– Рокфеллера, а не ротвейлера, – всхлипнула я, – из меня бы такая принцесса получилась! Пирожное с кремом, а не принцесса! Как жить-то, а?
– Не знаю, – Тая глубоко вздохнула и немного успокоилась. – Слушай, надо хорошенько подумать, как разбогатеть честным путем.
– Почему обязательно честным? – перед моими глазами возник банк, в котором работала подруга. Тая увидела его отражение в моем взгляде и покачала головой.
– Нет, банк мы грабить не станем.
– Почему? Жалко, да?
– Да нет, не жалко, просто не получится.
– У всего мира получается, а у нас не получится? Чем мы хуже?
– Как правило, это заканчивается воем сирены и криками: «Здание окружено, выходите с поднятыми руками!»
– Ну, это уж как повезет, – я вздохнула и посмотрела в окно, – что же делать… что же делать…
– На рецензиях ты уже не хочешь богатеть?
– Да ну, – отмахнулась я, – на них я до птичьих гнезд не дотяну, в крайнем случае, до супа из крабовых палочек. Надо придумать какой-то другой способ, что б наверняка…
– Книгу напиши.
– Ага, а потом всю жизнь носиться по издательствам и пытаться ее пристроить! Тебе хорошо, ты в банке работаешь, в любой момент можешь наворовать денег и за границу. А я в своей несчастной редакции что наворую?
– Почему обязательно воровать? Можно выйти замуж за миллионера…
– За какого?
– Ну…
– Вот именно.
– Черт возьми! – Тая слезла с кровати и принялась расхаживать по комнате. – Должен же быть какой-то выход!
– Должен, – вздохнула я и потерла отчаянно слипающиеся глаза. – Давай спать, может, приснится?
Тая кивнула.
Всю ночь мне снилось, что я прихожу во сны Льва Леонова то в виде муравья, то в образе Наполеона и каждый раз, с разными угрозами, требую денег…
Утром, когда я проснулась, Таи уже не было, а на тумбочке лежала записка: «Умчалась на работу, позвоню, мысленно богатею».
– Я тоже, – кивнула я записке.
Следом проснулся Лаврентий и стал требовать своей законной прогулки. Я влезла в растоптанные ботинки, натянула древнюю куртку-пуховик, неоднократно покусанную и подранную Лавром во многих местах, взяла мусорное ведро в одну руку, собачий поводок в другую и поплелась на улицу. По утрам меня совершенно не волновало, как я выгляжу, в это время во дворе не было никого, кроме дворняг и котов, а они ко мне уже привыкли.
Оказавшись на свободе, пупсик принялся беситься по полной программе, пришлось быстренько спускать его с поводка, пока он не перевернул меня вместе с ведром. Лавр умчался гонять ворон и голубей, а я осторожно, дабы не растянуться на подмороженной слякоти, направилась к мусорным бакам. Настроение было страх каким паршивым… Возле баков было сильно подморожено и я остановилась, высматривая безопасные тропы.
– Девушка, извините, не подскажете, есть здесь телефон поблизости?
Догадавшись, что обращаются ко мне, я обернулась и, потеряв равновесие, едва не грохнулась вместе со своим ведром.
– Осторожнее! – говорил высокий, чуть лысоватый мужчина приятной наружности, в отличном дорогом пальто. Мелкими шажками я отошла от особо опасного участка гололеда и задумалась, вспоминая, где поблизости телефон.
– Понимаете, у меня что-то с машиной, не могу понять что, полночи простоял в каком-то закоулке, и сотовый, как назло сел, ни позвонить, ни до мастерской доехать, – поделился мужчина.
– Есть телефон, через три двора. Но, не знаю, работает или нет, там постоянно кто-то трубки откусывает.
Я заметила, что мужчина как-то излишне пристально меня рассматривает, наверное, думает, что бомжиха и роюсь в мусорке… вот, уже целое ведро насобирала! Я страшно за себя обиделась, отвернулась от обладателя севшего сотового, сломавшейся машины и с достоинством поползла к бакам, с твердой решимостью избавиться от отходов. Проделав это, я спустилась вниз. Мужчина стоял на прежнем месте и продолжал меня рассматривать.
– Через три двора телефон, – сердито буркнула я, изо всех сил сохраняя величие.
По возможности, беззаботно помахивая ведром, я отправилась на поиски Лаврентия. Судьба издевалась надо в прямом смысле слова – именно сегодня, когда на мне надеты именно эти лохмотья и в руках мусорное ведро, в моем дворе должен был оказаться миллионер, у которого здесь и сейчас сломалась машина… Господи-и-и!
– Девушка, постойте!
Позор мне, позор.
– Девушка, – он догнал меня, – извините, вас случайно не Сеной зовут?
Я в изумлении уставилась на него.
– Да-а-а, а вы откуда знаете?
– Боже мой, Сена! – воскликнул он. – Ну, конечно, это ты! Ты меня не узнаешь?
Я совсем растерялась и отрицательно покачала головой.
– Конечно, почти пять лет прошло, ты могла и забыть. Я Леонид, помнишь? Мы познакомились с тобой на море, ты каталась на катамаране, потом перевернулась, а я тебя выловил, помнишь? Мы с тобой полгода потом встречались…
Челюсть моя медленно отвисла. Леонид… это действительно был Лёня, только немного полысевший и явно хорошо преуспевший. Роман с ним был самым длинным в моей жизни, всего с тремя серьезными ссорами и всего с двумя моими уходами навсегда.
– Ну, вспомнила? – улыбался он.
Я захлопнула рот и кивнула.
– Надо же! – продолжал радоваться он. – Пять лет прошло и на тебе, такая встреча! С ума сойти!
«Да уж, – подумала я, – и надо было встретиться именно так!»
– Рада тебя видеть, – выдавила я, протягивая Лене руку с мусорным ведром, потом опомнилась, и протянула другую.
– А я-то как, – он сграбастал меня в охапку и, не обращая внимания на мой собачий тулуп, прижал к себе и расцеловал. – Ты где-то рядом живешь?
– Да, вон в том подъезде, – все казалось каким-то плохо отредактированным сном… я же должна быть в вечернем платье, на каблуках…
– А у тебя телефон есть?
– Есть.
– Я никому не помешаю, если позвоню от тебя?
– Нет, я одна живу, вернее с собакой. Пойдем.
Я громко свистнула, подзывая Лаврентия. Сладкий вылетел из-за угла и жизнерадостной торпедой помчался ко мне.
– Ого, – удивился Леня, – здоровенный какой. Сколько ему?
– Два года, приобрела по случаю. Его мама принесла одиннадцать щенков и хозяйка этого богатства, моя приятельница, оборвала телефон, умоляя взять хотя бы одного, пока щеночки не слопали ее вместе со всей мебелью.
– Замечательный пес! Как я рад, что встретил тебя, как рад!
Глава пятая
