В связи с такой оценкой реорганизации Вооруженных Сил возникает замечание или, если хотите, вопрос: оптимальными ли будут решения по реформированию Вооруженных Сил Российской Федерации в отрыве от представления об общем решении проблемы реформирования военной организации в целом с ее системой жизнеобеспечения? Ответ специалиста очевиден - нет, эти решения являются частными и не лучшими в смысле военной реформы в целом.
Следовательно, первоначально, по нашему мнению, следует сформулировать концептуальное решение проблемы в целом, а затем выбирать посильные, последовательные и взаимосвязанные решения по реформированию составных частей военной организации.
Руководство Вооруженных Сил в качестве основного принципа реформирования указало принцип 'оптимизации структур', в то же время в указе Президента предусмотрено ограничение численности центрального управленческого аппарата Вооруженных Сил в пределах одного процента от их численности.
Мы опять же не претендуем на определение численности центрального аппарата управления. Численность аппарата может составлять и 0,5 процента от численности Вооруженных Сил. Однако мы должны понимать, что положено в основу указанного ограничения. Мы не сомневаемся, что численность аппарата зависит от его функций, а организационная структура аппарата - от требований по его управляемости, полномочий и функций руководителей структурных подразделений аппарата.
Нам хотелось бы быть уверенными, что есть обоснование порядка организации и структуры центрального управления Вооруженными Силами, знать роль и место Генерального штаба в этой системе. Не сомневаться в том, что военные вопросы будут решаться не работниками аппаратов различных государственных и административных органов, а профессионалами - офицерами Генерального штаба Вооруженных Сил.
По вопросу сокращения Вооруженных Сил Российской Федерации представляется необходимым отметить, что, прежде чем сокращать Вооруженные Силы, необходимо определить задачи военной организации государства, порядок их выполнения, уяснить состав, состояние и возможности существующей военной организации, определить возможность совместного применения Вооруженных Сил, других войск и воинских формирований для выполнения стоящих задач, возможности объединения военных органов и организаций, выполняющих обеспечивающие функции. И только потом решать вопрос о сокращении и реорганизации Вооруженных Сил, предполагая при этом проведение взаимоувязанной реорганизации других войск и воинских формирований.
Об отсутствии общей увязки принимаемых мер говорят следующие примеры.
Всем известно, что Министерство обороны ликвидирует авиационное училище в г. Кургане и инженерное училище в г. Калининграде. Тут же на базе этих училищ создаются авиационный институт пограничных войск и политехнический институт этих же войск. Откуда средства? Бесспорно, только из федерального бюджета. Но ведь средств катастрофически не хватает на содержание Вооруженных Сил. Как же можно принимать такие решения, не учитывая финансовых проблем военной организации в целом? Разве в стране недостаточно авиационных институтов, разве мало в Министерстве обороны училищ военных летчиков, разве нет в России военной инженерной академии?
Рассматривается передача строительного училища Министерства обороны в г. Камышине в ведение МЧС России. По этому поводу встают те же вопросы.
Хочу спросить: настолько ли мы богаты, чтобы каждое ведомство имело свои собственные учебные заведения? А может, есть возможность использовать существующую базу профессионального военного образования в интересах всех силовых структур? Насколько проработан и проработан ли вообще этот вопрос в плане военной реформы?
Следующим примером, вызывающим недоумение, является ликвидация в г. Смоленске управления 1-й гвардейской армии и расформирование 144 гв. мед, которые выведены из Западной группы войск, так называемой элитной группировки Советских войск.
Указанная армия дислоцирована на важнейшем операционном направлении, представляет собой по существу объединение передового базирования, имеет хорошую военную инфраструктуру: оборудованные пункты управления, разветвленную стационарную сеть связи, дороги и полигоны.
Боеспособная 144 гв. мcд превращается в базу хранения боевой техники, и в то же время в Сормове создается новая дивизия.
Управление войсками в Смоленском регионе передается в объединение с центром в г. Воронеже. Таким образом, оголяется от войск приграничный регион, управление оперативным развертыванием войск в этом регионе удаляется более чем на 1000 км в район, где военную инфраструктуру предстоит создавать заново. Очевидно, что такой отрыв войск от пунктов управления не может способствовать повышению эффективности управления.
Наряду с отмеченным возникают социальные проблемы: обеспечение квартирами около 600 семей военнослужащих расформированного управления 1-й армии, проблемы около 900 военнослужащих 144 гв. мед, которые будут уволены с военной службы, проблемы совсем недавно введенного в строй городка 'Кутузовский', который расположен в неблагоприятном экономическом районе и может существовать только при сохранении дивизии.
А чем можно компенсировать разочарование офицеров и прапорщиков указанной дивизии, зимовавших в палатках? Ради чего они терпели все невзгоды освоения в чистом поле нового места дислокации? Как рассчитаться управлению 1-й гв. армии с задолженностью предприятиям г. Смоленска, в общежитиях которых временно проживали офицеры и прапорщики?
Есть необходимость рассмотреть и подход к сокращению офицерского состава. Несомненно, что при сокращении в трудных социальных условиях следует учитывать обеспеченность офицеров жильем, их выслугу лет, влияющую на пенсионное обеспечение. Это очень важно, т. к. государство, принимая граждан на военную службу, ограничивало их свободы и давало соответствующие гарантии. Однако при сокращении офицерского состава не следует забывать о боевой готовности войск, о преемственности опыта и профессионализма. Однако есть сомнения, что в этом вопросе может проявиться чисто исполнительский подход: сколько прикажете, столько и сократим.
Так думать позволяют, например, результаты проведенных 7 октября парламентских слушаний по государственной авиации. В авиации Сухопутных войск предполагается за 6 месяцев уменьшить численность военнослужащих более чем в 2 раза. При этом если сокращение будет проводиться исходя только из принципов социальной защищенности военнослужащих и в указанные сроки, то следует уволить всех 15 генералов, 421 полковника, 1200 подполковников и 3800 майоров. Кроме того, придется уволить 30 процентов капитанов, имеющих выслугу 10-14 лет. На военной службе останутся офицеры в звании лейтенант, старший лейтенант и 800 капитанов. Это офицеры, которые в основном не имели в сложившихся условиях финансирования войск возможность получить необходимые летно-тактические навыки и опыт. Кто же тогда в авиации Сухопутных войск будет летать, стрелять, обучать, участвовать в миротворческой деятельности?
Следовательно, без заинтересованного профессионального подхода к сокращению численности Вооруженных Сил и без финансового обеспечения реформирования военной организации невозможно провести военную реформу без существенных потерь боеспособности Вооруженных Сил и других войск.
Ведь проведя указанное сокращение авиации Сухопутных войск, необходимо оставшихся офицеров рассредоточить по вновь образуемым боевым частям, это опять же время и деньги, не говоря уже о состоянии боевой готовности. Необходимо учитывать также, что у значительной части офицеров квартиры находятся в военных городках и сокращение количества воинских частей приведет к оставлению военных городков, что обрекает всех оставшихся там жителей на вымирание. Такие примеры уже есть, воинская часть ликвидирована, а вместе с этим прекращено финансирование больниц, школ, коммунальных услуг. Возникает новая социальная проблема. Упускать указанное обстоятельство при сокращении Вооруженных Сил нельзя. Это можно учесть только в результате всестороннего обоснования программы сокращения военной организации государства, которого в настоящее время нет.
