Гарики из Иерусалима. Книга странствий

Есть явное птичье в супружеской речи
звучание чувств обнаженных:
воркуют, курлычут, кукуют, щебечут,
кудахчут и крякают жены.

* * *

Про то, как друг на друга поглядели,
пока забудь;
мир тесен, повстречаемся в постели
когда-нибудь.

* * *

А жаль, что жизнь без репетиций
течет единожды сквозь факт:
сегодня я с одной певицей
сыграл бы лучше первый акт.

* * *

У той — глаза, у этой — дивный стан,
а та была гурман любовной позы,
и тихо прошептал старик Натан:
«Как хороши, как свежи были Розы!»

* * *

Когда к нам дама на кровать
сама сигает в чем придется,
нам не дано предугадать,
во что нам это обойдется.

* * *

Ту мудрость, что не требует ума,
способность проницательности вещей
и чуткость в распознании дерьма —
Создатель поместил зачем-то в женщин.

* * *

Хотя мы очень похотливы,
зато весьма неприхотливы.

* * *

Не будоражу память грезами,
в былое взор не обращаю
и камасутровыми позами
уже подруг не восхищаю.

* * *

Я с дамами тактичен и внимателен;
усердно расточая дифирамбы,
я делаюсь настолько обаятелен,
что сам перед собой не устоял бы.

* * *

Не видя прелести в скульптуре,
люблю ходить к живой натуре.

* * *

Когда я не спешу залечь с девицей,
себя я ощущаю с умилением
хранителем возвышенных традиций,
забытых торопливым поколением.

* * *

Глупо — врать о страсти, падать ниц,
нынче дам не ловят на уловку,
время наплодило тучу птиц,
жадных на случайную поклевку.