помогли бы перебраться на вражеский берег тем, кто мог оказаться под водой. Но это не помогло. Тяжеловооруженные воины, слоны и всадники погружались в воды реки все глубже и глубже.
Панический ужас охватил всех.
– Скоро мы утонем!
– Вода стремительно прибывает!
– Боги карают нас за убийство своих товарищей! За гибель Кратера!
Вскоре Полемон догадался о причине подъема воды, но сделать что-либо было уже поздно.
– Переправляющиеся на другой берег расшевелили дно реки, и оно углубляется, – высказал он свое мнение регенту.
– Переправу вброд продолжать невозможно. Что делать? – Пердикка был в явном замешательстве.
– Положение крайне тяжелое, – ответил Полемон. – Те, кто успел переправиться, уже не смогут вернуться. Они отрезаны и отданы на суд неприятелю.
– Я это знаю и без тебя, – в гневе бросил Пердикка. – Пифон, немедленно отдай приказ, чтобы все возвращались обратно!
– Но это же опасно! Тысячи людей погибнут, – не в силах скрыть своего возмущения, возразил Пифон.
– Я не повторяю своих приказов дважды. – Тон Пердикки был угрожающим.
Но Пифон не двинулся с места. Приказ отдал верный регенту Полемон.
Те, кому удалось спастись, измученные и озлобленные, прибыли на свой берег без оружия.
Многие утонули. Несколько человек были растерзаны крокодилами. Десятки погибли от укусов ядовитых змей. Сотни были выброшены взбунтовавшейся рекой на неприятельский берег.
Пердикка мрачно смотрел, как воины Птолемея и Селевка спасали уносимых течением его воинов.
В лагере регента господствовала печальная тишина. Каждый искал своих товарищей и чаще всего не находил их среди живых.
Царское войско недосчиталось около двух тысяч воинов, в том числе многих прославленных военачальников.
На неприятельский берег удалось переправиться не более тысяче человек. Многие были без оружия, потеряв его в реке. Те, у кого оружие было, готовились сражаться, уверенные, что все равно впереди их ждет смерть.
Внезапно среди знатных македонян и египтян они увидели Птолемея.
Птолемей подошел к измотанным переправой воинам, внимательно оглядел их. Перед ним стояли македоняне в таких же одеждах, как и его воины, с таким же оружием в руках. И говорили они на том же языке, что и он сам.
– Что вы собираетесь теперь делать? – громко, чтобы слышали все, спросил Птолемей.
– Сражаться до конца, как учил нас Александр Великий, – ответил нестройный хор голосов.
– Больше всего я, как и Александр, ценю в людях мужество, – спокойно сказал Птолемей. – Пердикка вас заставил убивать своих товарищей. Вы надеетесь, что он щедро заплатит вам за это?
– Мы знаем, что нам суждено умереть здесь от рук своих бывших соратников. Но мы умрем, не посрамив чести оружия, как и подобает воинам из Македонии.
Лицо Птолемея озарила широкая улыбка.
– Я предлагаю вам мир и службу в моем войске.
Над берегом древнего могучего Нила взлетели ликующие крики:
– Смерть нас миновала!
– Птолемей подарил нам жизнь!..
– Ты получил в свою армию отважных воинов, Птолемей, – одобрительно заметил Филокл.
– Они будут преданы тебе до конца, – добавил Селевк. – Однако настал момент выполнить наш долг по отношению к Кратеру, Мелеагру и погибшим товарищам!
– Ну что ж, иди! Но возьми с собой надежную охрану!
– Я пойду вместе с Селевком, – вызвался Филокл.
К шатру Пердикки они отправились в сопровождении отряда воинов, среди которых был и Ктезий, телохранитель Кратера.
Наступала ночь. Из воинских палаток в лагере Пердикки доносились жалобы и проклятия:
– Столько храбрых воинов погибли бесцельно!
– Навсегда потеряна воинская честь!
– Все беды из-за недальновидности Пердикки!
– Нет, из-за его властолюбия!..
Вечером военачальники вошли в шатер регента и заявили, что воины возмущены и могут взбунтоваться. Вскоре к шатру подошли ветераны из македонских фаланг с Пифоном во главе. Пифон вошел в шатер и от имени воинов объявил, что они не желают разделять с регентом ответственность за дальнейшие события и отказываются ему повиноваться.
Пердикка выхватил меч. Но несколько солдат загородили щитами своего военачальника, дав ему возможность покинуть шатер.
Полемон покинул лагерь еще днем.
…Когда Селевк с отрядом воинов приблизился к шатру Пердикки, стража регента уже оставила свои посты.
Селевк приказал окружить шатер, попросил Филокла и Ктезия постоять у входа и вошел внутрь.
Обхватив голову руками, Пердикка сидел на походной кровати. Заслышав шаги, он поднял голову и недоумевающе посмотрел на Селевка, остановившегося в центре шатра.
– Предатель!
Селевк не ответил.
Догадавшись, что шатер окружен, Пердикка встал, расправил плечи и, гордо вскинув голову, принял свой обычный надменно-высокомерный вид.
– Пердикка, я пришел отомстить тебе за Кратера, за Мелеагра, за тысячи македонян, погибших по твоей вине в междоусобной бойне. Именно бойне, ибо сражениями это назвать нельзя. Но мы шли с тобой рядом, плечо к плечу, по одним дорогам славных битв и побед. Поэтому я предлагаю тебе честную, достойную друга великого Александра схватку: меч против меча. Если ты откажешься, я позову стоящих около шатра воинов, среди которых и личный телохранитель Кратера. Все они сгорают от желания разорвать тебя на части.
Пердикка усталым взглядом обвел шатер, словно надеясь на внезапное вмешательство богини Тихе, которая спасет его в последнюю минуту. Но понял, что чуда не будет. Не говоря ни слова, он выхватил меч.
Поединок занял всего несколько секунд, настолько он был стремительным. Селевк вложил весь свой гнев в один-единственный точный удар. Пердикка выронил меч, взмахнул руками и опрокинулся навзничь. Меч Селевка пронзил его грудь насквозь.
– Зевс и все боги Олимпа покинули меня! Прости, Александр! – прохрипел Пердикка. Это были его последние слова.
Селевк вышел из шатра. Около него собрались македоняне из войска регента.
– Можете войти! Пердикка ваш, делайте с ним, что хотите.
Воины ворвались в шатер и стали наносить удары по еще не остывшему телу регента.
– За Кратера!
– За моих братьев!
– За всех погибших товарищей!..
Так завершился третий год бесславного регентства Пердикки. Внезапно свалившееся бремя власти повлекло его к несправедливости, коварству и деспотическим мерам против недавних соратников.
В лагере со всех сторон раздавались крики ликования:
– Пердикка повержен!
– Да здравствует мудрый Птолемей!
– Да здравствует храбрый Селевк!
Впервые за последнее время Птолемей и Селевк были счастливы.
