так как считается, что в нем живет привидение. Пятнадцать лет назад это была гостиница, а еще раньше — фермерский дом. Первыми, кто увидел кота-призрака в нем, были предположительно мистер и миссис С, жившие там в течение 1924 и 1925 годов, и их подруга мисс А., которая гостила у них. Все они видели призрак несколько раз и описывают его как длинношерстого практически полностью черного кота. Высоко подняв хвост, он никогда не подходил к видевшим его, всегда оставаясь в стороне на некотором расстоянии, чтобы они не могли смотреть ему в глаза. На расстоянии в девять футов он выглядел совсем как обычный кот, но, подойдя ближе, вы могли смотреть сквозь него, и мисс А. сказала, что сразу поняла, что это не обычное животное, потому что он исчез в тот самый момент, когда она на него посмотрела. Мистер С. всегда скептически относился к привидениям, пока не встретил кота-призрака. Он впервые увидел его, когда был в столовой: кот пытался пролезть в шкаф, стоявший примерно в девяти футах от него. Мистер С. пошел прогнать его, прошел с ним через столовую к двери, потом через холл, через посудомоечную в кладовку, двери во все эти помещения были открыты. Посреди кладовой кот вдруг исчез. Мистер С. и его жена оба видели кота-призрака несколько раз, прежде чем сказали об этом друг другу, но не рассказывали об этом мисс А. до тех пор, пока та сама не заметила: «Я видела кота в вашем доме, который вдруг исчез. Он не может быть вашим». Мистер С. считает, что и другие обитатели этого дома могли видеть этого кота-призрака, но не поняли его призрачную природу. Ни один предмет не может быть явным при его явлении в виде призрака. Кот казался совершенно счастливым. Миссис С. говорит, что он явно интересовался чем-то в доме, а не их компанией». Такие примеры духовных привидений, как и те, которые мы не рассматривали здесь, подтверждены независимыми свидетелями и позволяют сделать далеко идущие выводы о том, что наши бессловесные друзья продолжают свое существование после того, как покидают свои материальные телесные оболочки. И хотя в некоторых этих случаях нужно принимать во внимание теорию астральной фотографии (когда фигуры постоянно повторяют некоторые из действий, несмотря на произошедшие изменения в окружающей их среде, как во времени, так и в обстоятельствах), совершенно ясно, что эта теория не объясняет тех случаев, в которых духи демонстрировали готовность узнавать и приспосабливаться к новым факторам в каждой отдельной ситуации.
Глава 23
Кошки-демоны
…И эти полуночные ведьмы,
Своими чарами притиву естества
И заклинаньями, которые не слышать лучше,
Сзывают призраков и духов из дьявольских глубин
И заставляют адских слуг работать.
Кельтские племена, которые заполнили Европу в ранний период ее истории, разделяли двоякий взгляд на Бога и, подобно дикарям других рас, считали необходимым угождать злым духам, которых они воспринимали как проводников и правителей разрушительных сил в материальном мире. Доброму богу можно было спокойно доверить проявлять его собственную натуру, даже если его алтари иногда оставались без должного внимания, но мстительная ревность злого должна постоянно усмиряться любой ценой.
С введением христианства эти народы укрепили свое дуалистическое мировоззрение и добавили к нему новых ужасов, которые не могли присниться и в страшном сне. Дьявол бродил по земле в виде рыкающего льва, ищущего добычу. Как божество, Искуситель был вездесущ и если не был всесилен, то, по крайней мере, обладал достаточной властью, чтобы мешать своему божественному антиподу в большинстве его добрых начинаний, и захватывал для собственных целей создания Божьи, сотворенные, чтобы славить и удовлетворять Его.
Неудивительно, что многие несчастные и доверчивые люди, деморализованные страхом, впитавшие подобные учения с молоком матери, искали способы установления симпатических связей с христианским дьяволом и сонмом его помощников-демонов. Абстрактное Добро и Зло были невообразимыми понятиями. Кто бы ни обладал властью, Иегова или Сатана, главными мотивами просителей, обращающихся к ним, были страх и эгоизм.
В древней кельтской мифологии кошка была любимой формой, которую принимали демоны, мешавшие героям в их чудесных приключениях. Вместе с рыжей свиньей и муравьями размером с теленка язвительный кот был среди врагов кельтских воинов.
Христианская церковь, думая тем самым увеличить свою власть, внесла в свою демонологию такие ужасные понятия, что средневековые предрассудки заставляли видеть в любом черном коте дьявола. Уже одного того, что старушку видели один или два раза рядом с таким животным, было достаточно, чтобы обвинить ее в связях с Сатаной. Кот стал известен как друг дьявола, потому что считалось, что это его любимое обличье, и, следовательно, ведьмы верили, что демоны вселяются в их кошек.
По мнению Эннермозера, именно в XIII веке дьявол впервые появился среди мужчин-еретиков в виде кота или козла, а среди женщин в обличье жабы или гусыни, а потом и кошки.
Мы можем судить о значительном распространении колдовства в этот период по докладу Райнальда, который говорил, «что в Германии и особенно Италии такое огромное количество мужчин было обвинено в колдовстве, что вся земля была переполнена ими и опустошена дьяволом, и в обеих странах было сожжено не меньше 30 000 еретиков».
Но нельзя сказать, что этими ужасными средствами удалось избавиться от колдовства. Коттон Мазер, писавший четыре века спустя, цитирует высказывание епископа Холла: «Распространение Сатаны в нашем времени проявляется наиболее четко в огромном количестве ведьм, изобилующих повсюду. В одном Шире теперь обнаружено сотни их, а если верить молве, в одном из поселений на четырнадцать домов на севере найдено столько же проклятых выродков. Да и тех представителей обоих полов, кто облечен знанием, святостью и преданностью, затянуло это проклятое занятие».
Мазер так комментирует приведенное выше высказывание: предположительно «доктор в первых двух абзацах может служить примером случая, произошедшего в 1645 году, когда было выявлено столько слуг дьявола, что за один раз проводилось до тридцати судов, в результате которых было повешено четырнадцать человек и сотни приговорены к тюремному заключению в Суффолке и Эссексе». Он предупреждал народ Новой Англии, что «мы не должны больше проявлять высокомерие, потому что среди нас находится святой дух Господень, нет, мы должны чувствовать свою ничтожность, потому что стали обиталищем нечестивого дьявола».
Эта широкомасштабная и длительная эпидемия колдовства произвела на свет огромное количество профессиональных охотников на ведьм, которые сделали поиски и предание суду ведьм и колдунов главным занятием своей жизни. Самым старательным из всех был немец Шпренгер, говорят, он насчитывал до пятисот жертв в год. Некий судья из Лоррейна хвастал, что он лично приговорил девятьсот человек, тогда как архиепископу из Тревеса приписывают приговор, вынесенный им ненастной весной 1586 года, после которого было похоронено 118 женщин за один раз. Не можем мы пропустить и короля Якова VI Шотландского, издавшего известный указ о демонологии в 1597 году и приговорившего так много «этих отвратительных слуг дьявола, ведьм или чародеев» к ужасным мучениям и смерти.
Ричард Бове, автор XVII века, писавший о колдовстве, расскажет нам о том, как ведьмы с помощью своих демонических кошек мучили жену Дж. Г. Сивингтона и ее сына восемнадцати лет в графстве Сомерсет. Эта дама была вдовой священника, вышедшей замуж вторично, ей исполнилось 57 лет, когда она стала подозревать соседку в том, что та строит ей козни. В одном из кошмарных снов ей приснился громадный черный кот, который вместе с семью или девятью другими кошками ужасно вопил в течение пятнадцати минут, а затем вместе с ними внезапно исчез. После их исчезновения у миссис Сивингтон был приступ дурноты, колики и приливы, а перед глазами появились «вспышки огненного света».
Удрученная дама имела двух собственных кошек, и, «как только другие кошки входили в комнату, они поднимались в воздух и вылетали, словно влекомые дьяволом, иногда через камин, иногда через печь,
