К моему ужасу, я подумала, что Куинн не сдержится. Если бы он заплакал, я бы тоже, и последнее, что мне сейчас было нужно, — это слезы. Я наклонилась к нему настолько далеко, что подумала, сейчас упаду на него сверху, и поцеловала его. Просто быстро коснулась своими губами его рта. И тогда он схватил мое плечо, и прижал меня обратно к себе, дав мне гораздо больше возможностей, чтобы изучить его теплоту и энергию… но потом его стон выдернул нас из этого состояния. Он старался не морщиться от боли.
— О! Я сожалею.
— Не стоит извиняться за поцелуй, подобный этому, — сказал он. И он не казался находящимся на грани слез. — Между нами определенно что-то есть, Сьюки. Я не хочу, чтобы вампирская сука Андре разрушил это.
— Я тоже, — сказала я.
Я не хотела расставаться с Куинном не в последнюю очередь из-за нашего испепеляющего влечения. Андре пугал меня, и кто знает, каковы были его намерения? Я, определенно, не знала. И, подозреваю, Эрик тоже не знал, но он никогда не питал отвращение к власти.
Я рассталась с Куинном, через силу попрощавшись, и пошла искать дорогу к танцевальному залу. Я сочла необходимым узнать у королевы, не нуждается ли она во мне, но я была ужасно измотана и думала только о том, чтобы сбросить свое платье и упасть без сил на кровать.
Впереди, прислонившись к стене в коридоре, стояла Кловэч, и мне показалось, что она ждала меня. Юная Бритлингенша была менее величественна, чем Батания, и, если Батания выглядела блестящей хищницей с темными локонами, Кловэч была в целом проще, с перьями пепельно-коричневых волос, которые требовали хорошего стилиста, и большими зелеными глазами под высокими, дугообразными бровями.
— Он кажется хорошим человеком, — сказала она со своим сильным акцентом, и у меня было стойкое ощущение, что в ней не было коварства.
— Мне тоже.
— В отличие от вампира, который по определению, ловок и хитроумен.
— По определению? Ты считаешь, они такие все без исключения?
— Думаю, да.
Я хранила молчание, пока мы шли. Я слишком устала, чтобы выяснять, с какой целью воительница сказала мне это. Я решила спросить о другом.
— Что случилось, Кловэч? В чем дело?
— Ты интересовалась, почему мы здесь охраняем короля Кентукки? Почему он решил оплатить наши поистине астрономические цены?
— Да, я пыталась, но поняла, что это не мое дело.
— Оно очень даже твое.
— Тогда расскажите мне. Я не в состоянии угадывать.
— Месяц назад Исайя поймал шпионку Братства в своем окружении.
Я встала как вкопанная, и Кловэч сделала то же самое. Я обдумывала ее слова.
— Это очень плохо, — сказала я, зная, что эти слова были неадекватны ситуации.
— Плохо для шпионки, конечно. Но она дала некоторую информацию, прежде ушла в долину теней.
— Ах, какой изящный способ это обозвать.
— Это все фигня. Она умерла, и это совсем не изящно. Исаия — вампир старой школы. Современный с виду, в душе он классический вампир. Он прекрасно провел время с бедной сучкой, прежде чем она сдалась.
— Ты полагаешь, что можно доверять тому, что она сказала?
— Хороший вопрос. Я призналась бы в чем угодно, лишь бы спастись от некоторых вещей, которые его приятели проделывали с ней.
Я не была уверена, что было правдой. Кловэч была сделана из крепкого материала.
— Но я думаю, что она сказала ему правду. Она рассказала про отколовшуюся от Братства группу, которая узнала об этом саммите, и решила, что это будет прекрасная возможность заявить о себе в открытой борьбе с вампирами. Не просто протесты и проповеди против вампиров, а тотальная война. Это не руководство Братства… лидеры всегда осторожно говорят: «О, Боже, нет, мы не оправдывает насилие в отношении кого-либо. Мы только предупреждаем людей, чтобы они понимали, что если они дружат с вампирами, они водятся с дьяволом».
— Ты многое знаешь о нашем мире, — сказала я.
— Да, — согласилась она. — Я хорошо подготовилась, прежде чем мы согласились на эту работу.
Я хотела спросить ее, на что похож ее мир, каким образом она попала из одного мира в другой, как дорого стоит ее работа, все воины на (в?) ее мире были женщинами, или мужики тоже способны надрать задницу, и если так, то как же они должны выглядеть в этих сказочных штанах в обтяжку. Но сейчас было не место и не время.
— Итак, в чем суть разговора? — спросила я.
— Я думаю, может быть, Братство пытается организовать здесь какую-то серьезную атаку.
— Типа взрывного устройства в баночке из-под газировки?
— На самом деле, меня это сбивает с толку. Но она была возле номера Луизианы, и если это было их работой, Братство уже знает, что их попытка не удалось.
— Еще есть три убитых вампиров в люксе Арканзаса, — отметила я.
— Как я уже сказала, сбивает с толку, — сказала Кловэч.
— Стали бы они убивать Дженнифер Кейтер и других?
— Конечно, есть такая вероятность. Но разбрасываться на такие мелочи, когда, если верить шпионке, ими запланировано нечто действительно крупное, мне кажется очень маловероятным. Кроме того, насколько возможно для человека попасть номер и убить трех вампиров?
— А в чем был смысл бомбы Dr Pepper? — спросила я, пытаясь собраться с мыслями. Мы возобновили шаг, и теперь были почти возле зала церемоний. Я могла слышать музыку.
— Ну, она дала Вам несколько новых седых волос, — сказала Кловэч, улыбаясь.
— Не думаю, что это было целью, — сказала я. — Я не до такой степени эгоцентрична.
Кловэч задумалсь:
— Пожалуй, Вы правы, — сказала она, — Потому что Братство не стало бы ее устанавливать. Они не захотели бы привлекать внимание к их большому плану одной маленькой бомбой.
— Значит, цель была какой-то другой.
— И в чем она заключалась?
— Бомба, если она была отключена, могла быть подложена, чтобы серьезно напугать королеву, — сказала я медленно.
Кловэч удивилась.
— Не убить?
— Она даже не была в номере.
— Она должна была взорваться раньше, — сказала Кловэч.
— Как Вы узнали это?
— От главы местной безопасности, Донати. Так ему сказала в полиции. Донати видит в нас коллег- профессионалов. — Кловэч улыбнулась. — Он любит женщин в броне.
— Вах, а кто — нет? — улыбнулась я в ответ.
— И она была слабой бомбой, если какую-нибудь бомбу можно назвать слабой. Я не говорю, что не было бы ущерба. Был бы. Может быть даже кто-то убило бы, Вас, например. Но нападение кажется мне неэффективным и плохо спланированным.
— Если только в планах не было запугать. Опорочить. Или укротить.
Кловэч пожала плечами.
— Я не понимаю, — сказала я. — Если не Братство, то кто? И что планирует сделать Братство? Ворваться в вестибюль, вооружившись большими бейсбольными битами?
— Система безопасности здесь не на высоте, — сказала Кловэч.
