отъезда, он попросил у меня пистолет.
– Вы показали ему, как стрелять? – переспросил Мейсон.
– Да.
– И позволили ему поупражняться?
– Да.
– Из этого следует, что вы сами неплохо стреляете?
– Несколько лет тому назад я был в команде, которая заняла первое место в чемпионате Западного побережья, – ответил Эддисон.
– Ну а что вы еще скажете об оружии? – спросил Мейсон.
– Да что говорить? Эдгар взял у меня револьвер. Теперь полиция нашла его на дне высохшей канавы. Наткнулась на него случайно. Если бы они искали днем, они бы его вовек не нашли. А ночью на него упал луч фонаря. Металл заблестел, тут они и увидели револьвер.
– И вы говорите, что Эдгар был убит из него?
– Полиция думает, что да.
– Сколько в нем было патронов, когда его нашли?
– Ни одного. Все отпечатки пальцев были стерты, но полиция утверждает, что стреляли из него недавно. И я должен согласиться с этим. Я всегда держал оружие в образцовом порядке. А тут револьвер был без патронов и нечищеный. В стволе видны следы пороха.
– Плохо, Эддисон, – медленно произнес Мейсон.
– Плохо?
– Очень плохо.
– Мистер Мейсон, – заговорила Лоррейн Феррел, – но ведь вы же не думаете, что Джон Эддисон мог…
– Я так не думаю, но так может думать полиция. Так могут думать присяжные, – сказал Мейсон.
Наступило напряженное молчание. Мейсон поднялся со стула.
– Ну что же, я попытаюсь сделать все, что смогу, а пока приведите свой стол в порядок. Вас должны арестовать еще до полудня. Когда вас арестуют, ничего не говорите. Не говорите ни единого слова. Понятно?
– Точно, Мейсон, но мне ведь придется объяснить некоторые вещи.
– В этом случае вам придется объяснить все вещи.
– Что же делать?
– Молчать. Сможете? – спросил Мейсон.
– Нет.
– Так я и думал, – сказал Мейсон и вышел из кабинета, оставив Эддисона и Лоррейн одних.
Глава 10
В восемь часов утра Мейсон застал Пола Дрейка за чтением доклада. Чашки и тарелки, сгрудившиеся на другом конце стола, свидетельствовали, что его завтрак состоял из тостов и кофе. Одной рукой Пол перелистывал страницы доклада, другой держал электробритву, водя ею по запрокинутой шее.
– Привет, Перри. Как дела?
– Это я пришел узнать у тебя, как дела.
– Понятно. С чего начнем?
– С Эддисона.
– Эддисон влип. Полиция нашла пистолет. Полагают, что из него было совершено убийство. Калибр 38. Феррел убит из 38-го калибра. Стреляли из него недавно, но патронов не осталось. Положим, пистолет выбросили. Когда бросали, деревянная рукоятка ударилась о камень, на ней остался след от удара. Судя по отколовшемуся куску, по отметине на камне, по царапине на металле, бросили пистолет с силой.
– И что?
– Проверили номер оружия. Оказалось, оно принадлежит Эддисону. У полиции сразу же возникло множество идей.
– Ты уверен, что убийство совершено из пистолета 38-го калибра?
– Конечно, уверен. Они же измерили отверстие в оконном стекле – 38-й калибр. Кусок стекла с дыркой и расходящимися трещинами они взяли как вещественное доказательство.
– А пулю нашли?
– Насколько я знаю, пока нет. Хирург, наверное, в эти самые минуты делает вскрытие. Должен найти. Рана в голову. Не сквозная.
– Что еще нового?
– Виделся с сержантом Голкомбом.
– И что?
– Все выспрашивает, как я узнал о подделке чеков. Говорит, что Эрик Хенсел шантажист, но думает, что вся история подстроена, чтобы избавиться от шантажиста, который докучал вашему клиенту, Джону Эддисону.
– И что ты ему ответил?
– Сказал, что об отношениях Эддисона и Хенсела ничего не знаю.
Мейсон молча кивнул.
– Конечно, все это дело с убийством хорошо продумано, – продолжал Дрейк. – Смотри, Мейсон, ты можешь влипнуть в дрянное дело.
– Мне приходится вести множество всяких дел.
– Этого ты мне можешь не говорить. У меня у самого множество дел. Я все же кое в чем разбираюсь.
– Сейчас разберешься еще лучше. Миссис Лаура Дэйл – мать Вероники Дэйл. Вероника сейчас работает в универмаге Эддисона на Бродвее. Мне нужны исчерпывающие данные о них обеих, особенно о миссис Дэйл.
– Ладно, – сказал Дрейк устало. – Через пятнадцать минут мои люди примутся за работу.
– Все должно быть сделано очень аккуратно, – добавил Мейсон. – Женщины не должны знать, что ими кто-то интересуется.
– Не беспокойся, – заверил Дрейк, – я знаю, чем это пахнет.
– Отлично. А теперь, Пол, выслушай меня очень внимательно. Я хочу, чтобы ты хорошенько запомнил, что я скажу. Тогда ты поймешь то, о чем я промолчу.
– Говори.
– Итак, слушай и никому об этом ни слова. Эддисон подобрал Веронику Дэйл на шоссе, где она ждала кого-нибудь, кто бы ее подвез. Эддисон доставил ее в город. Она показалась ему юным невинным созданием. Таким, каких теперь больше не водится. Она выглядела воплощением ангельской чистоты, героиней старинного романа.
– Когда это было?
– Где-то к вечеру.
– Где?
– К востоку от города.
– Продолжай.
– Эддисон взял на себя роль заботливого папаши. Поставь себя на его место. Он весьма богат. Он точно рассчитывает каждый свой шаг. Он подобрал это ангельское создание, эту юную девушку, которая мимоходом заметила, что на попутных машинах добирается до города, где она никого не знает, где ей негде остановиться, что денег у нее ни цента. А приедет она в этот незнакомый город поздно вечером.
– Я опытный детектив, – заметил Дрейк, – и не в силах понять, как это ей удалось сохранить невинность, если она совершила такое путешествие.
– Я же сказал, что она нарисовала малоправдоподобную картину. Но Эддисон расчувствовался, использовал свое влияние, чтобы достать ей комнату в отеле «Рокевэй», и довез ее до отеля, решив, что на этом его роль завершена.
– А получилось не так?
