состоянии. От того, что произошло прошлой ночью, ему не стало лучше. Боб… он хочет жить, и то, что он сделал, он сделал для меня. Я никогда не смогу ему этого простить, но я понимаю, почему он это сделал. Так почему бы мне не взять на себя всю ответственность?
Мейсон сказал:
– Что касается вашего сердца, мы узнаем о его состоянии через несколько минут. А пока сядьте и расслабьтесь. Укажите номера ваших чеков, включите их в доверенность и подпишите оба этих документа. Пока вы этим занимаетесь, я спущусь в вестибюль и подожду доктора Уиллмонта. Когда я вернусь вместе с ним, вы должны отдать мне документы и чеки. Не говорите о них в присутствии доктора Уиллмонта. Просто сложите вместе чеки и бумаги и передайте мне. – Он поднялся из-за стола и остановился, глядя на нее с ободряющей улыбкой. – Все не так плохо, как кажется, просто кое-что нужно выяснить. Вы увидите, что доктор Уиллмонт – очень компетентный врач.
Он вышел в коридор, закрыл за собой дверь и направился в вестибюль. Спустя две минуты там появился доктор Уиллмонт.
– Что на этот раз?
– Женщина, которой нужен очень тщательный осмотр.
– Кто она?
– Ее имя, – сказал Мейсон, – миссис Чарльз К. Данкерк. Она из Сан-Диего.
– Что я должен делать?
– Мне нужно от вас несколько вещей. Во-первых, я хочу, чтобы вы ограничились только самыми необходимыми вопросами. Не просите ее рассказывать о самой себе.
Доктор Уиллмонт бросил на него быстрый взгляд.
– Это довольно необычная просьба, – сказал он.
– Надеюсь, увидев ее, вы поймете, что она вполне разумна.
– Значит, я не должен спрашивать, где она живет, замужем ли она и все такое?
– Вот именно. Если вы начнете задавать ей личные вопросы, это вызовет у нее воспоминания, которые могут привести к нервному шоку. Впрочем, если вы решите, что она способна это выдержать, можете спрашивать. Но под свою личную ответственность.
– Хорошо. Что еще?
– Сделайте полный осмотр. Когда закончите, расскажите мне обо всем, что обнаружите. Я не хочу, чтобы вы скрыли от меня какие-нибудь факты.
– Что вы имеете в виду?
– Если эта женщина может выдержать нагрузку, связанную с поездкой в офис окружного прокурора, допросом и, возможно, арестом, то я хочу, чтобы все было именно так. Но если ей это не под силу, я буду действовать совершенно по-другому.
– Ладно, – сказал доктор Уиллмонт, – давайте ее посмотрим. В чем проблема? Нервы?
– Сердце.
– Вот оно что. – В голосе доктора Уиллмонта послышалось облегчение. – Это упрощает дело. Я уж испугался, что вы хотите втянуть меня в укрывательство преступника.
– Нет, все без обмана.
– Что ж, давайте ее посмотрим.
Они поднялись в номер миссис Лоули. Мейсон представил доктора Уиллмонта.
– А теперь, – сказал он, – доктор Уиллмонт вами займется. Он будет задавать вам только самые необходимые вопросы.
Миссис Лоули протянула Мейсону запечатанный конверт.
– Вот то, о чем вы говорили, – сказала она.
Мейсон кивнул и повернулся к двери.
– Я подожду вас в вестибюле, доктор.
Через двадцать пять минут доктор Уиллмонт спустился вниз и сел рядом с Мейсоном. Он вытащил из кармана сигару, отрезал кончик и закурил.
– Постараюсь описать вам всю картину, не прибегая к медицинским терминам. Обычно люди склонны считать сердечные болезни чем-то очень серьезным, что неминуемо приводит к быстрой смерти. Собственно говоря, сердце – это орган. Он состоит из мышц, нервов, клапанов, артерий и сердечной ткани. Каждая из этих частей может расстроиться, и, когда это случается, мы получаем то, что принято называть болезнью сердца, или сердечной недостаточностью. Не вдаваясь в детали, я могу сказать вам следующее: сердце этой женщины несет на себе все признаки физического истощения. Судя по всему, у нее был эндокардит с частичным восстановлением, потом она пережила нервный шок, который подверг ее сердце избыточной нагрузке, в результате чего его состояние ухудшилось, однако при должном уходе и лечении она вполне может восстановить все, что потеряла. Можно сказать, она находится на пути к выздоровлению.
– А как насчет допроса у окружного прокурора или, скажем…
Доктор Уиллмонт покачал головой:
– Эта женщина не должна покидать своего номера, – сказал он. – Полный покой. Хорошая еда. Веселое настроение. Никаких волнений. Правильные лекарства. Если вы сможете все это ей обеспечить, через несколько дней она будет в порядке. Кстати, Перри, я ни о чем ее не расспрашивал. Я знаю, что у нее был шок, но, возможно, это даже пошло ей на пользу.
– Что вы хотите этим сказать?
– В дело вступил ментальный фактор. Так почти всегда бывает при болезнях сердца. Эта женщина пыталась бороться за свое здоровье, но ей так часто говорили, что ни в коем случае нельзя тревожиться и волноваться, что важно сохранять покой и неподвижность, что в конце концов она почувствовала себя инвалидом. Она пыталась сопротивляться, но в глубине души пришла к убеждению, что ей уже никогда не станет лучше. Тот факт, что она смогла пережить шок, который испытала накануне, должен был ее сильно удивить. И это очень хорошо – только бы теперь у нее был правильный уход.
Мейсон сказал:
– Это все, что я хотел знать. Она останется здесь.
– Кто она такая? – спросил доктор Уиллмонт.
Мейсон ответил:
– Похоже, вы плохо запомнили ее имя, доктор. Это миссис Чарльз К. Данкерк из Сан-Диего.
Доктор Уиллмонт кивнул.
– Что вы узнали насчет Эстер Дилмейер? – спросил Мейсон.
– Это был веронал, – ответил доктор Уиллмонт. – По пять гран в каждой конфете.
– Отпечатки пальцев?
– Никаких.
– Другие улики?
– Ничего, насколько мне известно.
– Когда она придет в себя?
– Возможно, сегодня вечером, или завтра утром, или завтра вечером. Я не собираюсь торопиться. С ней все будет хорошо. Сейчас она в состоянии, которое называют нормальным сном.
Мейсон сказал:
– Не сомневаюсь, что вы сделали для нее все, что могли. Я хотел бы с ней поговорить, но боюсь, что меня затопчут. Наверное, полиция и люди из прокуратуры разбили перед госпиталем лагерь.
– Дело обстоит еще хуже, – поморщился доктор Уиллмонт. – Они считают, что пациентку надо немедленно привести в сознание, что необходимы экстренные меры, что…
– Но вы не станете этого делать, не правда ли? – перебил его Мейсон.
– Об этом, – ответил доктор Уиллмонт, покосившись на него, – не может быть и речи.
Мейсон сказал:
– Я немного пройдусь с вами по улице.
– У меня машина. Я вас подброшу.
– Не надо, мне недалеко.
– Я выписал ей пару рецептов.
