подойти не разрешил. Сказал, что за прочность льда тут никто не отвечает, и «Метле» не стоит терять бойцов.
– Слава богу, нам не надо вниз, – пробормотал сержант, то ли себе, то ли товарищам. – Исследованиями океана занимаются «Драга-215» и «Драга-216», не мы. Считайте, нам повезло.
На четвертый день Сергей перестал бояться, что планета выпотрошит «коробку» и размечет остывающие тела по ледяной пустыне. Была некая черта, раздел: раньше боялся, а потом – перестал. С этой минуты он спал не в бронекоже, а в шерстяном костюме, с головой накрываясь полипропиленовым одеялом. Лишь бы не слышать вой ветра…
«Метла-117» ела концентраты со вкусом хлеба и ветчины, запивала это кофе и бульонными кубиками, но с каждым днем бойцы теряли вес, становились более замкнутыми, угрюмыми, агрессивными. Ледяная пустыня Фороста угнетающе действовала на всех. Штаб сообщил: ни одной разведгруппе не удалось обнаружить признаков жизни или разумной деятельности на планете. Вокруг царила белая тишина, если не было ветра. Или белое безумие, если он, передохнув, брался вновь трепать лагерь людей.
Все это вытягивало силы и нервную энергию – каплю за каплей. Сергей недосыпал и уставал. Уставал не от перегрузок, а от монотонного однообразия, от воя ледяной пустыни. Никогда раньше он не предполагал, что чужая планета может так быстро измотать человека – не агрессией диких животных, не почвой, уходящей из-под ног, а ветром, который не умеет менять направление. Слепящей белизной ледяной пустыни, где глазу не за что зацепиться.
От недосыпания и хронической усталости голова стала тяжелой, глаза ворочались с трудом, то и дело появлялись необъяснимая тошнота, навязчивое желание отыскать любую дверь – какую угодно – и выбраться из белой ледяной клетки. Тянуло приложиться к аптечке, сесть на транклы, чтоб побыстрее пролетели дни и часы, оставшиеся до прибытия ракетного скутера.
Кажется, кто-то не утерпел, взялся «лечиться» с помощью набора медикаментов. Наркоша? Сергей слышал, как Клещ орал, как матерился и топал ногами, но к этому времени Воронина охватила такая апатия, что он остался лежать в палатке. Даже не полез наружу смотреть, кого сержант клялся «похоронить здесь из гепла». Наркошу, наверное… Тот с самого начала мечтал припасть к некоторым препаратам…
Даже во время короткого забытья, чем-то напоминавшего обморок – сознание отключалось, Сергей продолжал монтировать «лепестки» солнечных батарей, всматривался в снежную пелену, подняв гепл. Брел куда-то сквозь белые вихри, зная, что ему обязательно нужно выйти. Обязательно нужно выйти, только вот куда? Зачем? Этого он не мог вспомнить во сне…
Когда Клещ, чуть ли не пинками, принялся расталкивать апатичных и вялых товарищей, Воронин даже не сразу понял, чего хочет сержант. Только после третьего или четвертого «тычка» в мозг проникла суть приказов Клеща.
Скутер. Это было как манна небесная для всех страждущих. Бойцы задвигались, не веря в собственное счастье. Чудо?! Неужели действительно пришел? Неужели их не бросили?! Где-то есть люди, которые помнят о них?! «Метлу-117» не оставили тут, умирать на ледяном поле? Этого просто не может быть…
Но скутер действительно ждал. Вскоре они оказались на корабле, смогли стащить с себя изрядно надоевшую оболочку, начали дышать настоящим воздухом. А горячий душ настолько поразил Сергея, доставил такое немыслимое наслаждение, что потом, выбравшись наружу, Воронин долго не мог понять: как это раньше он не видел, в чем заключается
Все повторилось сначала. Узкое пространство десантной капсулы ракетного скутера. Темень в глазах, привкус давно съеденного завтрака во рту. Могучий залп бортовых генераторов плазмы. Резкий зуммер сирены, мигание красных ламп. Крики Клеща «Пошел! Пошел! Пошел!»…
Один за другим они вывалились на мелкий серый песок Брика, от жара геплов местами превратившийся в горячее стекло. Двойками разбежались по сторонам, оставляя на поверхности причудливые иероглифы следов. Хлопнули пороховые ускорители, делая «приземление» грузового контейнера более мягким.
– Вскрыли! Пластины растащили! Дозор: Пальцун, Дэл, Кастет! Остальные, со мной! Начали монтаж!
Кажется, в этот раз Клещ нервничал посильнее, чем на ледяной планете. Возможно, сержант беспокоился потому, что пси-сканеры несколько раз дали предупреждение: «Обнаружены сущности первого-второго уровней…»
Все-таки не бактерии и не черви, что-то покрупнее и поумнее. Наверное, именно по этой причине Клещ суетился больше, чем обычно, отдавал команды очередью, стараясь уследить за всеми подчиненными. Между тем столь детально руководить бойцами не требовалось: все отлично знали, что надо делать при высадке на новую, необследованную планету.
Вскрыли контейнер. Вытащили «пылесос». Резвыми скачками начали таскать к будущему периметру базы арматуру для монтажа защитной решетки. Пастух в это время уже начал заливку «треугольника», вымеренного и вычерченного Клещом.
Стальные стержни – в незастывшую пену! Не провалиться по щиколотку в полимер! Сварочные аппараты – к бою! Бои ведь тоже бывают разными. Можно сражаться с «сущностями пятого уровня» – с людьми. Можно – с дикими животными. А можно – вот как сейчас – с упрямой и непокорной планетой, готовой сделать все, чтоб наказать дерзких пришельцев…
Решетка сварена. Еще слой полимербетона. Стальные «ежики» для непрошеных гостей, если таковые вдруг появятся и пожелают добраться до людей снизу. Еще слой бетона! Отпугиватели! Детекторы! Сканеры! «Колючку» вокруг периметра! Сигнальные мины!
В этот раз, в отличие от Фороста, по краю периметра проложили еще и две стальные шины, на которые следовало подать высокочастотный ток, дабы оградить лагерь от непрошеных «ползунов». На ледяной планете этого делать не стали – все равно шины замкнуло бы от ледяной крошки. Да и некому там было заползать на охраняемую территорию.
А здесь – можно ждать чего угодно. Песчаные пустыни, если судить по Земле – любимое место ядовитых пауков и змей, скорпионов и прочей нечисти, которая обожает вонзить зубы или жало во что-то мягкое, податливое.
В сумасшедшем темпе создав «сэндвич» полуметровой толщины, тут же взялись за возведение стен дома – четырехугольной «коробки», внутрь которой следовало упрятать жилые пневмопалатки.
Сварили основу крыши. Залили ее полимербетоном. Пробурили дыры в уже застывшем «сэндвиче», установили мачты. Растяжки. Раскрыли лепестки энергобатарей.
– Браво, орлы! – не удержался и похвалил Клещ, когда лагерь был полностью готов к приему зонд- команды, а все пожитки – перетащены в «коробку». – Браво, «Метла-117»! Отличная работа!!!
Сергей хотел вытереть пот со лба, ткнул рукой в шлем. Улыбнулся. Посмотрел на оказавшегося рядом Быкана. Товарищ тоже улыбался. Было что-то необычно возбуждающее в таких высадках – в крови появлялись лошадиные дозы адреналина, все работали не на пределе, а за пределом собственных возможностей, но до чего же приятно услышать похвалу строгого и придирчивого Клеща!
Лишь теперь, усевшись на коробку с запасными энергобатареями для геплов, Сергей внимательно огляделся. До того момента у него не было времени смотреть по сторонам, это должны были делать дозорные, которые, как обычно, в работах не участвовали, занимались тем, что контролировали свои сектора ответственности – по сто двадцать градусов на каждого.
…На первый взгляд Брик казался песчаной пустыней. Слабый ветер, совсем не такой безумный и свирепый, как на Форосте, устраивал маленькие «водоворотики» легкой, почти невесомой пыли, которая взмывала над поверхностью от любого дуновения.
Воронин еще раз потянулся вытереть пот, посмотрел на датчики наружной температуры. Плюс сорок по Цельсию. Да, это не Форост. Здесь хоть не придется трястись по ночам от холода, растирать замерзшие конечности. Можно надеяться, что «буржуйка» вообще не пригодится, скорее – кондиционеры, чтобы снизить температуру воздуха до привычной…
Ветер подул чуть сильнее, маленький песчаный вихрь пронесся сквозь колючую проволоку, не заметив ее. «Поднялся» на платформу, созданную людьми, покатился к Сергею. Тот, смеясь, попытался поймать бронеперчаткой «живой» песчаный смерч. Удалось? Он посмотрел на ладонь: частички были невероятно
