– Конечно, иди, ты такая бледная, – Ластения с сочувствием посмотрела на девушку. – Может, дать тебе лекарство?
– Спасибо, не надо, я немного посплю, и все пройдет.
– Я там еще кое-что разузнал, – загадочно усмехнулся Ют.
– Что же? – Сократ принялся доедать свой кусок торта.
– Я думаю, что эту тетеньку, чьи вещи там повсюду, взаперти держат.
– С чего ты это взял? – Сократ перестал жевать и уставился на сына.
– Я как-то раз проходил по коридору и услышал, как Патриций с кем-то разговаривает, ну, я остановился и немного послушал. Он кому-то сказал, что если кто-то опять убежит, но он тому, с кем говорил, ну… как сказать… ну, кое– что оторвет и заставит съесть.
– М-да, – кашлянул Сократ, глядя на смеющиеся лица друзей, – вот и говори после этого о каком-то там хорошем воспитании. А ты не видел, с кем он говорил?
– Видел в щелку. Это был дядька в голубом, как у доктора, халате и с такой, знаете ли, белой повязке на роже.
– На лице, – машинально поправил толстяк. – И что дальше?
– Но про обед из части тела он не ему говорил, а другому.
– Там еще кто-то был?
– Да, такой огромный дядища с такой отвратительной, бандитской ро… в общем, с неприятным лицом. У дядьки было оружие, вот такое здоровенное пуг
– Сократ, – сказал Алмон, задумчиво глядя на малыша, – у тебя поразительно умный ребенок.
– Не понятно, в кого только он такой, – вставила Терра. – И что дальше, лапонька?
– А дальше я увидел, что по коридору идут эти, как их… Дракула с Палачом, вот. Тогда я спрятался в соседнюю комнату, чтобы они не увидели, как я подслушиваю. А эти две комнаты соединялись балконом, я вышел на него и пробрался на четвереньках к окну. Патриций приказал тем двоим держать разговор в секрете, а когда вошли эти двое, сразу же начал говорить о другом и услал прочь тех двоих. Вы поняли что-нибудь? А-то я сам запутался.
– Поняли, – кивнул Алмон и посмотрел на Сократа, а потом на Дэна. – Какие будут выводы?
– Странно… – медленно протянул толстяк. – Если бы с нами не было Анаис, я бы решил, что именно ее Патриций и держит во Дворце, да еще и в таком секрете, но… Анаис с нами, значит, там кто-то другой, но кто именно?
– Ну, для нас это навсегда останется тайной, – зевнул Макс. – В конце концов, не наше дело, кого он там держит.
– Мне не нравится эта история, – задумчиво произнесла Терр-Розе, – все как-то очень туманно. Судя по всему, Патриций скрывает этого пленника и от Дракулы с Палачом… и при чем тут человек в халате? Что это значит?
– Это сотрудник уровня Медицинских Лабораторий, – пояснил Алмон. – Во Дворце их много.
– Патриций так заботится о своем здоровье? – Сократ наполнил бокалы.
– Нет, – покачал головой полуволк, – в этих лабораториях чего только не происходит, какие только эксперименты не проводятся – это целый научный центр. Ют, ты не заметил на одежде этого человека какой-нибудь эмблемы или знака?
– У него на спине была закорючка.
– Какого цвета?
– Зеленая и черная, напополам.
– Это лаборатории исследования жизни и хирургии, – Алмон задумчиво посмотрел на Ютфорда. – У тебя хорошая зрительная память, молодец.
– Да, я такой! – загордился Ют.
– А что именно происходит в этих лабораториях? – спросила Терра.
– Много чего, в основном изучают природу живых организмов, создают живых существ – почти все слуги Дворца оттуда.
– Забавно… – пробормотал Сократ. – Больше ты ничего не узнал, крошка-шпион?
– Нет, – вздохнул Ют. – Можно еще кусочек торта?
– А не треснешь? – Сократ отрезал кусок и положил на тарелку малыша. – На, заслужил. Ребята, какие будут соображения?
– Лично я предлагаю всем отправляться спать, – зевнул Макс. – Кстати, когда мы прилетаем на Меркурий?
– Завтра вечером, – ответил Алмон, поднимаясь из-за стола. – Всем добрых снов, а я пойду, посижу за приборами.
– Только не увлекайся, – многозначительно произнесла Терр-Розе.
– Торжественно обещаю.
Алмон вышел из кают-компании и направился в Зал Управления.
– Так, – Терра грозно оглядела окружающих, – один от дежурства улизнул, но больше я никого отсюда живьем не выпущу. Сократ, так уж и быть, по случаю Ютфорда, на сегодня свободен, Ластения и я в том числе, ведь мы всё готовили, остаются Макс и Дэн. Чтобы никому не было обидно, убирать будете вдвоем. Все, желаю приятно провести время.
– Так всегда, – огорчился Макс, – одно успокаивает, что и Дэн будет со мной.
– Вот, вот, – кивнул Сократ, – когда тебе плохо, всегда утешай себя тем, что твоему другу еще хуже… з- з-землянин!
Друзья ушли, кают-компания опустела.
– Макс, – Дэн затушил свою сигарету, – я сейчас спущусь быстренько в «лодочный» отсек и прослушаю кассету из «ящика». Если кто придет и спросит, где я, скажи, в туалете, ладно? Не стоит лишний раз народ попусту нервировать.
– Ага, я тут буду тарелки мыть, а ты пойдешь кассету слушать?
– Я туда и обратно – две секунды! Если хочешь, можешь ничего не убирать, подожди меня.
– Ладно, только ты быстрее.
– Один миг.
Дэн вышел из кают-компании. Его путь лежал через Зал Управления, за пультом сидел Алмон.
– Ты куда? – спросил он.
– В «лодочный» отсек. Ты не мог бы разблокировать вход, чтобы мне не возиться с кнопками?
– Решил сбежать с корабля, чтобы не убирать со стола?
– Да нет, – улыбнулся Дэн, – просто забыл кое-что в «лодке», хочу забрать.
– Ну, давай, – Алмон набрал комбинацию на пульте. – Вперед, путь открыт.
– Спасибо, – Дэн зашел в кабину лифта. – Смотри, не выброси меня в Космос случайно.
– Не беспокойся, если надумаю от тебя избавиться, я сделаю это более кровожадным способом.
– Спасибо! – с чувством произнес Денис. – Ты настоящий друг!
Шло время, каждый раз Анаис встречала и провожала своего молчаливого тюремщика приветливыми словами и старалась уловить в его глазах хоть какой-то намек на то, что он ее слышит и слушает, но не замечала ничего похожего. «Не слышит» – решила она и прекратила попытки заговорить с ним.
Дэн поднял прозрачный купол и забрался в «лодку». Он попробовал открыть «ящик», но ничего не получилось. На пульте все время мигал какой-то красный огонек. Догадавшись, что приборы не действуют, пока купол не закрыт, он опустил его, и пульт вспыхнул бледно-зеленым светом, сообщая о готовности к работе. Дэн открыл «черный ящик» и включил его. Раздался тихий свист, что-то щелкнуло и пошла запись. Сначала раздался звук открывающегося купола. Чувствительный микрофон записал даже пение птиц и шелест листвы. Потом слышалось лишь дыхание Анаис. Вскоре купол снова открылся, и девушка вышла из «лодки». Ее не было достаточно долго. Когда Анаис вернулась, ее дыхание было частым, прерывистым, как после быстрой ходьбы, слышался нарастающий рев ветра, по куполу барабанил дождь. Сквозь этот шум Дэн услышал, как где-то
