обстоятельствах.
С тяжелым вздохом она опустилась на стул и начала говорить.
– Теперь я понимаю, что все было подстроено. Три недели назад я ездила к матери в Тулу, и моим попутчиком оказался... – она запнулась, подбирая подходящее слово, – этот тип. Представился писателем. Показал книжку со своей фотографией. Рассказал о себе. Бил на жалость. Мол, рано овдовел и пришлось одному воспитывать двух маленьких дочек. Даже фотографии их показывал. Я и развесила уши, поверила. Хотя ни дочек не видела у него в доме, ни написанных им книг. Дочки вроде бы гостили в деревне, у его сестры, а книги и рукописи находились на другой квартире, где он обычно работал. В общем, сплошное вранье. Жил он в хорошей квартире, шикарно одевался, ездил на «Волге».
– У вас с ним роман? – спросил Дронго.
– Можно и так сказать. Я даже замуж за него собиралась.
– Как его имя, фамилия?
– Роман Хатылев. Он говорил, что его книги продаются по всей Москве. «Сила любви», «Меч и разум», «Палач для любимой»...
– Ладно, сейчас проверю, что он там за писатель, – сказал Дронго и набрал по мобильному номер Зиновия Михайловича, своего оператора.
– Добрый вечер, – поздоровался он как мог любезно, зная, что оператор терпеть не может поздних звонков.
– Между прочим, уже полночь, – недовольным тоном ответил Зиновий Михайлович, – я собираюсь ложиться.
– Прошу вас, проверьте, есть ли такой писатель Роман Хатылев, и сообщите все имеющиеся о нем данные. По его словам, он автор книг «Сила любви», «Меч и разум», «Палач для любимой».
– Не так быстро, я записываю. Сейчас перезвоню. Только не беспокойте меня больше до утра, пожалуйста. Я хочу отдохнуть.
– Вы видели его паспорт? – обратился Дронго к Галине, убирая мобильный телефон.
– Конечно, хотела проверить, действительно ли он холостой. Оказалось, что да. Только не вдовец, а разведенный. Правда, он объяснил, что жена умерла сразу после развода. И я опять поверила. Он меня все расспрашивал то об одном, то о другом, особенно делом Ахметова интересовался. Говорил, что это ему нужно для книги.
– И вы ему все рассказали?
– Не все. Только про Труфилова. Его отправят десятого утром обычным рейсом Аэрофлота в Берлин. Сама не знаю, как у меня это вырвалось. А потом вечером, когда Роман ко мне пришел и опять стал спрашивать про Ахметова, чтобы он отвязался, сказала, что в десять вечера Ахметов будет давать показания и на этом все кончится. Он аж подскочил, побледнел, вдруг вспомнил про друга, которому нужно отвезти лекарства. В общем, стал сам не свой. Я тут же приревновала, потому что баба есть баба, если даже она генерал. Подумала, он мне изменяет, на свидание спешит.
Он сразу ушел, пообещав позвонить. Но позвонили вы. И не по телефону, а в дверь. Что произошло дальше, вы знаете. Никогда себе не прощу, что поверила такому мерзавцу. Все время чувствовала что-то неладное в наших отношениях, но приписывала это своей профессиональной подозрительности.
– Галя, вы не совершили предательства. А это главное.
– Но все равно я виновата. Уже не ребенок и обязана была догадаться, что ухаживает он за мной неспроста. И Ахметовым интересуется не из праздного любопытства, так же, как и Труфиловым.
В этот момент позвонил мобильный телефон Дронго. Это был Зиновий Михайлович.
– Значит так, – недовольно сказал оператор. Ему не исполнилось еще пятидесяти, но он был по- стариковски ворчлив. – Не существует писателя Романа Хатылева, – сказал он. – Названные книги принадлежат перу английских романисток девятнадцатого века. Хатылев имеет четыре судимости. Брачные аферы, мошенничество, хищения. В общем, полный букет.
– Вдовец?
– Какой к черту вдовец. Пять раз разводился. Бросил двух детей от разных жен. И из-за этого подлеца вы беспокоите меня ночью.
– Такой у нас контингент, – напомнил Дронго. – Я не нарочно.
– Надеюсь, что не нарочно. А сейчас я хочу спать.
– Отдыхайте, только скажите сначала, передали ли вы на мой компьютер интересующую меня информацию.
– Передал. Час назад. Спокойной ночи. – Он отключил связь.
Дронго передал полученную информацию Галине и Романенко и сказал:
– Видимо, они использовали обложки названных им романов и через компьютеры вводили фотографии Хатылева, чтобы затем вклеить в книги. Типичная афера.
– Не знаю, как я могла поверить этому мерзавцу и не поняла сразу, что он пытается выведать у меня данные расследования дела Ахметова. Верните мне пистолет, Всеволод Борисович. Я исправлю свою ошибку. Поеду к Хатылеву и заставлю его признаться во всем, назвать имена тех, на кого он работает.
– А потом? – спросил Романенко.
– А потом застрелю и его, и себя. Потому что не смогу смотреть в глаза товарищам после того, как провалила такое ответственное дело.
– Вы все сказали? – мрачно спросил Всеволод Борисович. – Значит, убьете его, потом себя. Индийская мелодрама. Или бразильская? Нет, моя дорогая. Если убьете себя, мы не узнаем, кто стоит за убийством Труфилова. Исправляйте ошибку, но без глупостей. У вас еще вся жизнь впереди. Будет и хорошее, и плохое. Нельзя падать духом из-за мерзавцев. Еще не одного встретите на своем пути.
– Где он живет? – спросил Дронго.
– В центре города. Рядом с Курским вокзалом.
– Поехали к нему, – Дронго посмотрел на часы. – Первый час. Наступило одиннадцатое мая. Этой ночью все должно быть решено.
– Верните мне оружие, – снова попросила Галина.
– Обещаете разумно себя вести? – спросил Романенко.
– Обещаю, покажу, где он живет, – твердо ответила Галина.
Романенко кивнул Дронго, и тот протянул женщине пистолет. Она убрала его в кобуру, поправила волосы.
– Я с вами поеду, покажу, где он живет, – сказала она.
– Только спокойнее, – предупредил Романенко, – напоминаю, нам нужны показания этого негодяя. Надеюсь, с ним пока ничего не случилось.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Москва. 11 мая
Они направились в сторону Курского вокзала, и, когда подъехали к нужному дому, сидевший за рулем Вячеслав Савин обратился к Романенко:
– Не вызвать ли подкрепление? Там может оказаться засада.
– Не стоит, – возразил Дронго, – мы пойдем с Галиной вдвоем. Только дайте мне ваш пистолет.
– Не следует так рисковать, – повернулся к нему Романенко.
– Я восточный человек, – ответил Дронго, – и у меня свой кодекс чести. Подлец обманул женщину. За нее некому вступиться, нет ни брата, ни мужа. Как должен в этом случае поступить мужчина?
– Надеюсь, вы не имеете в виду кровную месть. Действуйте по своему усмотрению, только без ненужных эксцессов.
– Спасибо, – Дронго положил руку ему на плечо. Затем взял у Савина пистолет и следом за Галиной вышел из машины. Пока шли, Галина молчала и лишь у самого дома спросила:
– Зачем вы пошли со мной? Неужели думали, я не смогу постоять за себя?
– Боюсь, он не сможет, и мне придется слегка его от вас защищать.
– Странный вы человек, – произнесла она дрогнувшим голосом.
Набрала знакомые цифры, но дверь не поддалась – видимо, сменили шифр.
В отчаянии стала изо всех сил дергать дверь, потом взглянула на Дронго, словно ожидая от него чуда.
