горожане еще не нагляделись на него, и теперь любопытствующе глазели, стараясь рассмотреть с ног до головы или, если уж стояли где-то в дальнем ряду, у самой стены, полюбоваться хоть на его макушку.
Новый градоправитель был молод, вернее, казался таким, ибо разве разберешь у магов, где правда, а где одна лишь видимость? Выглядя лет на тридцать, он мог с таким же успехом оказаться и стопятидесятилетним юбиляром. Он неторопливо шел по улице, мало обращая внимания как на свиту, так и на глазеющий народ: высокий, с длинными, белыми, как молоко, волосами, спускающимися сплошной волной намного ниже пояса, под черными бровями – уж наверняка крашенными, как решила Зара, – цепкий взгляд зеленых глаз. Лицо аристократической бледности, которую богачи считали красивой, а знахарка, она же лекарка, она же ведьма – попросту нездоровой. И эту бледноту подчеркивал сочно-зеленый цвет широкой мантии, отделанной золотым шитьем. Вот эта мантия – единственное, что ведьмочке нравилось в облике нового градоправителя, да и не только в облике: Зара уже устала слушать и от стражи, и от знакомого владельца лавки, и от Виттора-пекаря как допекли маговы прислужники со своими постоянными проверками, ревизиями, досмотрами: не так, мол, стерегут, не так пекут, не так торгуют… Хотя ведьмочка и считала, что с некоторыми лентяями, дрыхнущими ночью на посту у ворот, давно пора разобраться, но все-таки столь резкое вмешательство в жизнь города сочла перебором.
Вечером в Славен-град прибыли верховные маги. Люди узнали об этом, потому как некоторые из этих высокопоставленных бледнолицых успели показаться на улицах дотемна. От подобных слетов жители добра не ждали, и вполне оправданно: сперва вспыхнул пожар в лавке заморских сладостей на одной из центральных улиц – так поплатился хозяин за недостаточное внимание к неожиданному гостю, а может просто какое пирожное не по вкусу пришлось? Позже в северном районе поднялся шум – один из 'залетных' гостей умыкнул понравившуюся девицу, и, естественно, попытки высвободить ее оказались тщетны – толку идти на мага с вилами, да и с мечами тоже, если он, будучи в хорошей форме, одним взмахом руки раскидает целое войско?
В такие дни Эльзара старалась сидеть дома, потому что обозленные горожане и жители выселков, находящихся за стеной, как-то забывали, что обычная ведьма и дипломированный маг – далеко не одно и то же. Самоучек-ведьм, скромно занимающихся знахарством и живущих на краю выселков, поближе к лесам, сами маги обычно ни во что не ставили, однако людям в любом чародее мерещился злобный угнетатель, даже если этим чародеем была молодая ведьма, которую приглашали лекаркой в каждую третью семью.
Однако обещание Марку было дано, да и оставить его находящуюся в положении сестрицу без помощи ведьмочка не могла никак – вдруг и правда что серьезное? Ведь и себе не простит, что не углядела, и ей не простят… Поэтому, как обычно собрав сумку с лекарствами и травами, Эльзара вышла за калитку и неторопливо, но уверенно зашагала по улице. Где-то над городом полыхало зарево: то розовая вспышка, то фиолетовая, то золотая – не иначе как верховные вместе с тайно прибывшими Высшими чего-то выколдовывали. Девушке даже любопытно стало, но в небе сгущались тучи, вдалеке слышались раскаты грома, и ведьмочка ускорила шаг.
Сестра Марка, Хилена, жила в самом Славене, под прикрытием городской стены. Когда ведьма, провожаемая благодарным мужем Хилены, вышла за порог, буря еще не началась, хотя яркие вспышки молний освещали улицы ярче дневного света. А вот над башней градоправителя больше не полыхало волшебное зарево, из чего Зара заключила – чародейство закончилось, и очень понадеялась, что иногородние маги уже разлетелись по домам.
Хилена и вправду чувствовала себя нехорошо, но больше от волнения, а потому Зара отказалась от предложения мужа Марковой сестры проводить до ворот, решив, что уж с парочкой хулиганов как-нибудь справится сама. Да и кто осмелится напасть на ведьму?
Как оказалось – осмелились. Потому что десятерым головорезам, распаленным дракой до сумасшедшего блеска в глазах, одинокая девушка показалась легкой добычей, а главное заслуживающей всяческих наказаний за деяния ее колдовского племени.
– Ведьма! Ведьма, стой! Держи ее! Держи!
– Вот леший, – раздосадовано прошипела Зара и, подобрав юбку, без долгих раздумий пустилась наутек.
До ворот было совсем недалеко, Эльзара надеялась найти помощь там и спрятаться в караулке, пока стража объяснит хулиганам, почему не стоит гоняться за ведьмой да еще с такими озверелыми лицами. Однако… у ворот маячила одинокая фигура молодого Идеша, который, увидев несущуюся на него ватагу, испуганно вытаращил глаза и, выставив копье, приготовился если не продать свою жизнь подороже, то хотя бы сделать вид, что пытается остановить негодяев. Понимая, что если сейчас принять его помощь, то юная жена Идеша, скорее всего, останется вдовой, Зара пробежала мимо, ухитрившись при этом оттолкнуть стражника с дороги. И быстро свернула вправо, потом еще раз, потом налево… поворот, еще поворот. Бежать к дому не имело смысла, к тому же очень не хотелось, чтобы все запасы и оставшиеся в избе пожитки сгорели дотла. А так, устав от погони за юркой ведьмочкой, городские хулиганы вполне могут не дойти до ее расположенного на самом краю выселка жилья.
Снова поворот. Преследователи, редко покидавшие пределы городских стен, просто обязаны были заблудиться, но топот ног и угрожающие вопли все еще доносились до слуха, к тому же теперь не только со спины.
'Окружили' – успела подумать Зара, но очередная вспышка молнии осветила за ближайшим забором широкий, чуть покосившийся сарай, и, не долго думая, ведьмочка перескочила ограду и юркнула за дверь.
Этот дом давно стоял без хозяев – рассказывали, что внезапно помутившийся рассудком родитель перебил сначала всю семью, потом повесился сам. Поэтому и ведьмочка предпочла сарай просторному жилищу, до которого, впрочем, она могла и не успеть добежать. Громкие голоса и хлюпанье ног по не просохшей со вчера грязи, ясно говорили, что преследователи уже совсем близко. К счастью, они вряд ли знают, что дом нежилой.
Эльзара отступила на шаг и, взмахнув рукой, мысленно попросила шатающуюся на проржавелых петлях дверь стать как можно менее привлекательной, чтобы у каждого, кто на нее поглядит, отпала бы всякая охота заходить в сарай, и даже просто к нему приближаться. Когда шумная толпа пробежала мимо, девушка позволила себе перевести дыхание. И словно эхо, за спиной раздался такой же вздох.
Зара резко обернулась, испуганно уставившись в темноту.
– Кто здесь?
Любое свечение могло выдать ее преследователям, потому пришлось полагаться только на собственное зрение, понемногу привыкающее к темноте.
– Кто здесь? – повторила Зара. Совсем рядом, едва ли не у ее ног, что-то зашевелилось.
– Я, – одно короткое слово и легкий смешок – тот, кто притаился в темноте, сам понимал, насколько неинформативен его ответ.
– Кто это 'я'? – решила уточнить Зара, отступая назад, к двери.
– Ты ведьма? – голос тихий, приглушенный, как будто на грудь человеку положили мешок картошки. Хотя почему именно человеку? После слета иногородних магов тут может прятаться кто угодно – от оборотня до небольшого дракона.
– Ты не ответил на мой вопрос, – ледяным тоном напомнила ведьма.
В темноте вздохнули, немного пошуршали и попросили:
– Тише.
Но Зара и сама услышала сквозь шум воды, что кто-то хлюпает по грязи недалеко от сарая. Может, бездомный какой решил заночевать? Ох, только бы он выбрал дом, хватит с нее одного собеседника, который упрямо не желает представляться.
Притаившись, девушка ждала. Шаги за стенкой удалялись, и теперь мерный гул снаружи прерывался лишь раскатами грома. Зато дыхание своего соседа по сараю Зара слышала, и знала теперь, что этот некто сидит на полу всего в двух-трех шагах. Но, наверное, если б он и хотел напасть на нее, давно бы уже осуществил этот маневр.
