сказал:
– Проблемы у тебя начинаются, дружище. Трезора закрыли менты.
– ?!
Вадим рассказал, что Роман был опознан неким свидетелем из Урюпинска, видевшим, как тот выходил из машины, и направлялся в магазин. Кроме того, сотрудники нескольких магазинов показали, что он привозил им микросхемы. И еще. В недостроенном корпусе политехнического института обнаружено тело пропавшего в начале года директора магазина «Радиотовары». Из показаний продавцов стало известно, что в день пропажи директор на повышенных тонах разговаривал с Трегубовым.
Андрей вспомнил этот магазин и этого директора. Больше года назад, когда они с Трезором промышляли в Волгограде – тогда еще городские фирмачи велись на придуманную ими схему – директор «Радиотехники» одним из первых попался на крючок. А спустя какое-то время Трезор, набравшись наглости, явился туда, и стал навязываться в соучредители. Директор сначала посмеялся, восприняв это как шутку, тогда Роман стал угрожать. Андрей сказал, что не будет участвовать в этом деле, и не знал, чем это всё закончилось.
– Кстати, труп хорошо сохранился. Частичная мумификация. Там какой-то сухой микроклимат, – наверное, поэтому.
– Ты всё еще работаешь в экспертизе?
– Ушел совсем. Занимаюсь «химией» на «ВХК».
– Понимаешь тему, да? – продолжил Вадим. – Надо вытаскивать корешка.
– Меня не надо агитировать, я и так идейный. Что нужно, деньги, или что?
– Тут деньги не помогут. Вернее, те деньги, какими мы располагаем, их не хватит. Трезор гонит отрицалово. Держится, потому что дознаватели прихвачены. Вместо «работы» с ним они сидят и режутся в карты. Потом говорят следователю, что ничего «не надыбали».
– И Еремеев не может его вытащить?
– Не может. Готовится показательный процесс по делу о мошенничестве. Арестовано несколько человек, формируется группа, подгоняются детали. Все дела объединяются в одно производство. Трезор – особенно ценный кадр. На нём двойное убийство, да еще мумификат. Ему пообещают скостить срок по мокрухе, если он возьмет кое-что из мошенничества. А еще…
Оглянувшись, Вадим, понизив голос, продолжил:
– Его каким-то боком притянули к делу Кондаурова. Надеюсь, ты помнишь уговор…
– Если б не напоминал так часто, я б давно уже забыл.
Твердая дружеская рука легла на плечо Андрея:
– Дружище… Сейчас мы поедем к Еремееву, и переговорим. Обсудим, что нам делать.
Они поехали к адвокату. Возле ворот Вадим показал на место, где стоял «Мерседес» Кондаурова в момент убийства, и припарковал машину подальше. Потом вышел, и позвонил в дверь.
Еремеев, грузно плюхнувшись на заднее сиденье, шумно произнёс:
– Надо выручать Ромку. Давайте решать, что нам делать.
Андрей живо представил себе убийцу, сидевшего на заднем сиденье машины, и то, как он вытаскивает пистолет и расстреливает впереди сидящих людей. Затем представил адвоката, обшаривающего салон в поисках ударника, и прячущего улику в кармане убитого.
– Как он там?
– Подонки! Хотят навесить на него всех убитых в городе собак. Этих козлов, урюпинцев, тухляк из политеха… и прочее дерьмо.
Последовала длинная тирада о том, что он готов своими руками придушить всех подонков, тех, кого не сможет придушить, застрелить, а остальных отправить на лесоповал.
– Так что нам делать? – спросил Андрей.
– Выручать Ромку.
Около часа они обсуждали все возможные варианты, и не смогли за это время выработать единую стратегию. Еремеев везде видел трудности и подводные течения. Оказалось, что дело это пустяковое, но именно сейчас он связан по рукам и ногам, и не может нажать на нужные кнопки.
– Я как раз с… очень серьёзными людьми… раскручиваю дело о мошенничестве. Туда много чего будет навалено. Преступную шайку накроют, будет громкий процесс. После этого в городе наступит рай для бизнеса, и для честного предпринимательства. Так вот они взяли, замели Ромку. Как всё случилось, ума не приложу. Давал я нужные дела, кандидатуры, их посчитали несерьёзными, стали отрабатывать эти ваши микросхемы. Я выпустил ситуацию из-под контроля, тут моя ошибка, да. Но я не могу высовываться, меня сочтут пристрастным. Я должен аргументировано что-то говорить, не просто так: отпустите его, он хороший.
– Говорил ему: наряжайся гоблином, – буркнул Андрей.
– Рано радуешься, на тебя у них куча фотороботов, некоторые очень даже похожи на оригинал, – сообщил Еремеев.
– Отпечатки они где-то оставляли? – спросил его Вадим.
– Отпечатков нет у следствия.
– Офигительно! Если все дело в показаниях – наехать на свидетелей, и пускай меняют показания.
– Кто будет наезжать? «Офис» ни при делах – парни работали по-своему, никому не отстёгивая. «Офисные» не впрягутся, – проговорил адвокат озабоченным тоном. – А если за деньги – очень дорого.
Тут Еремеев с Второвым многозначительно переглянулись. Нет, решили они, «офисных» никак не привлечь. Выяснилась еще одна деталь. Роман выдвинул алиби: работа в «Золотом Глобусе». Сотрудники подтвердили, что в нужные дни он находился в казино, но, после того, как следователи надавили на них, пригрозили уголовной ответственностью за дачу ложных показаний, свидетели отказались от своих слов. И стало ясно, что подозреваемый обманывает следствие. Наезжать на работников казино без согласия Каданникова никак нельзя. А ему всего не расскажешь…
Тут Вадим воскликнул:
– Шавликов! Этот гопник соберет кодлу и сделает всё за копейки. Он и любые показания даст.
– Своей речью он запутает любое следствие, – добавил Андрей.
– Да, как я сразу про него не вспомнил? – сказал Еремеев.
– Есть на примете один клоун, – проговорил Андрей, как бы разговаривая сам с собой.
– Кто такой? Что за зверь? – почти хором спросили его собеседники.
И Андрей рассказал про Леонида Козина, по кличке «Казюля», которого использовали для скупки радиодеталей. Познакомились с ним на блошином рынке, больше года назад. Андрей был там всего два раза, потом стал посылать туда Леонида – чтобы самому не светиться. Закупив детали у торговца, который, как выяснилось, воровал их на каком-то предприятии, Козин ехал в мастерскую на научном городке – опять же, с которой предварительно была установлена договоренность – и там мастер припаивал к деталям дополнительные микросхемы и транзисторы, изготовляя «фирменное изделие».
В условленном месте Леонид передавал Андрею «товар», его упаковывали в яркую упаковку, и развозили по клиентам.
Но сейчас дело не в этом.
Козин – бывший уголовник, имеет несколько ходок, отмотал в общей сложности лет пятнадцать. Первая отсидка – за убийство по неосторожности. Габитус подходящий, и на руках наколки. Малограмотный, низкоорганизованный субъект. Для него что Баба-Яга, что президент, что Иисус Христос, что Джеймс Бонд, что покемоны и черепашки Ниндзя – всё в одной цене. Воры в законе, «братва», тюремная иерархия – это сила. Но самое главное, парень – типичная «шестерка». Из тех, кто на зоне терпит любые унижения, быть бы поближе к «паханам». Падок на всё, что, пусть даже условно, выделяло бы его из общей массы. Решающий довод, благодаря которому его убедили сотрудничать, был такой: канадская компания развернула производство радиотоваров, скоро в Волгограде построят завод, и тогда те, кто начинал дело, хорошо поднимутся. Каданников «в теме», и в скором времени Козин будет вхож в «офис». И ему нарисовали картину – как он приезжает на Чуйкова, 37, стоит и курит вместе с «пацанами», потом направляется вразвалку в офис. И он согласился.
Сейчас можно попытаться уговорить его взять на себя хотя бы что-то – пообещав, что его имя будет мелькать в прессе и по телевизору. Кроме этого, если громкое дело – значит, на зоне он будет в почете. На свободе-то он вообще никто. Главная задача – добиться, чтобы Козин пришёл в милицию и дал хоть какие-
