отношении дюрелляне были исключительно высокоразвиты. Искусство находилось на очень высоком уровне. Особенно искусны дюрелляне были в резьбе по дереву. Даже простые хижины украшались большими барельефами-панно, превосходно задуманными и исполненными.
– Как вы думаете, мог бы я сделать несколько снимков? - спросил Кросвелл.
– Не вижу причин, отчего бы вам этого не сделать,- сказал Мартен.
Он любовно поглаживал рукой большое панно из того же самого черного дерева, что и его посох. Полированная поверхность была гладка, как кожа на кончиках пальцев.
С одобрения вождя Кросвелл сделал несколько снимков фасада дома, рынка и богато украшенного храма. В это время Мартен бродил по селению, осторожно притрагиваясь к сложнейшим барельефам, как бы желая удостовериться в их реальности, поговорил с несколькими дюреллянами, одним словом, собирал впечатления. Дюрелляне, решил он, были, безусловно, высокоразумной расой, и в этом отношении их можно было сравнивать с Homo sapiens. Их пробел в развитии техники был скорее выражением тесного сотрудничества с природой, чем признаком отсталости. Они выглядели от природы миролюбивыми и неагрессивными - неоценимые соседи для Земли, до этого веками сотрясаемой волнениями и смутами и теперь так страстно стремящейся к миру. Все это должно было в его будущем отчете послужить хорошей основой для Второго Контакта.
Чедка о чем-то оживленно беседовал с Морери, затем, менее сонный, чем обычно, он подошел к Мартену и вполголоса переговорил с ним. Мартен утвердительно кивнул, сохраняя на лице бесстрастную маску, и прошел к Кросвеллу, который дощелкивал последние кадры.
– Вы готовы к большому параду?
– Какому параду?
– Морери вечером устраивает в честь нас пир, - сказал Мартен. - Очень большое, очень важное событие. Последний жест доброй воли после всего, что произошло.
Хотя его голос звучал обычно, в глазах горел довольный огонек.
Реакция Кросвелла была более непосредственной и мгновенной:
– Ну вот мы и добились своего! Контакт удался! Позади него два дюреллянина рухнули без чувств, сраженные громом его голоса.
– Да, Контакт будет успешен, если мы будем следить за каждым своим шагом, - прошептал Мартен. - Они замечательный, превосходно понимающий все народ, но мы, кажется, их немного раздражаем.
Вечером Мартен и Кросвелл закончили химическое исследование дюреллянской пищи - она была абсолютно безвредна. Они взяли побольше розовых таблеток, сменили одежду и сандалии, прошли через дезинфекционную камеру и отправились на пир.
Первым блюдом были оранжево-зеленоватые плоды, вкусом напоминающие тыкву. Потом вождь Морери произнес краткую речь о важности сотрудничества разных культур. Подали блюдо, напоминавшее кролика, и Кросвелл попросил слова.
– Помните,- прошептал Мартен,- только шепотом. Кросвелл встал. Сдерживая голос и сохраняя неподвижным лицо, он начал перечислять бесчисленные достоинства Земли и Дюрелла, стремясь донести содержание своей речи в основном жестами. Чедка переводил. Мартен одобрительно кивал. Вождь кивал. Пирующие кивали. Наконец Кросвелл сел. Мартен, обняв его за плечи, прошептал:
– Хорошо сделано, Эд. Это настоящий подарок… Господи, что это? Эап Кросвелл вздрогнул и с отчаянием взглянул на пирующих. Вождь и пирующие сидели с вытаращенными глазами и кивали.
– Чедка, - шепнул Мартен, - скажите им что-нибудь!
Эборианин задал вождю какой-то вопрос. Ответа не последовало - вождь продолжал ритмично покачиваться.
– Это жесты! - воскликнул Мартен.- Вы, должно быть, загипнотизировали их.
Он энергично тряхнул головой, громко вскрикнув. Дюрелляне сразу очнулись, переглянувшись, начали быстро и возбужденно переговариваться.
– Они говорят, вы обладаете какой-то странной и могущественной силой,- изредка переводил Чедка,- они говорят, пришельцы1 слишком подвижны, и сомневаются, можно ли им доверять.
– Что говорит вождь?
– Вождь уверен, вы не хотели зла.
– Хоть это-то хорошо, - сказал Мартен. - Надо уходить, пока не поздно. Они встали.
– Мы покидаем вас, - шепотом обратился Мартен к вождю, - но просим позволения для других с нашей планеты посетить вас. Забудьте ошибки, которые мы сделали, они объясняются лишь нашим незнанием.
Чедка переводил, и Мартен продолжал шептать, лицо его было бесстрастно, руки прижаты к бокам. Он говорил о единстве Галактики, о радостях совместного труда, о мире, о неизбежной сплоченности всего человечества. Морери, хотя еще и не совсем пришел в себя после гипнотического сеанса, ответил, что земляне всегда встретят здесь радушный прием.
Кросвелл в порыве благодарности протянул ему свою руку. Вождь поглядел на нее, чем-то озадаченный, потом взял руку, пытаясь догадаться, что с ней делать. Через секунду он, задыхаясь, резко отдернул свою руку, и все могли видеть на коже глубокие ожоги.
– Что же это…
– Пот! - воскликнул Мартен. - В нем кислота. Должно быть, она оказывает почти мгновенное действие на их нежную кожу.
Дюрелляне столпились, среди них происходило какое-то волнение, у некоторых в руках появились камни и палки. Вождь, по-видимому, жестоко страдал от боли, но все же старался в чем-то убедить своих подданных. Земляне не стали дожидаться окончания этой дискуссии и поспешили на корабль так быстро, как мог Мартен идти с помощью посоха.
Лес темнел позади, в нем чувствовалось какое-то подозрительное движение. Задыхаясь, они добрались до корабля. Кросвелл, прибежавший первым, споткнулся о травянистую кочку и упал почти у самого люка, разразившись проклятиями.
– О, дьявол! - он сморщился от боли.
Почва вдруг задрожала под ним и поползла в сторону.
– В корабль! - приказал Мартен. Они сумели убраться с планеты, прежде чем земля окончательно разверзлась.
