Средневековая империя израэлитов

Они совершали символическую кастрацию. Лишаясь крайней плоти, они как бы давали богу расписку в том, что, в конце концов, кастрируются по-настоящему. Заключали сделку с небесами!.. Зигмунд Фрейд писал: «Circumcision is a symbolical substitute of castration…» — «Обрезание символическая замена кастрации …» (Sigmund Freud, 'Moses and Monotheism')

Обрезание, таким образом, стало договором с богом, «союзом слова». И его заключали только избранные. В Египте обрезание применялось в ритуальных целях лишь фараонами и жрецами. Всем прочим категориям населения это было строжайше запрещено. Факт чрезвычайно важный и показательный, идентичный неприятию иудеями массового circumcision. О союзе с Богом через обрезание прямо говорится и в Ветхом завете.

Однако оскопляться, то есть выполнять договор, никто не спешил. В отличие от кастратов, обрезанные чиновники были кровно заинтересованы в том, чтобы завоеванные ими привилегии и господствующие места в обществе переходили по наследству потомкам. Они были нормальными людьми и желали своим детям и внукам безбедную жизнь. Так что все постепенно встало на свои места. Кастраты неизбежно должны были уйти с арены истории. И также неизбежно пришло время, когда их места заняли потомки тех, кто первыми сделали обрезание. Оно осталось и использовалось как свидетельство древней принадлежности к избранным.

Сама процедура обрезания точно воспроизводила и воспроизводит у иудеев процедуру кастрации. Поясним, в чем дело. Обрезание безопасно в любом возрасте, а вот кастрация нет. С точки зрения современной медицины, кастрация восьмидневного младенца наиболее безопасна. В первые недели после рождения его организм активно вырабатывает большое количество антител и антибиотиков, помогающих залечивать последствия родового кризиса. Кастрация в этот период резко снижает риск серьезных последствий и тем более летального исхода.

Вот почему иудеи обрезают детей именно на восьмой день. В этом мы видим четкий след ушедшей в небытие кровавой традиции.

Но вернемся к духовному наследию кастратов. Под их влиянием, под воздействием понятий «чистого» и «грязного» возникло убеждение, будто для восприятия наиболее возвышенных понятий необходимо 'укрощать плоть'. Но уже не с помощью ножа или ножниц, а другими более щадящими методами.

Эта идея получила широчайшее распространение во всех странах мира. История религий сохранила тысячи случаев, когда люди морили себя голодом до тех пор, пока у них не появлялись галлюцинации и они не начинали «общаться» с небом. Другие неделями сидели на столбах, отстраняясь от всего земного. Третьи приказывали запереть себя в пещерах, в гробницах, в гробах, чтобы еще при жизни прикоснуться к потустороннему миру. Сотни уходили в пустыни, в горы, на необитаемые острова — куда угодно, лишь бы быть подальше от этого «грязного» мира, в котором имеются женщины. Наиболее ретивые укротители плоти, например, жрецы индейцев-алгонкинов, продолжали подвергать себя кастрации и отказывались принимать пищу, приготовленную женщинами. Но теперь это были лишь отдельные рецидивы прошлого.

В Индии жрецы Шивы не были кастратами, в отличие от жрецов Вишну, но были обязаны соблюдать целомудрие. Во время религиозных церемоний они стояли полностью обнаженными, в то время как женщины опускались перед ними на колени и брали в руки их половые органы. И если мужчины проявляли хотя бы малейшие эмоции, верующие забрасывали их камнями. Не греши даже в мыслях!..

Под несомненным влиянием духовного наследия кастратов сформировались аскетические, чисто языческие верования — так называемые гностические культы. Наиболее распространенные из них известны под именами катарской веры, богомилов, манихеев.

Они связаны с развитием городов и ремесленничества, следующего этапа в жизни общества. Как мы уже говорили, новые способы добычи хлеба насущного, независимые от солнца и плодородия, имели направленность, не связанную с фаллосом и кастрацией. Поэтому и родились иные верования.

Что лежит в основе благополучия ремесленников? Знание ремесла. Вся жизнь человека зависела от нескольких производственных приемов, которые передавались исключительно по наследству и тщательно скрывались от конкурентов. Еще не было ни всеобщего образования, ни книгопечатания, ни профессиональных курсов. Поэтому секретное знание стало главной ценностью в жизни.

Рождаются профессиональные касты ремесленников и закрытых цеховых гильдий. В условиях конкуренции и глубокой тайны мастерства появляется культ Высшей Мудрости.

Конечно, полностью отказаться от религии предков ремесленники не могли. Люди не меняют свои верования быстро и легко. Поэтому атрибутика аскетизма вошла в новые культы божественного откровения. При этом разделение мира на «чистое» и «грязное» стало основой для системообразующих понятий Добра и Зла.

Наиболее познавательным является культ Гермеса Трижды величайшего — египтянина Гермеса Трисмегиста. Гермитисты поклонялись Божественному откровению, Высшей мудрости, причем в предметном отношении это выражалось через культ «философского камня».

Современная история называет эту абсолютно полноценную языческую религию средневековыми суевериями, которые якобы возникли параллельно с христианством. Это совсем не так.

Хорошо известное и описанное почитание тайных откровений Каббалы, традиция «почитания Книги» современных иудеев — прямое следствие появления городских ремесленных каст и гностицизма.

Ниже приведены таблицы, характеризующие верования, объединенные понятием острой борьбы Добра и Зла. В современной науке они названы дуалистическими.

Таблицы демонстрируют удивительную похожесть представлений всех этих верований, разделенных лишь некоторой разницей названий и имен пророков.

Особенно интересна история катар, составленная по упоминаниям в сочинениях христианских авторов. Других письменных источников нет. Подлинные документы сожжены инквизицией, потеряны, истлели… В общем, исчезли.

Основная идея их учения — это разделение мира на материальную и духовную сферы, из которых материальная — вместилище Зла. Наш мир, таким образом, создан сатаной, Демиургом, который в сектах катар XV–XVI веков отождествлялся с богом Ветхого Завета. Поскольку в философии катар бог никак не мог иметь отношения к материальному миру, идея явления его в виде Христа как человека была им чужда.

Катары отвергали крещение водой, признавая причащение солнечным светом и огнем. Другими словами, разделяли взгляды солнце и огнепоклонников. Катарский крест был знаком солнца и его сияния. Себя они называли «добрыми христианами», обожествляя солнечный луч, который называли Иисусом.