– Нет, нет, сейчас все заблокирую, – толстяк защелкал кнопками. – Как вы думаете, открывать медицинский сектор?
– Ну естественно! – сказала Терра, и толстяк щелкнул дополнительной парой клавиш.
Друзья спустились вниз, Алмон уже заносил незадачливого наездника в реанимационный отсек. Не без труда полуволк уложил его в камеру – по росту и телосложению он практически не уступал полуволку. Сняв шлем и расстегнув комбинезон, Алмон несколько озадаченно посмотрел на сообщения реанимационной камеры и произнес:
– Камера отказывается его восстанавливать.
– Почему? – удивился Дэн.
– Она заявляет, что этот организм не принадлежит Солнечной Системе, камера не знает, как его спасать.
– Он не из Системы? – Анаис подошла поближе и посмотрела на незнакомца. – Откуда же? Может, с какой-то небольшой планеты? Малоизвестный народ?
– Камера знает
– Дайте-ка я попробую, – сказала вдруг Терр-Розе.
– Пропустите, пропустите сестру милосердия! – хохотнул Сократ.
– Уберите отсюда эту заразу! – прошипела Терра, подходя к незнакомцу.
Она оглядела спасенного, коснулась его висков, лба, переносицы и принялась скатывать ладонями энергию. Энергия оказалась зеленоватой, с треском искрила, в воздухе запахло озоном. Скатав тугой комок, Терр-Розе размахнулась и резко вбила его в солнечное сплетение незнакомца. Он содрогнулся, задрожал всем телом и задышал.
– Электрошок а-ля Параллельные Миры, – ухмыльнулся Сократ и получил от Терры зеленой искрой по лбу.
Могучая грудь незнакомца содрогалась от кашля, но глаз он пока еще не открывал.
– Любопытный наряд, – заметила Анаис.
Его рубаха была сплетена из тончайших металлических колец, время от времени меняющих свой цвет, изменялся также и рисунок плетения, из-за чего по рубашке то и дело проплывали неизвестные знаки и символы. На шее путешественника покоилось чеканное ожерелье с ромбовидным медальоном, покрытым неизвестной символикой и прозрачными переливающимися кристаллами. Штаны из мягкой на вид ткани были заправлены в сапоги из грубой кожи, поднимавшиеся почти до колен, а на поясе крепились богато украшенные ножны. На его пальцах не оказалось колец, но запястья стягивали чеканные браслеты из металла, напоминающего черненное серебро. Длинные, черные, отливающие краснотой волны волос обрамляли четкие, правильные черты лица цвета золотого песка.
– Какой красивый, – восхитилась Ластения. – У него золотая кожа!
– Нашла красоту, – недовольно пробухтел Сократ. – И что особенного? Как будто вымазался краской.
– Потрясающий мужчина, – подхватила подошедшая Терр-Розе. – Как марсианский бог.
– Нет, вы слыхали? – фыркнул толстяк. – Нет, никогда мне не понять этой извращенной женской психологии. Почему они всегда сходят с ума по нагромождению мышц? У этих качков все мозги уходят в биологическую массу!
– Правда? – заинтересовался Алмон.
– Ты – редкостное исключение.
– А у некоторых, – прошипела Терр-Розе, – все мозги заплывают жиром, а про биологическую массу я вообще молчу!
– Ребята, хватит, – сказала Анаис, – это действительно красивый человек, но мы понятия не имеем, кто он, и не нужно из-за него ссориться, ага?
– И то верно, – Алмон с усилием отвел взгляд от его рубашки. – Эта штука гипнотизирует…
– Может, у них мода такая, – Сократ укоризненно посмотрел на незнакомца, словно он, вместе со своей рубашкой, в чем-то провинился перед толстяком. – Долго этот господинчик будет отлеживаться?
– Пару часов, не больше, – пожала плечами Терр-Розе. – Он быстро поднимется.
– Ну, так пойдемте пока наверх, – преложил Дэн.
Друзья поднялись в Зал Управления.
– Я посижу за приборами, – сказал Алмон.
– Я пойду переоденусь, – направилась к лифту Терра.
– Мы отдохнем немного, – обнял Дэн Ластению.
– Встретимся в кают-компании, – улыбнулась Анаис.
– Ты будешь там одна? – спросил полуволк.
– Нет, с Сократом, – девушка умоляюще посмотрела на толстяка, – мы вместе там посидим.
– Хорошо, – кивнул Алмон и направился к пульту, а Анаис с толстяком скрылись в кают-компании.
– И что у нас на этот раз случилось? – сразу же спросил он.
– Я устала от постоянного присмотра, понимаешь?
– Он переживает за тебя, это естественно, – толстяк плеснул сугриппы себе и легкого вина Анаис.
– Ага! Алмон практически не оставляет меня одну ни на минуту, он переселился в соседнюю каюту и выскакивает оттуда каждый раз, когда я выхожу в коридор, ему всюду мерещатся призраки, которые пришли меня похитить, каждый раз он всматривается в мое лицо, чтобы быть уверенным, что меня не подменили снова! Тебе не кажется, что это слишком?
– Единственное, чего боится в этой жизни Алмон, так это потерять тебя.
– По ночам мне снятся кошмары, – продолжила девушка, не слушая его, – я дошла до того, что стала пугаться собственной тени. Мне кажется, что мы никогда не доберемся до Меркурия – все время нам что-то мешает! Мы уже целую вечность на корабле, и у меня начинается боязнь замкнутого пространства…
– Что?! – подскочил Сократ. – Повтори, что ты сказала?!
– Если вы все задались одной целью – свести меня с ума, будьте уверены, скоро у вас это получится. Ну что, что на этот раз я сделала такого подозрительного?
– Ты сказала, что у тебя боязнь замкнутого пространства!
– Ну и что? Я с детства этим страдаю!
– Она тоже так говорила!
– Ну она же мой двойник! Двой-ник! Крейсер велик, да, но отсюда никуда нельзя уйти, он создает ощущение неволи, которое мне очень хорошо знакомо! И меня начинает мучить страх, головокружение и головная боль! Все, теперь тебя это больше не пугает?
– Пожалуйста, Анаис, успокойся, ну прости меня, просто мы все порядочно изнервничались за это время и слегка тронулись после всего произошедшего. Почему вино не пьешь?
– Не хочу. Слушай, мне надо тебе еще кое-что сказать. Мне кажется, что с Алмоном что-то происходит.
– Что ты имеешь в виду?
– Ночами он не спит, я слышу, как он ходит по каюте, днем он все время о чем-то разговаривает с доктором и сразу же замолкает, как только я появляюсь. Иногда он о чем-то задумывается и словно куда-то улетает, пару раз я заглянула ему в глаза в такой момент… то, что я там увидела, испугало меня. Он что-то задумал.
– Например?
– Не знаю. Но мне страшно, Сократ. Если бы ты только знал, как же мне надоело жить в постоянном страхе!
– Упс… там кто-то идет.
– Это Алмон, его шаги.
– Ну как, не скучали? – возник на пороге полуволк.
– Нет, мы отменно повеселились, – вздохнул Сократ. – Что там на приборах? Скоро догребем до заветного Меркурия?
– Послезавтра утром, если, конечно, опять что-нибудь не стрясется. Сейчас подождем остальных и пойдем, посмотрим, как там дела у нашего путешественника.
