— Артем? — произнесла она, наконец, после долгих нескольких секунд молчания, — Это ты?
С моей души свалился камень. Но в следующее мгновение мне показалось, что свалился он мне на ногу!
— Не надо! — вдруг закричала Саша, закричала испуганно и отчаянно, — Не надо! Это друг!
Мне не оставили времени на то, чтобы сообразить, кому и зачем она кричит. Быть может, будь у меня еще хотя бы секунда — я бы успел среагировать сам, без дополнительного стимула. Но мне дали этот стимул, и им стала пуля, со звоном пробившая боковое стекло моего «Жигуля» всего в нескольких сантиметрах от моей руки.
Помнится, как-то я читал этакую юмористическую статью, в которой приводились характеристики интеллигентного мужчины. Он всегда пропускает даму вперед, он ТЕОРЕТИЧЕСКИ знает, как колоть дрова и, наконец, он уверен, что в критической ситуации он поведет себя по меньшей мере как герой. На тот момент я все еще считал себя интеллигентным мужчиной…
Я десятки раз представлял себе этот момент. Я — герой, под моей защитой моя девушка. На нас нападают… Конечно же я бросаюсь к ней и прикрываю ее своим телом, а еще в полете открываю огонь сразу с двух рук. И конечно же противники будут повержены раньше, чем успеют сделать первый выстрел.
В жизни все оказалось куда сложнее и куда прозаичнее. Во-первых первый выстрел сделали они, а во-вторых, практически в ту же секунду, когда стекло моей машины разлетелось на мелкие осколки, я плашмя повалился на асфальт, и первым моим действием было не попытаться прикрыть Сашу своим телом, а заползти подальше под машину. Я не собирался так глупо умирать в выдуманном мною же мире. Я не собирался глупо умирать ни в одном из миллиарда миров, если они вообще существуют. Я вообще не собирался умирать!
Спасибо отечественным автомобилестроителям за высокую посадку «Жигулей»… И спасибо Томе за то, что за годы совместной жизни она так и не откормила меня настолько, чтобы я отрастил брюшко. Но даже при всем этом, лежать под машиной я мог только скукожившись словно зародыш.
Вторая пуля вонзилась в дверцу машины. Останься я на месте — она продырявила бы мне живот. Где-то рядом истошно визжала Саша, но этот факт сейчас занимал меня меньше всего на свете. Нужно было что-то предпринимать.
— Капа, — раздался откуда-то слева едва огрубевший мальчишечий голос, — Иди к нему, я прикрою! Кажется он не вооружен.
«Не вооружен!»
Эти слова отрезвили меня, и первоначальный шок тут же прошел — я понял, с кем имею дело. Ведь это мой мир! Мир, который заказал я! Мир, созданный по моему желанию. Здесь не может быть профессиональных командос, или охотников за головами. Не может, просто потому, что здесь есть только я, Саша, и двое молодых парней, которые, согласно моему заказу, должны были быть редкостными дебилами и сволочами. Меня загнала под машину дворовая шантрапа, возомнившая себя не весть кем! Меня, творца этого мира, задумавшего его таким, чтобы Я, а не они был здесь хозяином.
Вот только чего стоят мои возможности при уменьшенной гравитации против летящей пули?
Из чего они стреляют? Додумались ли, как и я, поискать серьезное, боевое оружие? Скорее всего, прохаживаясь по опустевшим квартирам, они нашли какой-нибудь пистолет, который хозяин держал для самозащиты. Быть может в меня вообще палят резиновыми пулями?
Хотя нет, разбить стекло резиновой пулей невозможно…
Пусть я уже забыл о своем желании быть героем, но о желании остаться в живых забыть было невозможно. А единственный способ сделать это заключался в том, что необходимо было действовать. Двигаться, контратаковать, не дожидаясь, пока какой-то Капа подберется ко мне вплотную.
— Не надо! Перестаньте! — вновь закричала Саша, и по топоту ее каблучков я понял, что она бежит ко мне.
— Стоять! — рявкнул другой голос, видимо как раз принадлежавший Капе, — Стоять, сука! Пристрелю, на…!
Грянул выстрел, и Саша остановилась.
— Не надо! — уже тише попросила она, — Это мой друг!
Оставалось лишь надеяться, что сейчас взгляды нападавших направлены на нее, а не на меня… Я перекатился по асфальту, выбираясь из-под машины, и нырнул в салон, почти физически ощущая направленно на меня оружие. Мои движения были гораздо быстрее, нежели могли бы быть в такой же ситуации в моем мире, и я надеялся, что этого небольшого преимущества мне хватит для того, чтобы выжить.
Пробравшись под рулем я схватил автомат, и тут же, подняв голову, увидел молодого парня, бегущего ко мне от соседнего дома. Бегущего ко мне, и целившегося точно мне в голову…
— Корявый, прикрой! — закричал он, и в его голосе слышалась почти детская радость. Эти ребята, как и я несколько минут назад, играли в войну! Охота на меня была для них игрой — стрельбой по живой мишени… Вот только у мишени в машине оказалось оружие посерьезнее их «пукалок».
Я вжался в сиденье за мгновение до того, как пуля разбила окно и пронеслась над моей головой. Второй выстрел раздался сзади — это стрелял Корявый, вероятно целясь по моим ногам, торчащим из машины. Я перевернулся на спину, ища его глазами, и тут же нашел — он стоял в двух десятках метров от меня, даже не пытаясь спрятаться за углом здания. Похоже, эти ребята даже в компьютерные стрелялки в детстве не играли…
Корявый, полностью оправдывая свое прозвище, всадил пулю в заднюю дверцу моего «Жигуля», в то время как мои ноги торчали из передней, и сейчас с любопытством смотрел на свой пистолет, бездумно дергая затвор. Меня не интересовало, в чем именно заключается его проблема… Я просто прицелился и, переведя автомат на стрельбу очередями, нажал на курок.
До сих пор мне доводилось видеть смерть лишь в кино… Здесь же мне представилась возможность не только видеть, но и слышать ее.
Грохот выстрелов, раздавшихся в замкнутом пространстве салона машины, едва не разорвал мне голову. Автомат задергался в моих руках, и я запоздало вспомнил о том, что при стрельбе ствол имеет свойство смещаться вправо и вверх, если, конечно, твои руки не привычны к могучей отдаче «Калаша»… Впрочем, даже моих скромных умений в этой области оказалось достаточно.
Я буквально изрешетил парня. Сквозь дымок пороховых газов я видел, как его отшвырнуло назад, в полете разворачивая спиной ко мне — должно быть основная часть пуль попала в плечо, и, наконец, уже безжизненное тело ничком повалилось на асфальт.
У меня не было времени на раздумья. Не было времени копаться в своей душе, и анализировать чувства, возникающие, когда впервые стреляешь в человека. С другой стороны машины меня ждал приятель Корявого…
Я повернулся на живот и поднял голову, готовый тут же нырнуть вниз, увидев направленный на меня пистолет. Сквозь не прекращающийся звон в ушах я с трудом различал крики Саши где-то поодаль, но не это интересовало меня в данный момент.
Я ожидал увидеть нацеленный на меня зрачок ствола пистолета, но вместо этого увидел спину убегающего Капы. Кажется, стрелять в спину неэтично? Наверное также неэтично, как и нападать из засады.
На этот раз я прицелился точнее, метя в его левое бедро — все равно очередь уйдет к правому плечу… Пули нагнали его, и прибавили ему скорости бега, правда, лишь на мгновения. А затем, точно также как и его напарник, Капа повалился лицом вниз, нелепо раскинув руки.
Я лег на сиденье, повернулся на спину и положил автомат на грудь. Тепло его ствола почему-то напоминало о реальности всего происходящего гораздо сильнее, нежели боль в плече, куда я по дури упер приклад, давая вторую очередь. Зря я плохо учил физику в школе — иначе знал бы и о моменте импульса, и о реактивном движении. Впрочем, неужели даже будь я профессором в области механики, целясь в человека из автомата я стал бы вычислять момент импульса приклада моего оружия? Разве что если бы я был абсолютно полоумным профессором!
В ушах звенело, плечо ныло, перед глазами плыли круги. Зато, по крайней мере, я не ранен… И уж
